— Как вы себя чувствуете?

Маруся села и дотянулась голыми ступнями до холодного пола.

Женщина придвинула ей тапочки. Как мило.

— Вас что-нибудь беспокоит?

— Да.

Женщина пододвинула кресло и села напротив. В ее взглядебыло столько трепета и заботы, что хотелось сразу же довериться и поделитьсясамым сокровенным.

— И что же?

— Как грабителям удалось похитить Сикстинскую Мадонну?

— Какую мадонну? — женщина-губка нахмурилась, и еевысокий лоб превратился в гофрированную рисовую бумагу.

— Сикстинскую. У нее ведь столько степеней защиты…

Женщина-губка замолчала. Забота и трепет в ее глазахсменились на ледяное спокойствие.

— На вашем месте я бы думала о том, сколько степенейзащиты у вас.

Ничего приятного в ее голосе уже не было.

— Как вы определили, что я заходила в аптеку?

— По камере слежения.

— Значит, камера показала, как я выходила из аптеки ичто именно там происходило.

Казалось, будто именно этого вопроса она и ждала.

— Запись стерта.

— С какого момента?

— С момента, как вы туда зашли.

Маруся сунула ноги в тапки.

— И вы думаете, что это я ее стерла? Убила и стерла? Занесколько минут?

— Мария, вас пока никто ни в чем не обвиняет… —сморщились впалые щеки женщины-губки. Видимо, таким образом онаулыбалась. — Мы вообще не считаем вас причастной…

— Поэтому посадили в тюрьму?

— Это не тюрьма.

Маруся осмотрела комнату. Больше похоже на отель, только вотзамки — снаружи.

— Папа приехал?

— Он скоро подойдет.

— А кормить здесь будут?

Женщина-губка открыла папку и пробежалась глазами по тексту,сделав вид, что не услышала вопроса.

— Мы не смогли установить причину, почему ваш жетон оказалсязаблокирован…

— Может быть, он просто сломался.

— Жетоны блокируются только в случае, если человекпредставляет собой опасность, думаю, вы знаете об этом…

— Я…

— Таким образом, можно парализовать свободупередвижения…

— Это я уже заметила…

— И облегчить поимку преступника.

— Я не преступник!

Женщина-губка резко захлопнула папку.

— Тем не менее вы понимаете, что попытки побегабессмысленны.

— Но я не собираюсь никуда бежать.

— Единственная организация, которая может заблокироватьидентификационный жетон, это госбезопасность, мы связались с ними, и ониподтвердили, что ваши права были аннулированы… Но по какому-то странномустечению обстоятельств вашего дела не нашли, и мы думаем…

Маруся отвернулась и стала смотреть в стену.Идентификационный жетон, госбезопасность, аннулированы, бессмысленны,парализованы — все, что говорила эта женщина, смешалось в одну большую кучунепонятных слов. Было совершенно очевидно, что произошла ошибка, и совершеннонеочевидно, как доказать, что ты здесь ни при чем.

— Отложим это. Сейчас я хочу выяснить, что именнопроизошло в аэропорту. Вы выбежали из аптеки крайне испуганной, и согласитесь,это подтверждает…

— Что это подтверждает?

Маруся снова включилась в диалог, но теперь «сушенаяпсихологичка» вызывала у нее чувство, близкое к ненависти.

— В вашей крови высокое содержание адреналина.

— У меня была паника.

— Это могло быть вызвано сильным переживанием…

— Видите пластырь? Я налепила его два дня назад. Если яналепила его задолго до того, как это случилось, значит, я знаю, что выбросыадреналина случаются у меня НЕ по причине сильного переживания, а потому, чтоони случаются!

— Да. Но это не отменяет вероятности того, что выбросадреналина случился по причине сильного переживания.

Маруся закрыла лицо руками. В домике. Закрылась от всего иот этой мутной тетки тоже.

— Сейчас мы проведем тест вашей мозговой активности.

Допустим… допустим, в аптеке произошло страшное убийство, иМаруся его увидела. Допустим, на ее глазах человека сожгли заживо, потом стерлизапись видеокамеры, потом… Кто были эти люди с прозрачной кожей и почему они заней следили? Почему заблокировали жетон? Почему это все происходит? Почему непоявляется папа? И почему тут такой холодный пол?

— Это не больно. Просто ложитесь и закройте глаза. Яприлеплю маленький датчик и задам несколько вопросов.

Неприятный писк заставил ее заткнуться. Женщина-губка всталасо стула и открыла дверь. Потом она вышла, а вместо нее зашел капитан в белыхботинках и папа.

Папа сразу же с порога подмигнул. Это внушало надежду наскорое освобождение, поэтому Маруся подмигнула ему тоже, чтобы показать, чтоона в порядке и не стоит волноваться.

— Ты как?

Маруся улыбнулась.

— Мы восстановили запись видеокамеры из магазинанапротив. При развороте она захватывает кусок аптеки…

Папа выдержал паузу и посмотрел на капитана, будто ожидая отнего продолжения рассказа, но капитан молчал, насупившись, словно кто-тосерьезно его обидел.

— Ну, в общем, видно, что когда ты ушла, аптекарь былеще жив.

— А они не могли восстановить эту запись раньше?

— Ну, тогда бы им некого было задерживать.

— Я уже объяснял… — наконец-то вступил в разговоркапитан, — что сегодня были повышенные меры безопасности. Вы сами видели,что…

— Что видел? Толпы фанатов?

Маруся вспомнила, что в зале ожидания и правда толпилиськакие-то странные люди с плакатами, но в тот момент ей было не до них, потомучто за ней гнались еще более странные люди…

— У нас было распоряжение…

— Я не понимаю, как моя дочь связана с вашимраспоряжением.

— Каждый раз, когда он появляется на людях, творитсянечто очень… очень сложное. А тут еще этот труп.

Маруся переводила взгляд с папы на капитана и пыталасьпонять, о чем идет речь, но по обрывкам фраз понять было невозможно.