— А? — когда Дреймос понял, что именно произошло, то тотчас сбросил с себя меховой плащ, который уже начало охватывать пламя.

Мечник быстро огляделся, но так и не смог понять, кто именно пустил стрелу. Да и я тоже…

Меч или факел! Мне нужно что-то из этого.

Ближе всего оказался именно меч, так что я бросился к нему, но Дреймос уже двинулся наперерез, не собираясь давать мне такую возможность.

Ещё одна огненная стрела врезалась в землю аккурат у ног живого мертвеца. Мечник тут же отступил, одновременно поворачиваясь в направлении, откуда эта стрела прилетела. Я, не забыв поднять меч, тоже посмотрел в том направлении и увидел, как из-за деревьев выходит ещё одна фигура в меховой накидке с самодельным луком в руках. Стрела уже была натянута, но ещё не подожжена.

— Мы этих двоих первые нашли! — взревел Дреймос. — Они наши, знаешь ли!

Таинственный лучник ничего не сказал, просто молча поджёг наконечник стрелы с помощью чего-то напоминающего зажигалку, а затем прицелился в мечника.

Дреймос несколько секунд задумчиво смотрел на нового противника, который почему-то не спешил атаковать, а затем крикнул:

— Клирис! Уходим!

Ничего.

— Клирис!

Выругавшись, Дреймос бросил на меня полный злости и разочарования взгляд и припустился прочь. Пытаться преследовать его я даже не пытался. Для такого я был слишком уставшим и слишком израненным, так что перевёл внимание на неторопливо приближающегося лучника. Тот слегка опустил лук, но не более. Стрела всё ещё была на тетиве, а её кончик полыхал бледно-алым огнём.

Враг или друг? То, что он нам помог, ещё ни о чём не говорило.

Лучник остановился примерно в двух десятках метров от меня.

— Кто ты?! — крикнул я, но незнакомец промолчал, продолжая молча таращиться.

— Вы… отряд эвакуации?

— Что? — непонимающе посмотрел я на фигуру. Голос ещё какой-то странный.

— Вы пришли меня спасти?

Теперь у меня не оставалось сомнений в том, что это женщина. Из-за мехового плаща и капюшона, закрывающего голову, было сложно определить пол лучника, ровно до этого момента.

— Прости, я не понимаю о чём ты… — покачал я головой.

Она лёгким жестом сбросила с головы капюшон, и я едва не выругался. Лучница тоже оказалась нежитью, только гораздо более свежей, если вообще подобное возможно применить к живому мертвецу. У неё было бледное лицо, на котором кое-где проглядывались тёмные, почти чёрные веки. Симпатичная, но не красотка, просто девушка, разве что залитые ртутью глаза ей ни грамма не шли. Впрочем, сомневаюсь, что они вообще кому-то могут пойти.

— Значит… вы такие же жертвы, как и я… — осознание этого в буквальном смысле выбило её из равновесия, и она упала на колени, выронив своё оружие. Стрела, упав на снег, мгновенно потухла.

Я пару мгновений смотрел на лучницу, но затем развернулся и насколько можно было в моём состоянии бросился к дому, собираясь помочь Артемиде. Тот волк с человеческим лицом ведь так и не вышел из дома.

Влетев с мечом в руке в дом, я увидел лишь трепыхающееся тело четвероного монстра в печи и Артемиду, сидевшую у стенки и наблюдающую за его медленной гибелью. Девушка находилась не то в шоке, не то в трансе, по крайней мере, мне было сложно понять, о чём та сейчас думает. Она лишь тыкала кочергой в это непонятное существо, когда одна из его конечностей вылезала из печи. Как-то до этого я и не думал, что она настолько глубокая, чтобы поместить в себя кого-то размером с человека целиком.

— Ты в порядке? — спросил я, присев рядом.

Артемида несколько раз моргнула и повернула голову, посмотрев на меня так, словно только сейчас заметила моё появление.

— Я? Да… Наверное… Ой! — будто очнувшись, эмоции на лице Артемиды стали куда ярче. — У тебя кровь! Нужно срочно заняться твоими ранами!

— Потом, — коротко сказал я ей и поднялся на ноги.

Лучница всё ещё была на улице, и нужно было выяснить, кто она.

Я первым вышел на крыльцо, тихо шепнув Артемиде:

— Держись позади.

Незнакомка стояла прямо напротив крыльца и всем своим видом показывала, что не настроена на конфликт. Лук она убрала за спину, в руках не было оружия, и всё же я не спешил расслабляться.

— Спасибо за вмешательство, — первым делом поблагодарил я её. — Не уверен, что справился бы с этим типом без твоей помощи.

— Это мелочи, — вздохнула она и собиралась сказать что-то ещё, но внезапно прищурилась, принявшись разглядывать меня. — Стас?

— Да, — осторожно ответил я. — Откуда ты знаешь моё имя?

— Ты меня не узнал? Мы учились в параллельных классах…

И тут меня накрыло. Я удивлённо уставился на девушку-нежить, внезапно поняв, что я действительно её знаю.

— Марина? — я так и обмер, во все глаза таращась на неё, не понимая, как без подсказки я её не узнал.

Марина Ермолова фактически была моей тайной любовью в школе, и одна лишь мысль, что я не узнал её, приводила в изумление. А ведь она мне казалось самой красивой девушкой в то время.

Марина изменилась, и не только в том, что стала нежитью. Она стала старше, сменила причёску, на её губе теперь был небольшой едва заметный шрамик, уходивший к подбородку. Ну и, разумеется, глаза. Раньше у неё были прекрасные голубые глаза цвета ясного неба и, наверное, это самое яркое, что осталось в памяти о ней.

— Ага… — она смущённо и одновременно устало улыбнулась. — Вот уж не думала, что мы встретимся с тобой при таких обстоятельствах…

— И не говори… — вздохнул я и попытался улыбнуться ей в ответ.

Но встреча с Мариной оказалась не самым неожиданным событием за эту ночь, потому что уже через несколько секунд перед глазами всплыла надпись, проецируемая чипом:

[Поздравляем, вы совершили Пробуждение!]

— Не дёргайся, — попросила меня Марина, осторожно накладывая швы на моё плечо.

Я шипел, ругался, но стоически терпел.

— Стараюсь… — отозвался я.

Зашивала раны Марина не слишком умело, но доверять эту работу Артемиде я не отважился. Зашил бы и сам, да рана находилась в таком месте, что не дотянуться. Да и как бы я это сделал одной рукой?

— Плохо стараешься, — слегка равнодушно ответила девушка, а я про себя отметил, что изменился и её голос. Он стал ниже и грубее, чем в воспоминаниях. — Вот… почти готово.

Наконец Марина оборвала нитки и легонько похлопала меня по плечу, видимо, таким образом говоря, что закончила.

— Ну, как себя чувствуешь?

— Не так плохо, как должен, — и я нисколько не лукавил.