-Ты уверен, что я там нужна? – заглушив мотор, интересуюсь у Артёма.

-Обязательно, - не моргнув глазом, тут же отзывается он.

-Зачем?                             

-Я так хочу. А этого уже как минимум достаточно.

Прежде, чем я задам свой следующий вопрос, он открывает дверь машины, давая понять, что решение окончательное и обсуждению не подлежит. Мне бы его уверенность.

Я тоже выхожу из машины, оправляя жилет, надетый поверх футболки с длинными рукавами.  На улице прохладно, ветра нет, но сырость и свежесть после недавнего дождя вполне ощутимы. Артём, хромая, идёт к калитке, после чего останавливается и оглядывается назад на меня, продолжающую стоять у машины.

Волнуюсь, отчаянно борясь с предчувствием того, что если я сейчас сделаю шаг вперёд, то обратного пути уже просто не будет.  Выходило так, что я попадала непросто в общество его друзей, но и проникала куда-то в очень личное, на его территорию, будто бы за какой-то занавес. Наше общение с Артёмом с самого начала строилось в тайне ото всех, по крайней мере, мы всегда были исключительно вдвоём, если не считать эпизодических свидетелей. Теперь нам предстояло разомкнуть наше «ограниченное» пространство, что заставляло меня чувствовать себя как минимум шпионом, в тайне ото всех творившего свои делишки. Приглашали же Асю, а не Асель…

Артём кивает головой в сторону участка и протягивает руку, но молчит и с места не двигается, давая мне шанс, решить всё самой.

А я стою и мнусь, боясь переступить черту, после которой уже ничего нельзя будет изменить. Не объяснишь же ему затем, что я не специально? С другой же стороны, мне как никогда хочется забыть про все свои сомнения и недомолвки, прожив хотя бы один день жизнью нормального человека без заморочек и проблем.

Первый шаг даётся сложно, а вот дальше я уже нагоняю Артёма, неожиданно для нас обоих вкладывая свою руку в его ладонь. Он принимает это как должное, лишь одобряюще моргнув глазами.

Калитка скрипит, протяжно и надрывно, но всё-таки открывается, впуская новых гостей. Узкая дорожка, виляющая вокруг деревьев, когда-то была зацементирована, но по истечению многих лет значительно поистёрлась и местами раскрошилась. Артём идёт впереди, уже привычно опираясь на свою трость, а я шагаю за ним, вытянув свою руку вслед ему, как в знаменитых снимках из серии «Follow me». Ему неудобно, но всё равно не отпускает, даже когда я первая пытаюсь разжать пальцы.

 Уже у самого дома Артём останавливается и разворачивается ко мне. Там за углом его друзья, если внимательно прислушаться, можно даже понять о чём они разговаривают.

Он поворачивает мою ладонью кверху и задумчиво проводит пальцем по ободку обручального кольца, заставляя в принципе задуматься о том, в каком качестве меня сюда привезли, ибо в машине никто из нас вообще не обращал на него никакого внимания. А сейчас, перед моментом встречи с его друзьями, это всё приобретает какой-то двойственный контекст.

Наверное, Артём хотел что-то сказать, переводя взгляд с кольца на моё лицо, даже рот открыл, заставляя меня затаить дыхание в предчувствии чего-то… волнительного.

Но сказать ему так и не дали два маленьких урагана, налетевшие на Тертышного со спины.

-Тёма! - завизжала девочка лет двенадцати, повисая на нём. Худенькая, но вполне рослая, что оказывается достаточным, чтобы он зашипел, пошатнувшись и согнувшись пополам. Я только и успеваю, что подхватить его за руку, помогая устоять на месте, ибо трость его выбил мальчик помельче, попытавшийся обнять Артёма за бок.

Ловлю всех троих. Девчонка испуганно ойкает, скатываясь со спины своей «несостоявшейся лошадки», зато мальчику ещё потребовалось время, чтобы понять, взрослые вовсе не играют в куча мала.

-Славка! – одёргивает ребёнка  строгий женский голос, появившийся из-за угла дома.

Дети, как по сигналу, быстренько разбегаются по сторонам, а мы с Артёмом остаёмся в центре всего этого безобразия, он опирается на мой локоть, слегка сгорбившись и уткнувшись лбом в мою макушку, а второй рукой обхватив себя за торс.

-Дыши, - шепчу ему на ухо. – Дыши вместе со мной.

-Я в порядке, - рычит, недовольный своей слабостью.

-Знаю. Но всё равно… Вместе. Вдох… Выдох.

Параллельно женский голос воспитывает детей, разглядеть его обладательницу мне так и не удаётся, так как моя «нелёгкая ноша» благополучно закрывает весь обзор.

Артёма понемногу отпускает, и он начинает цепляться за любую возможность сосредоточиться на чём-нибудь другом, лишь бы не на боли. А может быть, просто детей пожалел.

 -Алён, не надо. Всё хорошо, - обращается он к женщине, стоически выпрямляясь и вполне невозмутимо улыбаясь, но я-то чувствую, как его пальцы с силой сжимаются на моём запястье.

Теперь я могу её рассмотреть. Высокая, рыжеволосая и очень красивая. Правда, сейчас она выглядит крайне строгой, одаривая своих детей тяжёлым взглядом, таких же рыжих и веснушчатых, что с головой выдаёт их прямое родство.

-Ну, маааам, - затянула девочка. – Я же не думала, что…

-Вот именно, что не думала! – обрывает её Алёна. – Арина, я же сказала, что Артём после операции.

-Но…

-Ариша, я в порядке, - заверяет всех Тертышный,  совсем не так зло, как изначально ворчал мне. – Алён, ну, правда. Я не разваливаюсь, просто вышло неожиданно.

-Ну да, - скептически качает она головой, скрещивая руки на груди, видимо, хорошо зная своего собеседника.

Артём сумел совладать с болью, постепенно ослабевая свою хватку. Когда он полностью отпустил мою руку, я наклонилась вниз, поднимая его трость.

-Держи.

Скривился. Не понравилось, но что именно, так и не сказал. Взял палку и поспешно отвернулся от меня, полностью переключаясь на рыжеволосую семью.

-Так, я не понял, а нормально встречать-то будут? Славка, давай краба.

Мальчик, который всё это время молча выслушивал материнскую ругань, тут же отозвался, протягивая свою маленькую ладошку, полностью утонувшую в огромной мужской пятерне.

-Мы тебя ждали, - без всяких обидняков выдал ребёнок.

-Ну, это как минимум приятно, - Артём одаривает Славу широкой улыбкой, возвращаясь к своей привычной полушутливой манере общения, после чего обращается к девочке. – Так, а где же объятия прекрасной дамы?

Ариша фыркает, явно смущённая происходящим.

-Спасибо, наобнималась уже, - она не то чтобы злится, копируя материнский жест руками, скорее уж ощущает неловкость за то, что произошло ранее.

-Да ладно тебе. Много ворчать будешь, состаришься, - поддел её мой спутник, щёлкнув девочку по носу. Та покраснела, борясь одновременно с детским порывом засмеяться и желанием казаться взрослой.

-Тёма!