— Конечно. Это именно она.

Трэгг осторожно покрутил пулю в руках.

— Сделайте на ней какую-нибудь заметку, доктор, чтобывпоследствии вы могли ее узнать.

Доктор вытащил перочинный ножик и нацарапал три параллельныечерточки у основания пули, а потом перечеркнул каждую. Поблагодарив, Трэггспрятал вещественное доказательство в жилетный карман.

— Каковы его шансы на выздоровление? — спросил он.

— Пока все в порядке. Здоровый, крепкий организм. Армейскаязакалка делает чудеса, лейтенант. Этот парень вынослив, как черт. Отличноперенес операцию.

— Вы разрешите поговорить с ним несколько минут?

— Пожалуйста, но учтите, что он накачан лекарствами. Неутомляйте его и не задавайте слишком сложных вопросов. Ему нельзя напрягаться.Что-нибудь простое, на чем он сможет сосредоточиться. Если вы дадите емувозможность говорить самому, он непременно начнет путать. Но на простые и четкосформулированные вопросы ответит. Не вздумайте брать с собой стенографа. Речьего будет путаной, и какие-то ответы могут оказаться неточными.

— Прекрасно, договорились. Теперь, если будут изменения егосостояния, немедленно поставьте меня в известность. Если дело пойдет плохо, яхочу получить его предсмертное заявление.

Доктор засмеялся:

— Сомневаюсь, чтобы вам представилась такая возможность.Этот малый хочет жить. Он по уши влюблен в какую-то девушку. Пока я не дал емунаркоз, он все бормотал, как он счастлив, что его подстрелили, потому что этодало ему возможность узнать, как она его любит. Представляете? Единственное, очем он жалел, так это о том, что упустил стрелявшего в него негодяя… Ладно,лейтенант, дайте мне знать, когда я вам понадоблюсь в качестве свидетеля для идентификациипули.

Лейтенант спустился на четвёртый этаж, прошел на цыпочках допалаты 481 и осторожно открыл дверь. В дальнем конце комнаты стояла медсестра.Элен Кендал, немного растерянная и смущенная, сидела на стуле у кроватибольного.

— Я так рада… — говорила она в тот момент, когда Трэгготворил дверь.

Джерри Темплер встретил хмурым взглядом еще одного свидетеляих свидания.

Но Трэгг ободряюще улыбнулся ему.

— Хэлло! Я понимаю, вы не слишком расположены сейчас вестисерьезные беседы, но мне необходимо задать вам несколько вопросов. Я лейтенантТрэгг из отдела насильственных преступлений.

Темплер закрыл глаза, часто-часто заморгал, словно ему былотрудно сфокусировать их на лице Трэгга, потом усмехнулся и сказал:

— Валяйте!

— Отвечайте как можно короче, чтобы не утомляться.

Джерри кивнул.

— Кто стрелял?

— Не знаю.

— Вы вообще что-нибудь видели?

— Легкое движение, смутные контуры человеческой фигуры.

— Высоко или низко?

— Трудно сказать… В углу комнаты что-то шевельнулось, ираздался выстрел.

— Мог ли этот человек стрелять в Элен, а не в вас? От этоговопроса Темплер мгновенно возбудился.

— То есть как это? Стрелять в Элен?

— Могло быть так?

— Не знаю. Не могу представить… Да… да, мог… Я никогда…

— Простите, но пациента нельзя волновать, — негромковмешалась сестра из угла палаты.

Лейтенант Трэгг посмотрел на Элен Кендал, гордовыпрямившуюся на стуле, вспомнил растерянное, озадаченное выражение лицаТемплера, когда открылась дверь палаты, улыбнулся сестре и сказал:

— Сестра, я говорил с доктором и могу вас заверить, что,хотя в целом вы правы, но кое в чем ошибаетесь. Эти таинственные выстрелы всеже помогли прояснить некоторые, более важные вещи. И сейчас тут все выяснитсяраз и навсегда, если только вы позволите себе отдохнуть, выпить чашечку кофе.Конечно, в медицине я профан, но зато разбираюсь в человеческой натуре, поэтомус полной ответственностью заявляю, что, если вы оставите эту парочку на пятьминут, это принесет вашему пациенту гораздо больше пользы, чем любое лекарство.Ведь он все рассказал доктору во время операции. Почему бы не дать ему теперьповторить то же самое своей девушке?

Сестра взглянула на Трэгга, поднялась со стула, зашуршавнакрахмаленной формой, и поплыла к двери.

ПК

— У вас есть одна минута, — предупредила она Элен. Пропустиввперед сестру и прикрывая за собой дверь.

Трэгг попросил ее:

— Дайте ей побольше времени.

— Ну, вы сделали свое дело, — сказала сестра, идя за ним клифту.

— Пришлось, — ухмыльнулся Трэгг. — В любовных делах гордостьиной раз приносит больше вреда, чем ревность. Парень не хотел говорить ей освоих чувствах, потому что он в армии. По дороге в больницу девушка признаетсяему в своих чувствах. Ну, а потом, естественно, она смущается и ждет, чтобы онсделал следующий шаг. Но он боится, что она могла передумать. Ни один из них нехочет первым начать говорить, а тут еще вы стоите…

— Я тихо стояла в углу и не мешала, — возразила она.

— Ну что ж, — с улыбкой заметил Трэгг, — что-то теперьбудет.

Насвистывая какую-то мелодию, он спустился вниз, прошелдлинным больничным коридором и вышел на прохладный ночной воздух. Сев вполицейскую машину, Трэгг быстро поехал в управление.

В лаборатории раздраженный шотландец сказал ему:

— Надо полагать, ваше дело не терпит отлагательства додевяти часов утра?

— Верно, не терпит… Скажите, та пуля, которую извлекли изтела Генри Лича, у вас?

— Да.

Трэгг вынул из жилетного кармана две пули и протянул ему,поясняя:

— Пуля, помеченная тремя параллельными царапинами, извлеченапри операции из тела Джерри Темплера. Вторая вонзилась в косяк той двери, возлекоторой стоял он со своей девушкой. Сколько времени вам потребуется, чтобыопределить, не выпущены ли все три пули из одного и того же револьвера?

— Не знаю, — ответил шотландец со своим неподражаемымпессимизмом, — все зависит от обстоятельств. Иногда уходит много времени,иногда нет…

— Постарайтесь, чтобы на этот раз времени ушло как можноменьше, — попросил Трэгг. — Я спущусь к себе в кабинет. Позвоните мне. Тольконе перепутайте пули! Защитником выступает Перри Мейсон, а с ним шутки плохи!Как он проводит перекрестный допрос, вы, наверное, знаете.

— Не боюсь я его перекрестных допросов, — сердито огрызнулсяэксперт, регулируя окуляр микроскопа. — У него не будет случая ко мнепридраться. Я сделаю микрофотографии, и пусть за меня говорит фотоаппарат.Нужно быть болваном, чтобы трепать языком, когда можно предъявить убедительныедокументы.