разговором вокруг завоевания Индий. В камин подбросили еще дров, и стало теплее. Свет свечей дрожал и нервно освещал лица.

Дон Мануэл I воспользовался паузой, чтобы все обдумать. Он вспомнил, что некоторые купцы отказались финансировать экспедицию, не внесли свой вклад. Еще его волновал вопрос, что Васко да Гама не дипломат, что многие предпочитают видеть в экспедиции умелого переговорщика, а не пылкого военного. Как Святую Мать Католическую Церковь волновал вопрос другого порядка – она предпочитала богобоязненного человека, а не светского военного, любящего удовольствия. А знать требовала потомственного дворянина, человека их школы, очень благородного происхождения, самого настоящего португальского фидалгу. Капитаны же со своей стороны предпочитали принципиального человека, умеющего уважать других. Человека, способного повести их на другой конец света, способного сразиться со всеми морскими чудовищами. Но и это не все. Орден Христа, давший деньги, и чьим великим магистром все еще был король, тоже имел свое мнение. Рыцари ордена хотели человека, которому сами доверяли. А Васко да Гама принадлежал Ордену Сантьяго, как и вся его семья, чем были очень расстроены рыцари Ордена Христа. Они называли Васко оппортунистом, отступником. Определенно, Васко да Гама не был его человеком. В этот момент, по крайней мере, он не был его человеком.

Король попросил воды, чтобы помыть руки, полотенца из льна, чтобы их вытереть. Сел на табурет из цельного дерева, без спинки, простой, без орнамента. На табурете была лишь красивая красная подушка. Он попросил всех закончить трапезу, слуги принесли воду для мытья рук. Все сели вокруг своего короля, воцарилась тишина.

– Уважаемые сеньоры. Я ценю ваши мнения, и можете поверить, что ваш король внимателен к вашим мыслям и взглядам. Я лично питаю очень глубокое уважение к Васко да Гама, и как монарх я уважаю то, что он сделал. Вы также знаете, что мое первоначальное намерение было назначить его командиром следующей армады в Индии. Но я принял во внимание ваши слова и подумал о цене и значении этой экспедиции, которая не может провалиться, и поэтому я отказался от имени этого великого капитана, который, повторяю, мой избранник. Пусть Бог будет со мной в этом решении!

Из уважения к уступке короля никто ничего не сказал. Все только сдержанно улыбались.

– Наше дело советовать, а привилегия вашего величества решать, – сказали они. Но противоречие осталось.

– Уважаемые сеньоры, предложите теперь другого человека. Кто должен стать капитаном-мором новой армады? – спросил дон Мануэл I. – Не подскажете?

Тишина опять позволила услышать, как потрескивает огонь в камине в другом конце зала. Миг тишины, а казалось, что прошли часы.

– Педру Алвареш Гоувейа, – твердо сказал дон Фернандеш де Менезеш.

– Кто? – спросил эль-рей после секунд тишины.

– Педру Алвареш, ваше величество. Благородный человек, сын скончавшегося Фернау Кабрала, советника короля дона Жоау II, сеньор Азурара и Белмонте, – добавил Менезеш.

– Ах, да, Кабрал! Как знакомо. Я вспомнил кто это. Храбрец Марокко, он теперь на службе Ордена Христа, – сказал монарх.

– Правильно, ваше величество. Я уверен, что это идеальный человек. Потомственный дворянин, образованный и способный. Он был оруженосцем короля дона Жоау II, учился при дворе, а потом был назначен рыцарем в Северную Африку, когда мой отец был губернатором Сеуты. Я был рядом с ним на полях сражений, и он был мужествен и бесстрашен. Я хорошо его знаю, и мне известно, что люди его уважают. Стоит добавить, что он знаток морских дел, он плавал в экспедициях по изучению берега на запад, – сказал губернатор Сеуты в защиту своего друга. – И еще, ваше величество, он спас мне жизнь в Грасиозе в Марокко, – добавил Афонсу де Албукерке. – Но признаюсь, что я могу быть не очень объективным, поскольку его кампания в Африке была под моим началом.

Епископ Франсишку Мендеш поднялся со своего места, торжественно посмотрел на монарха и сказал:

– Это дворянин, человек образованный. Сильная рука и чистая душа. Человек новых времен, как раз для открытия нового мира. Спросите о Кабрале дона Диогу Ортиша, ваше величество. Он вам расскажет о многих подвигах во время своего епископства в Танжере. Монарх спокойно посмотрел на него, опустил взгляд, и несколько минут размышлял. Потом стал ходить по залу, держа руки за спиной. И внезапно король объявил:

– Благодарю вас, сеньоры, что были здесь, что поделились вашими мыслями. На сегодня достаточно, вы можете идти.

Часть 6. Слава Кабрала

28. Обида на капитана

Слуга пришел его разбудить. Было уже позднее утро, а ночь затянулась, поэтому он был как мертвый и плохо себя чувствовал от вина. У него был человек, знающий все новости, он смог объяснить своему господину, что посланник короля зовет его.

– Почему ты сразу не сказал, сын осла? – прорычал он, бредя к эмалированному тазу.

Он плеснул на лицо воды, но скорее чтобы проснуться, а не умыться. Он должен срочно прибыть в королевский дворец в Синтре – дон Мануэл I ждал его. Для такого раннего вызова должно было произойти что-то серьезное, и это его беспокоило. А еще он знал, что его обсуждали на придворном совете бездельники, живущие на ренту. Люди мелкие, что знали лишь стружку, которую им подносили к носу, но напыщенные от образования, с правом «говорить слова» против него. А он плавал на конец света и вернулся! В таких размышлениях он понесся верхом во дворец в Синтре, где его господин прятался от нечистоплотного Лиссабона, его гнилого запаха канализаций. Все причины, чтобы сердце грустило.

– Решение короля пока таково: вы вернетесь в Индии со следующей армадой. Но это пока, – постановил дон Мануэл I. В глаза он не смотрел, ходил по залу, скрестив руки. Несмотря на горящие в камине дрова, в стенах чувствовался холод, как и в людях в зале. Их разделяла тишина. Так прошли минуты, долгие минуты, каждый пережевывал слова, что были во рту, пока суверен не решил говорить:

– Индии первостепенны для будущего этого королевства. Вы это знаете. При многих специях и богатствах, что там есть, мы станем Короной христианского мира. Поэтому наша следующая экспедиция не может провалить наши торговые интересы и попытки закрепиться в тех портах Востока. Надо подчинить те народы нашей воле.

Васко да Гама стоял с хмурым видом, и он не верил тому, что слышит. Кулаки его были сжаты, сердце билось как сумасшедшее.

– Мы не можем упустить такую возможность, вам это известно, – добавил король. – Вы также знаете, что благородные люди королевства вами недовольны. Им не нравятся ваши манеры. Они считают, что вы,