Эрранд, сидя позади них среди мешков, коробок иинструментов, которые Дарник так тщательно отобрал в Камааре, улыбнулся,почувствовав себя причастным к той глубокой и нежной привязанности, котораясвязывала их. Эрранд не привык к нежности. Его воспитывал, если можно это такназвать, некий Зедар, человек, в чем-то похожий на Бельгарата. Зедар однаждынаткнулся на маленького мальчика, заблудившегося в лабиринте узких улочеккакого-то захолустного города, и зачем-то взял его с собой. Мальчика кормили иодевали, но никто с ним не занимался, не учил читать и писать, даже неразговаривал, и единственные слова, с которыми обращался к нему его опекун,были: "У меня для тебя есть поручение, мальчик". Поскольку другихслов он не слышал, единственное, что мог сказать ребенок, когда его нашлиДарник и Польгара, было "Эрранд"[1]. А так как они незнали, как его зовут, то это слово и стало его именем.

Взобравшись на гребень холма, путники ненадолгоостановились, чтобы дать передохнуть запряженным в фургон лошадям. Удобноустроившись в фургоне, Эрранд любовался красивейшими пейзажами, представшимиперед его взором: обширные пространства тщательно разгороженных бледно-зеленыхполей, освещенные косыми лучами утреннего солнца, остроконечные шпили башен икрасные крыши домов Камаара, изумрудные воды гавани, в которой стояли кораблииз полдюжины королевств.

- Тебе не холодно? - спросила его Польгара.

Эрранд покачал головой.

- Нет, - сказал он. - Спасибо. - Слова давались ему ужелегче, хотя говорил он все еще редко.

Бельгарат развалился в седле, рассеянно почесывая своюкороткую белую бороду. Он прищурил затуманенные глаза, которым, очевидно,больно было глядеть на яркое солнце.

- Мне нравится начинать путешествие, когда светит солнышко,- произнес он. - Это всегда предвещает удачную поездку. - Он скорчил гримасу. -Правда, не знаю, для кого оно светит так ярко.

- Мы себя неважно чувствуем, папочка? - язвительно спросилаего Польгара.

Он, обернувшись, сурово поглядел на дочь.

- Ну, давай уж, Пол, выкладывай все, что хочешь сказать. Ато ведь ты не успокоишься.

- Ну что ты, папочка! - воскликнула она и широко раскрылаглаза, изображая самое невинное удивление. - Почему ты думаешь, что я собираюсьчто-то сказать?

Бельгарат усмехнулся.

- Я уверена, что ты и сам уже готов признать, что вчерахватил лишнего, - продолжала она. - Или тебе надо услышать это от меня?

- Да, я сейчас не в настроении тебя слушать, Польгара, -отрезал он.

- Ах ты, бедняжка, - сказала она с насмешливым сочувствием.- Хочешь, я намешаю тебе чего-нибудь для бодрости?

- Спасибо, не надо, - ответил он. - У меня после твоихснадобий еще неделю во рту стоит привкус. Пусть лучше голова поболит.

- Если лекарство не горчит, значит, оно не действует, -возразила Польгара, откидывая на плечи капюшон. У нее были длинные волосы цветаворонова крыла и лишь над левой бровью сверкал один белоснежный локон. - Я жетебя предупреждала, папа, - безжалостно произнесла она.

- Польгара, - проговорил волшебник дрогнувшим голосом, -может, мы обойдемся без "я же тебя предупреждала"?

- Ты ведь слышал, что я его предупреждала, Дарник? -обратилась Польгара к мужу.

Дарник едва удерживался от смеха, слушая шутливые пререканияотца и дочери.

Старик вздохнул, затем полез за пазуху и достал оттудафлягу. Вытащив зубами пробку, он сделал большой глоток.

- Папочка, - с отвращением произнесла Польгара, - тебе что,мало вчерашнего?

- Мало, если мы не переменим тему. - Он протянул флягу зятю.- Дарник? - предложил он.

- Спасибо, Бельгарат, - ответил тот, - но для меня рановато.

- Пол? - продолжал Бельгарат, предлагая дочери отхлебнутьглоточек.

- Не кривляйся.

- Как хочешь, - пожал плечами Бельгарат и, заткнув флягупробкой, запихнул ее назад. - Ну что, двинулись? - предложил он. - До ДолиныАлдура еще очень далеко. - И он легким толчком тронул с места коня.

Не успел фургон спуститься с холма, как Эрранд, обернувшисьназад к Камаару, увидел, как из ворот выехал отряд всадников. По-видимому, намногих из них были надеты доспехи из полированной стали. Эрранду пришла было вголову мысль сказать об этом, но он передумал. Он снова откинулся на мешки ипоглядел в высокое синее небо с пушистыми барашками облаков. Эрранд любил утро.По утрам день еще полон радостных надежд. Разочарования наступают позже.

Не успели они проехать и мили, как выехавшие из Камаарасолдаты нагнали их. Командовал отрядом сендариец, однорукий офицер с хмурымлицом. Когда его воины поравнялись с фургоном, он проскакал вперед.

- Ваша милость, - официально приветствовал он Польгару,слегка поклонившись из седла.

- Генерал Брендиг, - отвечала она, приветствуя его легкимкивком, - рано вы сегодня встали.

- Солдаты почти всегда рано встают, ваша милость.

- Брендиг, - раздраженно произнес Бельгарат, - это что -совпадение или вы нас преследуете?

- В Сендарии всегда полный порядок,старейший, - вежливоотвечал Брендиг. - В наших делах совпадений не бывает.

- Так я и думал, - поморщился Бельгарат. - Ну и что на этотраз нужно Фулраху?

- Его величество просто счел необходимым предоставить вамэскорт.

- Я знаю дорогу, Брендиг. В конце концов, я уже несколькораз проделывал этот путь.

- Не сомневаюсь, почтеннейший Бельгарат, - вежливосогласился Брендиг. - Эскорт - это свидетельство дружбы и уважения.

- Вы, по-видимому, будете настаивать?

- Приказ есть приказ, старейший.

- Нельзя ли обойтись без "старейшего"? - горестнымтоном спросил Бельгарат.

- Сегодня утром мой отец ощущает тяжесть своих лет, генерал,- улыбнулась Польгара. - Всех семи тысяч.

Брендиг едва сдержал улыбку.

- Конечно, ваша милость.

- А почему мы сегодня так официально держимся, господинБрендиг? - обратилась она к нему. - По-моему, мы достаточно хорошо знаем другдруга, чтобы обойтись без этой церемонной чепухи. Брендиг испытующе поглядел нанее.

- Помните, как мы впервые встретились? - спросил он.

- Насколько я припоминаю, в тот момент вы нас как разарестовывали, - с легкой усмешкой ответил Дарник.