сказочника Садовников вкладывает большое количество поверий о леших и водяных, слышанных во время его поездок. Пастух повествует о фантастических образах народной мифологии с необычайной живостью и наглядностью, «как будто, — по выражению автора очерков, — о своих знакомых». Для многих записанных Садовниковым поверий характерно то, что сквозь форму мифологических представлений ярко проступают реальные социально-бытовые черты.

Интерес к народному творчеству, как выразителю социальной жизни народа, вообще характерен для Садовникова-собирателя.

Фольклор интересует Садовникова и как исторический источник. Через живое свидетельство самих народных масс стремится поэт глубже проникнуть в подлинную историю родного ему края.

В исторических судьбах Поволжья его особенно захватывают моменты социального протеста, народных революционных движений. Отсюда его глубочайшее влечение к историческому прошлому Поволжья, к таким личностям, как Степан Разин, Пугачев. Опубликованные в его сборнике волжские легенды и предания записаны Садовниковым именно под этим, историческим углом зрения, они ярко отражают те этапы, через которые прошла многовековая социальная история Поволжья.

Таковы общий характер и направление фольклористических интересов Садовникова.

Собирательская деятельность Д. Н. Садовникова по идеям, ее воодушевлявшим, стоит в несомненной связи с демократическими тенденциями предшествующей эпохи. 50–60-е годы ознаменованы подъемом глубокого общественного интереса ко всем проявлениям народной жизни и быта. Жизнь страны, ее материальная и духовная культура становятся в центре общественного внимания. Демократические настроения сказались плодотворно и на исторической науке, направив ее внимание на подлинную жизнь самих народных масс, на народные движения. На этой почве зародились работы известного историка Н. И. Костомарова: о Богдане Хмельницком, Степане Разине и др. Костомаров, более чем кто-либо другой из современных ему историков, уделял внимание изображению народного элемента в истории.

Известный историк литературы А. Н. Пыпин писал о Костомарове: «Ни у кого не были таким интересом, как у Костомарова, племенные факторы истории, значение народа как основы движения, стремление проникнуть в думы и характер народных масс, о которых часто и совсем забывали».[13]

В работах Костомарова широко использованы материалы народного творчества, которым Костомаров придавал значение исторического источника. Это направление в истории в свою очередь оказало влияние и на изучение фольклора. Так, серьезная историческая разработка крестьянских революционных движений дала толчок к более систематическому собиранию произведений народного творчества о вождях этих движений Разине и Пугачеве. Известный историк уральского казачества И. И. Железнов предпринял в 1858 г. специальную поездку к уральским казакам, в результате которой появился его ценный сборник преданий и песен уральского казачества. Писатель-этнограф П. И. Якушкин в конце 60-х годов с коробом офени за плечами исходил вдоль и поперек Россию и собрал интереснейший материал о Разине и Пугачеве.

Это направление научной и общественной мысли оказало прямое воздействие и на собирательскую деятельность и творчество Д. Н. Садовникова. Особенно значительным было влияние на него Костомарова; это признавал и сам Садовников, говоря в своем предисловии к сборнику загадок: «Взгляд Костомарова на народную поэзию указывал тот путь, которым надо итти». В своих трудах по изучению народного песенного творчества Костомаров делает попытку изобразить по песням исторические и общественные отношения и дает обзор поэтической символики песен. Отношение Костомарова к народному творчеству, как выразителю народного самосознания, социальных и исторических судеб народа, было особенно близко Садовникову и явилось отправной точкой в его собирательских работах.

Костомаров привлекает Садовникова и особенностями своего художественного таланта, умением воссоздавать эпоху, в широких обобщающих образах воскрешать далекое историческое прошлое. В своих популярных историко-этнографических очерках Садовников широко пользуется трудами Костомарова, особенно его монографией «Бунт Стеньки Разина». Вряд ли случайной является и общность тематики книги Д. Н. Садовникова «Наши землепроходцы» и статьи Н. И. Костомарова «Сибирские землеискатели XVII века», вышедшей, правда, значительно позже книги Садовникова. Под значительным влиянием историка сложился и центральный образ поэзии Садовникова — Степан Разин; монография Костомарова дала поэту обильный материал для воспроизведения бытовой и исторической обстановки разинской эпохи.

Ярко выраженный интерес Садовникова к социальной стороне народной жизни и особенно упрочившаяся за ним репутация певца Степана Разина ставили его в чиновничьей царской России в ряды недостаточно благонадежных людей. Предпринятая Садовниковым незадолго до смерти попытка устроиться секретарем казанского губернского статистического комитета окончилась неудачей. Поэт всю свою жизнь находился в крайне стесненных материальных условиях, живя скудным литературным заработком.

Собирательская деятельность Садовникова, его знакомство с народной поэзией через живое и непосредственное общение с народом имели громадное значение для него как поэта. Судя по многим высказываниям Садовникова в его литературно-критических очерках, любовь и близость к народу он ставит необходимыми условиями для поэта, берущегося за изображение народной жизни и использующего в своем творчестве фольклорные сюжеты. По его утверждению, подлинную реальную жизнь народа нельзя уловить исключительно городскому человеку.

Характерны высказывания Садовникова по поводу поэзии А. К. Толстого: «Статочное ли это дело, — пишет он, — смастерить безыскусственную, живую народную песню, стоя так далеко от народной жизни и ее интересов». И главную причину неудачи А. К. Толстого Садовников полагает именно в том, что Толстой не понял народного духа, не понял того, чем живут русские былины и летописи, что он подошел к народной поэзии «сословно, не глубоко, приглядываясь только к одному узору».[14]

На личное творчество Садовникова народная поэзия имела глубокое влияние. Поэта особенно привлекают светлые, «энергические» стороны фольклора. Отсюда сильные героические образы его личного творчества (Разин, молодой татарин Ахмет, богатырь-девка, полонянка, Усолка и др.).

Заимствования Садовникова из народной поэзии идут по двум направлениям: в одном случае он пользуется народными преданиями как темой, сюжетикой, разрабатывая их приемами книжной поэзии. Таковы его поэма «Кума», стихотворения: «Полонянка», «Богатырь-девка», «Стрела» и др. В другом случае он пишет стихотворения, сочиненные им, как песни, построенные на приемах устной народной поэтики. Таковы его стихи о Разине, которые сам поэт публиковал под заголовком «Из волжских песен».

Но и в том и в другом случае Садовников всегда верен народному образу героя. Таков особенно центральный образ его поэзии — Разин. Ему Садовниковым посвящен целый цикл стихотворений, объединенных общим художественным замыслом. Часть стихов этого цикла построена всецело на материале местных волжских легенд («В остроге», «Из волжских песен», «Настасьина могила» и др.) В них дан типичный образ волжского атамана, защитника бедноты, чародея-кудесника; другая же часть стихотворений и по сюжетике и по интерпретации центрального образа выходит за рамки местных легенд. Такова поэтическая трилогия Садовникова: «Астраханский загул», «Стенькина шуба» и «Суд». В основе народных преданий, использованных Садовниковым в этих трех стихотворениях, лежат действительные события: вымогательства астраханского воеводы, вынужденная отдача Разиным «заветной» шубы и расправа его с воеводой. Садовников, оставаясь верным общему духу народных преданий, придерживаясь в частности и народной мотивировки расправы с воеводой, как мести за шубу, в разработке деталей (исторической и бытовой обстановки) широко использует монографию Н. И. Костомарова