хмыкнул он и, не дожидаясь предложения, уселся напротив. Отхлебнув из своей кружки, посмотрел в сторону реки. – Утро выдалось прохладным. Вы не замёрзли?

Я повела плечами, прислушиваясь к себе.

– Нет… Я же насыщала магией наш оплот.

– Угу.

Продолжая любоваться пейзажем, Сокол снова шумно отхлебнул напиток. Уголки моих губ дрогнули, потому что показалось милым, что этот крупный накачанный мужчина в некоторых делах ведёт себя как ребёнок.

– Это очень сложно? – Отставив кружку, Александр посмотрел на меня так неожиданно, что я невольно затаила дыхание. – Вам приходится восстанавливать силы. Значит, это непросто.

Я машинально открыла книгу и начала листать страницы. Не потому, что меня смущал сочувственный взгляд его голубых глаз. Я не запомнила, где остановилась…

– Вам всё ещё неловко со мной? – осторожно уточнил Сокол.

– Я не привыкла жаловаться, – помолчав минуту, с трудом произнесла я.

– Мы просто разговариваем. – Он подхватил свою кружку и уткнулся в неё. Смотрел на реку, обращаясь ко мне. – Как друзья. Можете поделиться своими переживаниями? По утрам вы такая тихая, будто магия выкачивает из вас все силы. И физические, и душевные. Мне кажется, что вы полностью истощены и даже двигаетесь с трудом.

Нужное место в тексте никак не находилось, и я раздражённо захлопнула книгу. Откинулась на спинку кресла-качалки, которое сделал для меня Александр, и прижала ладонь ко лбу.

– Дело не в магии! Да, это утомляет, но не так, как вы описали. Раньше я так огорчалась, что нет времени просто посидеть в тишине, почитать книгу, выпить чашку зелья… Банально восстановиться! Меня постоянно что-то заботило. Дети требовали внимания, замок — уборки, безопасность Шаада — сил. Мне казалось, что я живу в центре урагана и не понимаю, куда нас всех несёт!

Я осеклась и, выпрямившись, задержала дыхание. Что в меня вселилось? Отложив книгу, цапнула чашку с зельем и допила последние горькие капли. Оценив вкус остывшего напитка, изумлённо обернулась на замок. В окне комнаты Джессики мелькнуло светлое личико дочери. Спряталась?

– Вот хитрюга!

– Что? – удивлённо покосился на меня Александр.

Я лишь рассмеялась и, покачав головой, глубоко вдохнула. Посмотрела на мужчину.

– Хотите знать, что со мной?

– Да, – без обиняков ответил он.

– Мне скучно, – спокойно призналась я. – С тех пор как вы появились, мне стало легче жить. Вы взяли на себя многие заботы, и у меня вдруг стало много свободного времени. Выяснилось, что я понятия не имею, что с ним делать.

Высказавшись, я оперлась на металлические подлокотники и поднялась из кресла. Скрипнув, оно покачнулось и замерло перед основательным столом. Тот занимал много места на небольшой площадке, окружённой выложенными из кирпичей столбами.

Александр немало потрудился, чтобы создать беседку в стиле лофт. И пусть камин всё ещё был недоделан, это сооружение каждый день напоминало мне, как трудолюбив и продуктивен человек из живого мира. Он успевал всё! И играть с детьми, и заниматься с ними, и ремонтировать замок, и строить беседку…

А я? Что могла я?

Признаться в том, что начала завидовать Соколу, я не смогла даже с зельем проказницы-дочки.

Ко мне, перебирая ножками-фалангами, подбежал Герман, и я поставила пустую чашку на череп нашего преданного слуги. Мини-версия (как выразилась София) бодро побежал относить её на место, а я проследила за скелетом задумчивым взглядом. Не понимала, почему старику нравилось быть таким…

– Не хотите помочь? – вдруг предложил Александр, и я обернулась.

Мужчина встал и, сложив руки на груди, задумчиво посмотрел на кладку кирпичей в углу беседки. Удручённо цыкнул:

– Джонатан сегодня занят с комодом. Тот снова загрустил, и ящики перекосились… Да и табуретки что-то прихрамывают. А Джессика рисует с малышкой новый шедевр. Один я тут точно не справлюсь. Если у вас появилось свободное время, может…

– Конечно! – обрадовалась я.

Глава 37

Александр

Проснулся я оттого, что кто-то дышал мне в ухо. По телу прокатилась волна жара, в груди ёкнуло.

Вчера мы с Флоренс доделали камин, и по этому поводу Джессика угостила нас какой-то новой отравой… То есть зельем собственного приготовления.

После ничего не помню.

Я приоткрыл глаза и понял, что нахожусь в своей комнате. Тот же небелёный потолок с балками, те же кирпичные стены и недоделанный шкаф в углу — у меня на себя никогда не хватало времени, да и пользовался я вещами умершего мужа хозяйки замка. Там и свои немногочисленные пожитки хранил. Это было поводом почаще заходить к женщине.

На талию легла чья-то тёплая рука, и я затаил дыхание, а сердце зашлось как сумасшедшее.

Что же это получается? Девочка нарочно напоила нас любовным зельем? Значит, дети не против, что мы с их мамой будем парой? А сама Флоренс? Что она думает? Как отреагирует?

«Спокойно, Сокол, – осадил я себя. – Она лучше всех знает своих детей. И понимает, кто на что способен. И что мордашка у Джессики, когда она предложила нам „чайку“, была уж очень проказливой…»

Уголки губ дёрнулись, и я зажмурился. Неужели я понравился Флоренс, но приличия не позволяли женщине признаться в этом? И тогда она воспользовалась помощью дочери, сделав вид, что не знает о зелье?

Хотелось смеяться, плясать, обнимать свою женщину и выдумщиков-детей!

Но сначала я должен жениться. Надо узнать, как это делается, ведь в Шааде нет церквей или загса. А кольцо? Где я достану кольцо? Я не маг! Может, Джонатана попросить? Флоренс умело действует через скатерть, а вот у её сына не всегда выходит получать то, что пожелал. Всё же работа над даром предстоит ещё серьёзная.

Я уже представлял себя в чёрном костюме с галстуком, а Флоренс — в роскошном белоснежном наряде, как мне облизали ухо.

Резко обернувшись, я столкнулся нос к носу с Пёселем Лаврентьевичем и, ощутив себя так, будто благополучно вывалился из окна, заорал.

Собака, не открывая глаз, присоединилась, выводя ноту настолько высокую и чистую,