именно она выступала в роли маяка, по которому машину выключили.

Я отошла подальше от капота, Николай крутанул рычаг, и автомобиль опять мерно заурчал.

– Диверсия, значит, – мрачно сказала Оленька. – Наверняка Рысьины. Рассчитывают, что мы сейчас помучаемся-помучаемся и вернемся ни с чем. Нет, так это нельзя оставлять. – Она злобно фыркнула и почти сразу решила, на чем выместить злость: – Лиза, давай я это сломаю.

И протянула этаким требовательным жестом руку, в которую я ничего не вложила. Но не потому, что сомневалась в способности Оленьки сломать хоть мелкую, но железку, а потому, что даже не подозревала, что случится, если эта железка вообще сломается.

– Лиза, но нельзя же это выбросить просто так, целым, – начала уговаривать меня Оленька. – Вдруг оно отравит все вокруг дороги? Значит, нужно сначала сломать, а потом выбросить.

– Лучше выключить, – предложил Николай. – Оно же продолжает работать, так?

– Продолжает, – согласилась я. – Но я понятия не имею, как выключать.

– Я же предлагала сломать, – возмутилась Оленька. – Почему меня никто никогда не слушает?

– Потому что сломать мы всегда успеем, – не согласился Николай. – Мало ли для чего Лизе может потом понадобиться эта штука? И что она будет делать со сломанной?

– Зачем Лизе этакая пакость? Сломать и выбросить, – не унималась подруга. – Пока ничего плохого не случилось. В крайнем случае выбросим просто так, не ломая. Но выбросить надо непременно. Работающая магическая пакость под боком – это все равно что заложенная мина. Мин нам не надо.

– Кто-то едет, – неожиданно сказал Николай. – Вот сейчас и узнаем, кто подбросил нам магическую мину.

Действительно, от города к нам направлялась пролетка. Кто там был, пока не было видно, но я была уверена, что это Владимир Викентьевич. Конечно, по силуэту сложно было сказать, и не у него одного была такая пролетка, и все-таки…

– Ох и не поздоровится этому кому-то, – мечтательно сказала Оленька.

– Ничего не говори, – неожиданно даже для себя предложила я. – Мы ничего не знаем. Машина неожиданно остановилась и так же неожиданно завелась. Сейчас я попытаюсь отключить.

Собственно, а почему не попробовать чуть распустить нити, связывающие блоки? Тогда точно не будет работать как надо. Думаю, даже без щупов обойдусь, все равно они у меня косые донельзя. Рвануть ничего не должно, и ловушку здесь тоже некуда засунуть: два простых блока, один – для отключения, один – для маячка, как я думаю.

– Ой, и с другой стороны кто-то едет, – обрадованно сообщила Оленька. – Вот будет смешно, если они оба к нам.

Артефакт я благополучно сломала и даже без всяких световых и шумовых эффектов, поэтому с интересом уставилась и на второй приближающийся к нам транспорт, тем более что о своем приближении он сообщал на расстоянии грозным машинным рыком. Сдается мне, что это автомобиль Шитова и около нас вскоре состоится встреча двух недружелюбно настроенных целителей.

– Может быть, поедем дальше? – предложила я.

– Нет уж, дождемся, – проворчал Николай. – Хочется посмотреть в глаза тем, кто портит чужие автомобили.

Он попинал колесо, рядом с которым стоял. Не особо сильно попинал: так только, чтобы соблюсти традицию, которую я неожиданно ввела. С другой стороны, пинать колеса нужно у неработающего автомобиля, иначе это уже не традиция, а варварство. Или вандализм, если пинать слишком сильно.

– Еще неизвестно, они ли это, – возразила я.

Но Хомяковы посмотрели на меня так, что я почувствовала себя скорбной разумом. Впрочем, я и без них очень часто чувствовала себя таковой, так что чувство было уже привычным, почти родным. Тем временем оба транспортных средства приближались, и я убедилась, что была права в своих предположениях. Навстречу друг другу действительно ехали Звягинцев и Шитов. Владимир Викентьевич добрался до нас чуть раньше.

– Елизавета Дмитриевна, как же так! – возопил он. – Не с вашим здоровьем совершать столь длительные автомобильные поездки. И не в такой компании.

– И чем это вам не нравится моя компания? – возмутилась Оленька. – Мы с Лизой уже дружим столько лет, и Ольга Станиславовна ничего не имела против нашей дружбы.

– Но вы же не только вдвоем, – возразил Владимир Викентьевич. – Не надо давать повода для еще одной статьи, если Елизавета Дмитриевна собирается доучиться в гимназии, а не отчислиться из нее за недопустимое поведение.

– Статьи? Какой еще статьи? – похолодела я.

Владимир Викентьевич раскрыл саквояж, порылся в нем и вытащил уже изрядно помятую газету, которую молча протянул, показав пальцем нужное место.

В Ильинске нынешним утром состоялась дуэль между подпоручиком Х. и поручиком Р. Поединок закончился ранением поручика, который был отправлен в клановую лечебницу для восстановления. Оба они принадлежат к известным кланам и у барьера оказались из-за столкновения на почве ревности. По слухам, невеста поручика Р. оказывала знаки внимания подпоручику Х.

Почему-то вместо «подпоручик Х.» я постоянно читала «подпоручик Икс», представляя некое загадочное лицо в маске Зорро, в черном плаще и со шпагой, необходимой для того, чтобы вершить справедливость.

– Да, Булочке точно не понравится, если напишут, что дуэль была из-за гимназистки С., – сочувственно сообщила Оленька, читавшая вместе со мной.

– Дуэль была не из-за меня, – жалобно возразила я. – И вообще, я вовсе не невеста Рысьина.

– Будете в случае чего судиться с журналистом? – поинтересовался Владимир Викентьевич. – Хорошо хоть, даже инициал невесты не указали, а то, Елизавета Дмитриевна, как правильно заметила ваша подруга, «гимназистка С.» оставила бы весьма мало простора для воображения. Не так много в городе найдется таких гимназисток. Не хотел вас расстраивать, но ваше поведение, знаете ли, может привести к весьма печальным последствиям для вас самой. Скажите на милость, к чему вам понадобилась загородная прогулка при таких обстоятельствах?

Целитель поправил сползшую на лоб шляпу. Не иначе как от возмущения сползшую, поскольку раньше, сколько я его в ней ни видела, она всегда сидела жестко, словно приклеенная. А теперь, наверное, Владимир Викентьевич потерял контроль и… Додумать я не успела, поскольку машина Шитова наконец до нас доехала, и не только доехала, но и остановилась. Сам же военный целитель лишь слегка привстал и чуть небрежно бросил:

– Добрый день, дамы и господа.

И шляпу приподнял, как воспитанный господин, которого хочется спросить: «А что это вы тут делаете, а?» – но положение обязывает к вежливости, а значит, ответ на свой вопрос придется получать обходными путями. Ни он, ни Владимир Викентьевич не выказывали ни малейшего интереса к капоту машины Николая, словно то, что там мерно урчал мотор, совершенно не заслуживало внимания. Впрочем, и тому, что мы никуда не едем, тоже никто не удивлялся. Но на приветствие Шитова все ответили учтиво, и даже Оленька не стала бросаться