Бонни решительно покачала головой. Сейчас не время об этомдумать, надо позаботиться о вечеринке. «Я сделаю все, что смогу, чтобывечеринка удалась и никто ни с кем не поссорился», — сказала она себе.

Как ни странно, для этого даже не пришлось особенностараться. Поначалу Мередит и Викки все больше помалкивали, но Бонни приложиланечеловеческие усилия, чтобы разговорить Викки, а Мередит не смогла устоятьперед грудой подарков в светлой оберточной бумаге на кофейном столике. К томувремени, когда она разворачивала последний, все уже болтали и веселились.Атмосфера дружбы и взаимной доброжелательности не исчезла и когда все пошли вкомнату Кэролайн смотреть ее одежду, диски и фотоальбомы. Ближе к полуночи всеулеглись в спальные мешки и продолжали разговаривать.

— Как поживает Аларих? — спросила Сью у Мередит.

Аларих Зальцман был кем-то вроде бойфренда Мередит. Онучился в аспирантуре в университете Дьюка и специализировался напарапсихологии. В прошлом году, когда на город напали вампиры, его вызвали вФеллс-Черч. Сначала он оказался по другую сторону баррикад, но в конце концовстал союзником и другом.

— Он в России, — сказала Мередит. — Перестройка,все такое. Поехал изучать их методы работы с экстрасенсами во времена холоднойвойны.

— Что ты скажешь ему, когда он вернется? —спросила Кэролайн.

Этот вопрос хотела бы задать и сама Бонни. Аларих был старшеМеридит на четыре года, и она говорила, что ей надо вначале окончить школу;тогда они поговорят о своем будущем. И вот Мередит уже восемнадцать(исполнилось сегодня, напомнила себе Бонни), а до выпускного осталось двенедели. Что теперь?

— Еще не решила, — сказала Мередит. — Алариххочет, чтобы я поехала учиться в Дьюк, и меня туда берут, но я еще не уверена.Надо подумать.

Бонни была этому рада. Ей хотелось, чтобы Мередит училасьвместе с ней в колледже Буна. Это лучше, чем все бросить и выйти замуж, илидаже устроить помолвку. Глупо в таком возрасте выбирать себе парня раз инавсегда. Сама Бонни была знаменита своим непостоянством; она меняла парней,как перчатки. Бонни легко влюблялась, но так же легко охладевала.

— А я пока не встречала парня, который бы стоил того,чтобы хранить ему верность, — заявила она.

Все посмотрели на нее. Сью, которая лежала, опершисьподбородком о кулаки, спросила:

— А Стефан?

Бонни могла бы предвидеть такой поворот. Сейчас, когдакомнату освещал только тусклый ночник, а единственным звуком был шелестплакучей ивы у дома, разговор неизбежно должен был свернуть на Стефана. ИЕлену.

Стефан Сальваторе и Елена Гилберт уже превратились вгородскую легенду, местных Ромео и Джульетту. Когда Стефан появился в Феллс-Черч,о нем стали мечтать все девушки. И Елена, самая красивая, самая популярная исамая неприступная девушка в школе, — тоже. И только заполучив его, онапоняла, в какой опасности оказалась. Стефан не был тем, кем казался, у негобыла тайна, намного более страшная, чем можно было себе представить. А его братДамон оказался еще более загадочным и более опасным, чем Стефан. Еленаоказалась между двумя братьями; она любила Стефана, но ее неудержимо влеклитемные глубины Дамона. Наконец ей пришлось пожертвовать жизнью, чтобы спастиобоих братьев и тем самым отплатить за их любовь.

— Ну разве что Стефан. Но для этого надо бытьЕленой, — сдалась Бонни. Атмосфера изменилась, став тихой и немножкогрустной, как и положено для полуночных откровений.

— До сих пор не могу поверить, что ее большенет, — негромко сказала Сью, закрыв глаза и покачав головой. — Онабыла такой живой, намного живее всех на свете.

— Ее пламя только ярче запылало, — сказалаМередит, разглядывая на потолке круги от красно-золотой лампы. Ее голос былмягким, но полным внутренней силы, и вдруг Бонни подумала, что это — самыеправильные слова, которые ей приходилось слышать о Елене.

— Бывали периоды, когда я ее ненавидела, но не замечатьее я не могла никогда, — призналась Кэролайн. Она прищурила зеленые глаза,погружаясь в воспоминания. — Она была не из тех, кого можно игнорировать.

— Ее смерть открыла для меня одну истину, —сказала Сью. — Это может случиться с любой из нас. Нельзя терять ниминуты, потому что никогда не знаешь, сколько тебе осталось.

— Может быть, шестьдесят лет, а может — шестьдесятминут, — глухо добавила Викки. — Каждая из нас может умереть… да хотьсегодня вечером.

Бонни беспокойно поежилась. Но не успела она вставить слово,как Сью продолжила:

— До сих пор не укладывается в голове, что еедействительно нет. Иногда у меня бывает ощущение, что она где-то рядом.

— И у меня, — горячо отозвалась Бонни. Перед еемысленным взором снова появились Теплые Ручьи, и на мгновение эта картинкапоказалась ей более живой, чем погруженная в полумрак комната Кэролайн. —Прошлой ночью я видела ее во сне, и мне показалось, что это не сон, а настоящаяЕлена, и она пытается мне что-то сказать. У меня до сих пор такоечувство, — добавила она, повернувшись к Мередит.

Все молча уставились на нее. Когда-то давно над Боннипосмеивались, если она говорила о чем-то сверхъестественном, но те временапрошли. Ее экстрасенсорные способности были непререкаемы и вызывали смешанноесо страхом уважение.

— Правда? — выдохнула Викки.

— А что, по-твоему, она пыталась сказать? —спросила Сью.

— Не знаю. Под конец она изо всех сил старалась непотерять со мной контакт, но у нее не вышло…

Снова повисла пауза. Ее нарушила Сью, которая неуверенносказала чуть подрагивающим голосом:

— А как по-твоему… Смогла бы ты сама вступить с ней вконтакт?

Она высказала вслух то, о чем думали все. Бонни посмотрелана Мередит. В прошлый раз она отмахнулась от рассказа Бонни, но сейчас ееответный взгляд был серьезным.

— Не знаю, — медленно проговорила Бонни. Ее неоставляли сцены из ночного кошмара. — Входить в транс и открывать себя длячего угодно… неизвестно ведь, с чем я могу там столкнуться. Короче, этого мнеточно не хочется.

— А разве нет других способов общения с умершими? Что,если устроить спиритический сеанс? — спросила Сью.

— У родителей есть спиритическая доска, — объявилаКэролайн чуть громче, чем следовало.

Спокойная и уютная атмосфера была разрушена, в воздухеповисло необъяснимое напряжение. Девушки невольно выпрямились и обменялисьиспытующими взглядами. Даже боязливая Викки явно была заинтригована.

— У нас получится? — спросила Мередит у Бонни.

— И стоит ли это делать? — усомнилась Сью.

— На самом деле единственный вопрос — в другом. Хватитли у нас смелости? — сказала Мередит.

И снова Бонни увидела, что к ней обращены все взгляды.Поборов последние сомнения, она пожала плечами. В животе у нее усиливалосьщекочущее чувство.