– Не надо. Мне больно.

В какой-то момент мне показалось, что Лейзу нравилось, что я испытываю не самые приятные ощущения.

– Ваше время вышло, – громыхнул тяжелый засов, а я пошатнулась, так как внезапное воспоминание из прошлого потрясло до глубины души.

Я видела совершенно иной мир. Без магии. Какая-то девушка мне улыбалась и тянула к большой коробке с ледяным покрытием. Много людей вокруг, и я. Затем я ощутила удар и резкую расползающуюся боль. Женский крик и тьма, в которую затянуло очень быстро.

Едва устояв на ногах, я посмотрела на герцога. Я никак не могла ошибиться, и тот мир казался настолько реальным и моим. Во всем этом была явная тайна.

– Лейз, скажи, – я перевела дыхание и сжала пальцы в кулаки. – Я житель этого мира?

Я никогда бы не задала подобного вопроса кому-то другому, но тому, в чьем теле жила беспощадная и непроглядная тьма, можно. Он столько погубил душ в угоду своим желаниям. Так стремился стать единственным, кто бы управлял этим миром, что, вполне возможно, знал и то, что было недоступно простым смертным.

* * *

Лунный луч пробился сквозь небольшую прорезь в стене, заменяющей окно, упав на черные волосы герцога, отливавшие сейчас синевой. Мужчина выпрямился. Высокий, статный и широкоплечий. Такой мог вполне претендовать на роль самого востребованного жениха среди гор и песков, только вот… Внешность была обманчива. Он обнажил белоснежный ряд зуб, ухмыльнувшись, а его левая бровь изогнулась и приподнялась.

– Под стражей, перед судом, в опале местных жителей тебя интересует именно это?

– Да, – с дерзостью в голосе я проговорила и вскинула голову. – Так как? Я права?

– Ты моя и принадлежишь только мне! – отрезал Лейз. – Это все, что тебе требуется знать о своей жизни.

– Но как же…

Затем он выставил перед собой ладонь и что-то зашептал, со стороны могло показаться, что Вилдернол просто решил мне помахать на прощание перед уходом.

Поэтому стражник совершенно спокойно стоял у стены с каменным выражением лица в ожидании, когда мужчина покинет свою неверную отступницу.

Я никогда не боялась боли.

И несколько первых недель в плену герцога и герцогини меня приучили сдерживать эмоции. Особенно хорошо я научилась скрывать свои истинные чувства и ощущения.

Но сейчас мою грудь разрывало изнутри, мне казалось, что меня вспарывают наживую и пытаются просто выпотрошить, как домашний скот. Я инстинктивно сложила руки в том районе, где особенно это ощущалось.

– Что… – я дышала через раз, оседая на пол.

– Олдриейн, ты не догадываешься, почему наследник нужен именно от тебя? – спокойным тоном проговорил Лейз.

Мое тело затрясло, словно при сильнейшем ознобе, еще мгновение – и я не смогу сдержаться и закричу.

– Почему? – выплюнула, хрипя, в глазах все расплылось.

– Каким-то образом, – Вилдернол замер, как будто обдумывал, стоит ли мне открывать правду, затем продолжил: – Последний осколок моей души перешел грань, за которой ему удалось скрыться.

– Не понимаю.

Я действительно не понимала, к чему клонил мой мучитель. Сознание уплывало, и я практически погрузилась в забытье, когда в самый последний момент боль отступила. Я смогла вдохнуть полной грудью.

– Ты часть меня, и этого уже никому не изменить. Ты – мой последний осколок, Олдриейн. Наши судьбы сплелись давно, и тебе не изменить этого. Смирись.

Лейз больше не смотрел на меня. Кивнул стражнику. Тот подошел к решетке и проверил ее на прочность, пару раз стукнув и просветив магией.

А я не могла ни слова проронить. Все эти дни во мне теплилась надежда на возможное спасение, другую жизнь, счастливую. А теперь получалось, что не было ни единого шанса выбраться из того проклятого будущего, которое уготовил мне темный.

Слезы стекали по щекам, и хотелось заплакать в голос. Одиночество и всепоглощающая боль ждали впереди, а мой ребенок… На этом моменте совершенно стало невыносимо. Я дала волю чувствам. Плакала так, как будто это был мой последний раз. Сейчас меня совершенно не беспокоило мое заточение и холодный каменный пол. Я даже была бы рада, если бы на суде меня ожидал смертный приговор, но только он не позволит. Вилдернол точно все просчитал, и лишь мое несогласие отсрочило исполнение его идеального плана, в котором я беспрекословно подчинялась и рожала магически одаренных наследников.

Я бы еще, наверное, долго оплакивала свою неудачную судьбу, как сквозь все тоже отверстие в стене, имитацию окна, полетели маленькие камушки.

«Откуда они здесь?» – я сделала небольшое над собой усилие, подобралась, скрутив небольшой матрас с простыней, забралась с ногами на свое спальное место.

Просунув лицо в отверстие среди песков, я заприметила небольшую тень.

– Кто это?

– Нафис, – проговорил ребенок. – Нафис, ты меня слышишь?

Я замерла в удивлении. Это был Муавия. Но как мальчик меня нашел? Тем более было непонятно, откуда он узнал мое имя, придуманное Лейзом для нашей легенды в путешествии.

Герцог

Вселять ужас в души людей доставляло особое удовольствие мрачному герцогу. Привычное дело – выпустить тьму и показать свое господство над слабыми.

Олдриейн смотрела на него с болью и жалостью… Он ждал страха, ненависти, но жалость… в тот момент, когда ей настолько было сложно?!

Лейз любил испытывать на прочность, даже та, в чьем сердце теплилась любовь к Безупречному, приползла к нему ради тьмы и сотрудничества. Зольда всегда была пешкой в его внезапном плане по уничтожению ночного охотника и членов его поселения. Это лишь вопрос времени, когда хладная девчонка не справится и уничтожит всех, кто будет рядом, а затем и себя. Идеально и зловеще. Вилдернол осознавал, что в пик пробуждения великой тьмы в ее теле он получит достаточно чистых душ для пополнения своего магического ресурса.

Ступая по вымощенному каменному покрытию тюрьмы, герцог чувствовал до сих пор ту боль, что причинил Олдриейн. Особый вид самоистязания, ведь его избранница хранила последний осколок человечности, что когда-то жила в нем.

Непростительная слабость. От этого мужчина приходил в ярость.

Песчаные земли южан остыли к ночи. Сегодня герцог должен успеть посетить великое хранилище. Заклинание, которым он намеревался пробить защиту, что таило в себе обручальное кольцо девушки, хранилось в старинном помещении древнейших.

Пройти магическую защиту и нейтрализовать охрану было мелочью для мага его уровня. Если что-то пойдет не так, он просто сотрет их в пыль. Правда, в этом случае могли возникнуть проблемы с судом, на котором предстояло выступить ему в защиту своей непокорной отступницы. Но зачем строить предположения наперед? С хладным и его истинной сразу все пошло наперекосяк. Единственной женщиной, имеющей над ним власть, была Монтикара, и то в последнее время ее хватка ослабла. Пока сознание истинной спало, герцог имел преимущество, внушая девушке мысли о неизбежном и неизменном будущем.