Я стебусь, ребята, хотя при этом говорю чистую правду.Первое в цепочке событий. Взаимосвязанных притом.

Короче: Маринка усмотрела, что Артур, сидя рядом с Викой,приобнимает ее не за плечико и не за бочок, что было бы естественно, и даже неза задницу, что еще туда-сюда. И мяч, конечно, у Маринки с руки срезался и поидеальной прямой пришел Артуру прямо в нос. Говорил я, что они в волейболиграли старинным тяжелым заскорузлым кирзовым мячом со шнуровкой? Так вот,именно шнуровкой мяч и лег в цель.

Хо-хо. KMC по волейболу, если кто не знал.

А я как раз смотрел туда же, куда и Маринка, но не прямо, ачерез мониторчик «пентакса» и кнопочку уже держал нажатой. Не стяжая лавровпапарацци, просто глазами наблюдалась некая странность в позах, а в привычныхруках «мыльница» легко заменяет бинокль. Затвор сработал удивительно вовремя(ну, вы знаете эту, перемать, особенность фотомыльниц: они снимают не в тотмомент, когда нажмешь кнопку, а долей секунды позже; сколько великих моментовтак и остались недозапечатленными). И кадр вышел что надо (а если б специальноснимал — не успел бы): отлетающий вверх мяч, валящийся назад со скамейки Артур(ноги в стороны и вверх), вцепившийся судорожно в то, что полсекунды назаднежно поглаживал… И Вика, делающая ручками вот этак и в ужасе смотрящая вниз ивбок: оторвал или не оторвал?

Хороший снимок. Динамичный. Вот он.

…Я все думаю: если бы Маринка попала сантиметром ниже и непросто рассекла Артуру кожу на переносице, а сломала бы носовой хрящ, и поехалбы с нами не он, а кто-то другой — Вася-боцман например? Изменилось бычто-нибудь? И вообще — случилось бы что-нибудь?

Хороший вопрос, правда? Я все пытаюсь на него ответить…

Ну, дальше отметили мой день варенья — узким кругом. Япочему-то до дрожи не люблю свои дни рождения. Это еще с детства у меня. Помню,меня закармливали клубникой и черешней. Клубнику и черешню я из-за этого тожетеперь не ем.

Родители посидели немного за столом и ушли — типа гуляйте,молодежь! — а скоро ушли Джор со своей метелкой (Джор, извини, если ты эточитаешь, но она, ей-богу, похожа на метлу, честное слово) — оставили нас сИнкой наедине. Я ей немного попел, потом проводил домой. Потом вернулся и в одиночкунадрался. Что-то пел — орал — сам себе, глядя на отражение в дверцеполированного шкафа. Прощай, братан, тельняшку береги, она заменит орден имедаль. А встретимся, помянем мы своих. Как жаль тех пацанов, ну как их жаль.Порвал струны.

Мне было так тоскливо, что не передать.

Получилось так, что до Петрозаводска мы добирались порознь.Видимо, была в этом странная технологическая необходимость, подробностей я незнал и не стал вникать. Порознь — ну и пусть с ним, будет порознь. Кто-то ехална грузовике, кто-то поездом, кто-то (угадайте с трех раз, кто именно) сАртуром на его авто. Нашей компании достался автобус. Благодаря грузовикурюкзаки не отягощали наши могучие плечи, равно как и хрупкие, в зависимости оттендерной принадлежности. Употребление многосложных слов, воспринимаемыхнедоразвитыми личностями как оскорбление, — одна из фишек полевой работы.Так что я, наговаривая такие штуки в диктофончик, не выпендривался, аразминался.

В автобусе нас было пятеро: мы с Джором, Аська Антикайнен,Валя и Патрик. Я проспал всю дорогу, говорили, ночью было что-то вродемаленькой аварии — не знаю, ничего не слышал. Утром мы вышли на привокзальнойплощади, уволоклись в зал ожидания, оккупировали дальний угол и стали ждатьостальных. Времени намечалось примерно до полудня.

Почему-то жутко хотелось пить.

Джор сбегал в магазин и вернулся с пивом и рыбкой. Теперьнам стало легко. Пиво удалось. Рыбка тоже удалась. Дважды к нам подходилмилиционер, прислушивался к ведомым речам, застывал, а потом вежливо просил не сорить— и уходил на цыпочках. Цивилизационное превосходство — великая штука в умелыхруках. Если, конечно, противоположные руки не вооружены и не начали ужевраждебные физические действия.

Потом подъехал грузовик с Рудольфычем и незнакомым мужиком.Гора наших вещей стала заметно больше.

За час до поезда появились Артур и Вика. Мы помогливыгрузить из салона машины мешки с продуктами и пару медицинских сумок. ПотомАртур куда-то машину отогнал и вернулся с попуткой.

Маринка и Хайям прибыли в том самом поезде, в который нампредстояло погрузиться… Кстати, Маринка до сих пор твердо уверена, что в поездевместе с ней ехал не только Хайям, но и Рудольфыч, и кто-то из девчонок, и сРудиком она в тамбуре для курящих вела контрпродуктивную дискуссию о Силах Злаи Силах Добра, а также прочей мистике, не поддающейся проверке. По словамМаринки, Рудик в Силах Зла ни черта не смыслит, что неудивительно. Удивительнодругое: Маринка убеждена, что их дискуссия имела место до того, как нашакомпания снова собралась вместе. В то самое время, когда Рудик ехал сгрузовиком. Я же предпочитаю думать, что хотя бы в этом эпизоде имеет местолегкая аберрация памяти, и Маринка с Рудиком просто вышли перекурить в одно ито же время, а я этого не заметил. Я этого правда не заметил. Имею право: намбыло весело.

Да здравствует воссоединение единомышленников в одном иедином в своем устремлении вагоне!

Повторяю: если спросите, зачем нужен был весь этот геморройс перекладными и состыковочными, я в подробностях не отвечу. То есть понятно, что-товыгадывали. Автобусом ехать дольше, но дешевле. Деньжигц-то на одну толькожратву отряду молодых здоровых лбов и лбиц государством от щедротМинобразования отпущено было ажио, по-моему, рублей двадцать на человека вдень. Универское начальство, отвечающее за наши юные жизни, не иначе как твердоверит, что студент от природы живуч и изобретателен, в любой глуши способенпрожить на подножном корму и заначках от родителей. Где-то оно право,начальство, и весь его опыт — подтверждение этой нигде официально несформулированной теории. Эх, хорошо было тем бравым орлам, которые пол-Сибиризавоевали одним своим бравым видом. От государства тогда тоже особого толку небыло, а вот на дань, с благодарностью доставляемую местным населением,приобщенным к культуре, очень много чего полезного можно было сделать.

В общем, чем больше ты надеешься на себя самого, чем большепознаешь истину, что добрым словом и пистолетом всегда можно добиться большего,чем постом и молитвой, — тем выше твои шансы на выживание. И родной ректоратвсячески нам в этом способствует.

И хотя жить мы намеревались не в палатках, все равно месяц вглуши — это долго, поэтому запастись надо всем. В Петрозаводске захватили, вчастности, старенький бензиновый генератор и переносную рацию, они хранились вместном музее — нет, не как экспонаты… хотя еще немного, и будут ониэкспонатами… ну, вы меня поняли.

Дядька, который сел вместе с Рудольфычем, оказался оченьприкольным. Звали его Ладислав Каренович, и был он музейщиком из Петрозаводска,абсолютно, в хлам повернутым на своем краеведении с уклоном в сильнуюэзотерику. Так, например, он был убежден, что в доледниковый период именно вКарелии, на Кольском полуострове и в Северной Скандинавии находилось то, чтопринято называть Атлантидой. Вернее, сама корневая Атлантида находилась вГренландии, а в полярной Канаде и вот здесь, у нас, располагались ее заморскиевладения. В частности, наш регион был доледниковым научным центром, полигоном,помесью Силиконовой долины с Байконуром и Семипалатинском, только кручестократ, — а если учесть, что атлантская наука была единым целым стогдашней могучей религией, магией и тэ дэ и тэ пэ…