– Ну, мисс, попробуем…

– Слушайте! – воскликнула Ребекка, и глаза ее возбужденнозаблестели. – Мне только что пришла в голову мысль, как выяснить, Артурчика лиэто отпечатки.

– Да? – В голосе Трэгга нельзя было уловить ничего, кромевежливой любезности.

– Мы можем, – продолжала Ребекка, не замечая этого, – сновазапечатать жестяную банку и водворить ее обратно на полку.

Она кокетливо улыбнулась и явно хотела произвестивпечатление на лейтенанта.

Глаза Трэгга сузились в ироническом прищуре.

– Конечно, можно было бы попробовать, – сказал он. – Но приусловии, что мы закатали бы эту крышку обратно на банку таким образом, чтобы поней не было видно, что банку открывали.

Ребекка стала прокручивать в голове предложение с быстротойэнтузиаста, обуреваемого навязчивой идеей.

– А еще… мы могли бы переписать это сообщение на крышкудругой банки, запечатать ее и поставить туда же, на полку. В конце концов, тот,кто получит это сообщение, не сможет отличить одну жестяную банку от другой.

Трэгг взглянул на Ребекку с нескрываемым уважением.

– Это было бы отлично! – одобрил он.

Ребекка, гордая от впечатления, которое она произвела наполицейского, скромно потупилась. А легкое колебание юбки на ее худых бедрахкрасноречивее всяких слов свидетельствовало об удовлетворенном самолюбии.

– Вам, лейтенант, как-то удается воодушевить других наблестящие идеи! – благодарная ему за испытываемые чувства, призналась она.

Трэгг лишь на миг проявил нерешительность, но в следующеемгновение он рванулся вверх по лестнице из погреба, снова перескакивая черездве ступеньки, чтобы успеть не подпустить миссис Джентри к телефону.

– А теперь слушайте, – сказал он, глядя на трех женщин,собравшихся вокруг него. – Эту банку я забираю в качестве улики. Но я хочупереписать это сообщение слово в слово на другую жестяную банку, запечатать ееи поставить на полку. И еще я хочу, чтобы никто не знал о том, что я сделал.Никто! Вы понимаете? Ни одна живая душа! И вы, женщины, не должны проговоритьсяникому о том, что здесь произошло. Вы понимаете, Хестер?

Та посмотрела на миссис Джентри.

– Если миссис Джентри скажет, тогда… – промямлила она.

– Я говорю тебе, Хестер, – миссис Джентри не спускала с нееглаз, – ты не должна рассказывать ни единой душе.

– А вы? На вас я могу положиться? – спросил Трэгг Ребекку.

Старая дева сжала губы и с силой тряхнула головой.

Трэгг перевел взгляд на миссис Джентри.

– Не могу понять одного, – недоумевала она, – почему именномой погреб используется для…

– Но вы же согласны с тем, что все это должно остатьсятолько между нами? – подчеркнуто вежливо спросил Трэгг.

Миссис Джентри хотя и не сразу, но кивнула.

– Это означает, что вы об этом не должны ничего говоритьдаже вашему мужу.

– Я не держу секретов от Артура. Я…

– Но этот секрет вам придется, миссис Джентри, держать.Каждая из вас, я повторяю, должна хранить абсолютное и полное молчание. Выпонимаете? Это очень серьезно!..

– Ну, если вы так говорите…

– Да, я говорю именно так, а это значит, что особенноАртурчик ничего не должен знать.

Миссис Джентри с обидой взглянула на золовку.

– Я, наверное, должна поблагодарить тебя… – начала онаязвительно.

– Так вы обещаете? – настойчиво повторил свой вопрос Трэгг,прервав ее на полуслове.

– Да, – вынуждена была в конце концов согласиться миссисДжентри. – Я думаю… Да, если вы так настаиваете. Но вы убедитесь, лейтенант,что Артурчик не тот, кого вы подозреваете…

– Теперь, – сказал Трэгг, – пойдемте-ка туда, где мы сможемраздобыть консервную банку, и я попытаюсь выцарапать буквы на крышке банкикончиком моего складного ножа.

Ребекка одарила Трэгга такой обворожительной улыбкой, какойв состоянии одарить сорокалетняя женщина, не имеющая мужа, привлекательного,понравившегося ей мужчину.

– Я раздобуду для вас эту банку, – прозвучало словнопризнание, – и покажу, как ее закрутить.

– Благодарю, – ответил Трэгг. – Сначала, однако, позвольтемне воспользоваться телефоном. Он у вас в таком месте… Меня абсолютно никто несможет слышать? – усомнился он.

– Но… – извиняющимся тоном проговорила миссис Джентри, – он,конечно, не в телефонной будке, если вы это имели в виду. Он – в гостиной, но…

– Наверное, это подойдет, – согласился Трэгг.

– Мы не будем подслушивать, – уверила его Ребекка.

– А чтобы подтвердить, что мы не будем, – сказала миссисДжентри, изобразив на лице подобие улыбки, тронувшей лишь уголки ее губ, – мывсе перейдем в кухню.

– Зачем же, – выразила недоумение Ребекка, – я не вижуоснования, почему нам необходимо всем толпиться, как стаду…

– Мы все перейдем в кухню, – настойчиво перебила ее миссисДжентри, как бы заверив полицейского в собственной порядочности.

Ребекка, плотно сжав от негодования губы, демонстративнонаправилась вверх по ступенькам погреба, последовав за миссис Джентри на кухню.Следом за ней тащилась и Хестер. Трэгг же пошел в гостиную. Плотно прикрыв засобой дверь, он повернул в замке ключ. К его досаде, замок шумно щелкнул. Нотеперь уже с этим ничего нельзя было поделать, и Трэгг, взяв телефонную трубку,набрал номер сыщика Тексмана. И когда тот ответил, сказал ему очень тихо:

– Текс! Говорит Трэгг. Принеси-ка тот словарь, помнишь? Ипосмотри слова… У тебя карандаш под рукой?.. Хорошо. Седьмое слово в первойколонке на странице 569, – говорил он, заглядывая в свой блокнот. – Второеслово во второй колонке на странице 455. Шестое слово в первой колонке настранице 615. Седьмое слово в первой колонке, страница 377. Двенадцатое слово впервой колонке, страница 748. Семнадцатое слово во второй колонке на 472-й.Одиннадцатое слово во второй колонке, страница 1131. Шестое слово, втораяколонка, страница 364. Двадцать второе слово, вторая колонка, страница 1094.Четвертое слово, первая колонка, страница 832, и двадцать шестое слово вовторой колонке на странице 600… Когда у тебя будет список этих слов, позвонимне в дом Артура Джентри. Я буду торчать здесь, болтать с ними, пока не дождусьтвоего звонка. Долго не задерживайся! Прочтешь мне слова в том же порядке, какя диктовал тебе. И смотри не проболтайся никому об этом. Я хочу, чтобы об этомни единого слова не просочилось в газеты… Даже никому в отделе… Храни это каксамый большой секрет. Ты понял? Ладно! Пока!