– Кир! Остановись! – Катерина отшатнулась.

– Нет, погоди! Я понимаю, что если бы тебе это сказал Степан, ты бы прислушалась, а я всегда на вторых ролях! Ты, небось, меня и спасать лететь не хотела! – яд насланный кольцом, никак не хотел покидать сознание Кира и плескался там, раздувая придуманные обиды. – Вы ещё и смеётесь со Степаном надо мной! – он, словно вспомнил себя, того Кирюшу, которым был столько лет и с гадливой ухмылкой сильно толкнул Катерину в плечо. Она от неожиданности не удержалась на ногах, споткнулась о камень, и упала, сильно ударив бок и бедро, вскрикнула. И тут Кира словно ледяной водой окатило. Катькин крик заставил его вынырнуть из этого гадостного безумия.

– Ой, Кать, прости! Что это я? – он кинулся поднимать Катерину, сам не понимая, что на него нашло, торопливо отряхнул упавший с её плеч плащ, и неловко подал ей, опасаясь даже в лицо посмотреть.

– Это не ты. Это ещё кольцо. Это яд от кольца, и пока не наступит первый рассвет, оно пытается тебя заморочить, – Катерина не знала точно, но догадалась. – Потерпи, пожалуйста, потерпи. И запомни, ты не вторых ролях, ты мой друг и ты мне очень дорог! И нужен! Понял?

– Да, – Кир чувствовал, что одуряющая, душившая его злобная и слепая волна ярости, отхлынула.

– Хорошо, – Катя под плащом потрогала бок, чуть не зашипела от боли, но было не до того. Да и Киру лучше было не демонстрировать, что ей больно, ему и так с собой приходилось бороться.

– Ярик!!! Ярик! – Катерина с облегчением увидела сероватый вихорёк, который мгновенно преодолел решетку.

– Да, хозяйка? Я убрал твой ковёр, замёл снегом. За мерзким змеем проследил. Мне сделать то, о чём ты говорила?

– Да, возьми пузырёк, хорошо, что Баюн успел всё приготовить. И запомни, надо не просто кинуть, а облить его водой из этого пузырька, желательно лапу с кольцом. А потом обязательно подбери кольцо!

– Хорошо. Это легко, – Ярик со свистом втянулся обратно, унося с собой пузырёк с мёртвой водой.

Катерина достала из сумки полотенце открывающее пути, и махнула на решётку три раза. Толстенная, скованная на совесть решётка дрогнула, покрылась паутиной мелких трещин и вдруг с грохотом обвалилась, острые металлические осколки, разлетелись по всей пещере. Катерина испуганно закрыла лицо руками, чтобы хоть как-то защититься, ощутила сильный рывок и сообразила, что от летящих осколков её успел отдёрнуть Кир, да не только отдёрнуть, но и прикрыть.

– Цела? – Кир говорил сердито, очень испугался за эту шляпу Катьку.

– Вроде. Спасибо тебе, большое. Я не ожидала, что это так сильно подействует. Одно странно, откуда здесь решетка?

– Кать, мы тут должны ещё оставаться? Или уже можем вернуться? – Киру было страшно, что у него опять начнётся приступ злобы.

– Кир, я должна ещё тут побыть. Надо доделать дело! А ты можешь на ковре вернуться.

– С ума ты сошла что ли? Как я тебя тут одну оставлю? – Киру очень хотелось убраться и подальше!

– Знаешь, мне тут самой не нравится. Пошли наружу выйдем, – Катерина решительно подхватила с земли крылатый меч и вышла из пещеры. Правда, мысль о решетке покоя не давала.

– Зачем ты эту гадость подобрала? – Кир чуть не с ужасом смотрел на меч.

– Затем, что это творение одного очень злобного чародея, а такие вещи без присмотра оставлять не стоит, – вздохнула Катерина, заматывая меч в брезент, добытый из сумки. – Да где же Ярик?

– Хозяйка, а я уже тут! Я всё сделал! Вот кольцо. Ох и воет там этот лебедь! – Ярик перекатил в подставленную Катериной новую шкатулку побелевшее змеиное кольцо, которое только что было на Черноморе. И завертелся вокруг, радуясь, что выполнил задание хозяйки.

– Спасибо тебе! Ты молодец. А теперь мне надо туда, где этот лебедь. Коврик ты где спрятал? – Катерина огляделась в поисках ковра. Сама нипочём бы не нашла, хотя он был в шаге от того места, где они стояли. Ярик быстро размёл снег и встряхнул ковёр-самолёт. Катерина и Кир сели на него и Ярик полетел впереди, показывать, где именно он оставил лебедя. Лебедь действительно вовсю вопил, он катался по снегу и орал от боли. Катерина вздохнула, решительно перехватила его за шею и влила в клюв каплю живой воды. А потом, не давая опомниться, живо завернула в плащ, и обвязала получившийся плотный свёрток сверху верёвкой.

– Кир, помоги его втащить на ковер! – она оглянулась на Кира, а тот опять застыл, стараясь не поддаваться приступу дикой ярости. – Так, тогда ты, – она поманила Ярика. – Быстро отнеси его Баюну. В пути не разговаривай и не давай ему разговаривать с тобой, развязаться или вырваться. Сможешь?

– Легко! – Ярику это было не просто легко, это была игра, забава. Тем более что о том, насколько бережно нужно нести эту птичку, которая и не птичка вовсе, и вообще хотела её обидеть, хозяйка упомянуть забыла, а раз так, можно себя не сдерживать! – Ярик взвился свечой, унося с собой рулончик с ошалевшим от резких перемен в судьбе Черномором. Катерина о своей оплошности по тому, как Ярик улетел, догадалась, но ей было не до обеспечения комфортного полёта Черномора.

– Кир, плохо? – она повернулась к бледному Киру, у которого в глазах опять посверкивало красным.

– Ддда. Ты лучше сейчас отойди от меня подальше. Прошу, – Кир боялся, что не выдержит или ударит Катьку или наговорит таких гадостей, которых она ему точно не простит. Он отвернулся от Катерины, стоя на самом краю снежного обрыва, и тут услышал очень тихий колыбельный напев, погасивший ярость, словно её никогда и не было, упавшего на снег Кира от края обрыва Катерина оттащила очень вовремя, а потом, устроив его на ковре-самолёте и укутав потеплее, приказала ковру возвращаться к Дубу.

– Завоет ветер, дождь споёт,

Она позвала Волка, который летал в горах, ожидая её зова. И скоро увидела летящих ей навстречу Волка, Сивку и Жарусю.

– А куда ты дел Баюна? – спросила Катерина у Сивки.

– Он занят! – фыркнул Сивка – Он не отрывался от зеркала, сорвал себе три когтя на левой лапе, потому что попытался почесать их об печку, орал так, что у меня заложило уши, причём, некоторые слова даже я не знал. А когда увидел, чем дело закончилось, и что ты ему послала Черномора, объявил, что он занят. Он выдумывает, куда его деть, когда он вдоволь попинает этот свёрток на ластах, как он выразился.

– Я думаю, что тут дело ещё в том, что лететь в снег он без тебя терпеть не может. Когда он у тебя за спиной, он спит, а без тебя утверждает, что его с Волка сдувает, на Сивке ему холодно, а со мной он болтается, как слепой котёнок. – Жаруся ласково прижалась к Катиной щеке. – Не замёрзла?

– Нет, и как же я рада вас всех видеть! – Волк был так рад, что с Катериной всё хорошо, что даже против ковра-самолёта не возражал, а просто устроился на нём так, чтобы Кате поменьше дуло. Катерина поуютнее свернулась около волчьего бока стараясь не задеть свой, прилично ушибленный и покосилась на спящего Кира.

– Не волнуйся, к рассвету всё пройдёт. Это как яд, который впрыскивался в кровь новобранцам-змеям, чтобы они сразу могли убивать и как можно больше, – Жаруся не прикасаясь, осмотрела крылатый меч, завёрнутый в кусок брезента, завалявшийся у Катерины в сумке. – Хорошо, что ты его забрала. Негоже ему на свободе быть.