Так, надо взять себя в руки.

– Матвейка! – крикнув, подождала несколько секунд, но он не шёл. Сладким звать больше нельзя, а поэтому… – Дорого-о-ой!

– И давно? – резко открыв дверь, Матвей явил мне свою недовольную моську.

– Да ты вообще бесценный, причем абсолютно. – хмыкнув, махнула рукой на дверь, через которую минуту назад вышел дед. – Всё слышал?

– Конечно. Это моя работа.

– И что думаешь?

– Он в своём праве, если тебя возмущает его позиция. Наследник обязан быть сильным.

– Даже когда на него открыта травля?

– Если на него открыта травля, значит где-то он дал слабину.

– Какая интересная точка зрения. – презрительно скривив губы, позволила себе лишь секунду на подобное проявление чувств, а затем постаралась стать как можно бесстрастнее и четко поставленным властным голосом (и откуда что берется?), заявила: – Матвей, мне нужна твоя помощь.

Проговорили мы недолго. В основном мой телохранитель был не против моих озвученных мыслей и планов, лишь пару раз внеся в них корректировки, да настояв на том, чтобы я моментально ставила его в известность, если что-то изменится и мне станет известно то, о чем мы не знаем на текущий момент.

А хотела я не так уж и много. Всего лишь информацию, да своевременную помощь, причем не только от врагов, но и от действий не таких уж и нужных, да любящих родственников.

– И знаешь… я бы хотела знать предел твоей преданности.

– Ближайшие пять месяцев я твой самый преданный… – короткое раздумье над определением и косая усмешка, – …друг.

– Ой, ли? А потом?

– А потом всё будет зависеть от тебя. Захочешь – продлишь контракт, не захочешь – не продлишь.

– И почем нынче дружба?

– Довольно дорого, но наследнику будет по карману.

Недоверчиво прищурившись, смерила его оценивающим взглядом. Темнит он что-то… Ладно, у меня есть ещё пять месяцев. Хотя всё решат ближайшие дни и даже часы, я уверена. Если не Витал и жених, то дед точно что-нибудь решит и воплотит в жизнь, а может и в смерть, причем окончательно и бесповоротно.

– Отец может передумать и приказать тебе убить меня?

– Нет. Условия контракта неизменны с момента подписания. Мало того – перекупить меня также невозможно, это один из пунктов кодекса чести наёмников.

– А Император?

– Что?

– Ты ведь подчиняешься Императору, верно?

– Верно.

– Он может приказать тебе убить меня?

– Нет. Ему проще уничтожить нас обоих.

– Кха! – возмущенно кашлянув, по его серьезному взгляду поняла, что он не шутит. Не шутила и я, задавая этот вопрос. Если кто-то из свиты Императора, а может даже и сам Император в курсе, кто я по матушке, то можно ожидать даже этого.

Паршивых овец лучше уничтожать до того, как они станут по-настоящему опасны. А разозленный шин-су, вошедший в полную силу, может уничтожить не только отдельно взятого демона кхаа-шарг, а весь его род, все его земли и если придется, то и всю его планету – уж это я уже успела узнать из тех ячеек памяти, что хранились в самых дальних уголках моего мозга.

К сожалению, именно эта сила была мне недоступна.

Пока.

– Госпожа… – обернувшись на оклик служанки, робко заглядывающей из коридора, вопросительно приподняла брови. – Мисти Корденса интересуется, выбрали ли вы наряды…

– О, да. Конечно. – махнув рукой, чтобы девушка зашла, и сама подошла к журналам, чтобы показать ей то, что я хочу. – Вечернее это, повседневное – это, это и это. Белье вот с этих страниц. Цвета те же, что на фото. Вопросы?

– Нет, госпожа. – проворно подхватив журналы, предварительно тщательно запомнив страницы и фасоны, девушка поторопилась на выход, впрочем замерев в дверях, когда я добавила.

– И передай мисти, если платья будут хоть на микрон отличаться от выбранных мною, я пойду на прием так, как я одета сейчас.

– Да, госпожа. – нервно кивнув и наконец выйдя, судя по резво удаляющимся шагам, служанка бегом отправилась доносить моё послание тем, кому оно предназначалось.

Так… а чем нам заняться теперь?

Задумчиво осмотревшись, при этом стараясь не задерживать взгляд на ухмыляющемся Матвее, поняла, что комната меня раздражает. Этот мрачно серо-коричневый цвет давил на психику, буквально заставляя смотреть в окно, где призывно зеленел парк. Нет, так дело не пойдет.

– Что ж, раз уж основные вопросы по завтрашнему дню мы с тобой решили, предлагаю немного развеяться.

– Каким образом? – не высказав и тени удивления, мужчина лениво приподнял брови, уже давно вольготно устроившись на диване, когда как я всё стояла у окна.

– Будем опытным путем выяснять наличие потайных ходов в моём замке.

Да, в моём. Временно, правда и совсем ненадолго, но как приятно потешить себя иллюзией власти и богатства. Самокритично? Отнюдь. Скорее реалистично. Варианта моего будущего всего три и они ясны, как день: я выхожу замуж и всё (в том числе и я сама) становится собственностью мужа; я необъяснимым образом устраиваю побег и становлюсь изгоем без права возвращения в родные пенаты и третий вариант… печальный вариант. Я погибаю. Окончательно и бесповоротно.

– И зачем?

– Затем. Чтобы знать не только, как в нём жить, а и то, как тактически отступать. Или ты против?

– Против.

– Объясни.

– Потайные ходы замка – достояние и секрет рода. Любой посторонний, узнавший этот секрет – не жилец.

– Хм… а клятва неразглашения?

– Нет.

– М-м-м… – задумчиво прищурившись, протянула. – Могу я принять тебя в род?

Бедняга. Этого он точно не ожидал. А что? Мне не жалко. Одним мерзавцем больше, одним мерзавцем меньше… а Матвейка даже можно сказать уже родной мерзавец. Уж точно роднее остальных.

– Зачем? – наконец справившись с изумлением, мужчина недоверчиво прищурился и присмотрелся.

– Я ведь собираюсь доверить тебе самое ценное – себя и тайны рода. – прикрыв глаза и стараясь не ерничать, усмехнулась. – К тому же… мы ведь друзья?

– Не лги. Уж в этом-то не лги. – скривив губы, потому что всё-таки уловил издевку, Матвей фыркнул. – Я помню каждое твоё слово о том, кто я для тебя. Впрочем… я согласен. Одна лишь проблема – пока ты не объявлена официальной наследницей рода – ты не имеешь права принятия в род.

– И когда?

– Думаю, завтра.

– Хорошо, подожду до завтра. – не хотелось бы откладывать столь серьезные изыскания на неопределенный срок, но раз уж Матвейка так ценит свою шкурку, то настаивать на его участии в поиске потайных ходов не буду. Не хочет – без него справлюсь. Но именно сегодня. – Расскажи мне о процедуре принятия в род. Кем я имею право тебя назвать?