телу. И вот Джеймс полностью пришёл в себя и посмотрел в лицо Гарроту. Тот едва заметно улыбнулся уголком рта.

И снова обратился к нему:

— Пока что всё идёт, как должно. Наши искатели приключений изучают мир и принимают интересные решения. Как всё пойдёт дальше, можно лишь предполагать, но полностью полагаться на предсказания и пророчества мы не можем. Как ты знаешь, их было несколько. И каждое прямо противоречит другому. В одном сказано: «И тьма поглотит Эа навечно». В другом: «И воссияет свет, и переродится Эа в новый мир добра и процветания».

Джеймс вспомнил об этом и согласно кивнул. Да, пророчеств и правда было несколько, что отчасти и повлияло на его желание спасти сына от его судьбы. Всё будет зависеть от баланса сил и решений тех, в чьи руки прихотью судьбы отдан мир Эа.

— Верно мыслишь, — Гаррот мог читать мысли Джеймса, хоть тот и продолжал молчать. — От решений этих юношей и девушек действительно будет зависеть, какая чаша весов мироздания перевесит. Чаша Гаррота, хаоса и тьмы, или чаша всего остального, сущего в мире и любви, — преемник зло усмехнулся. — Ха! Пока что моя ставленница отлично справляется с воспитанием той, что станет главным орудием борьбы со светом… Но что-то я здесь задержался.

Гаррот подошёл к рабочему столу графа и одним движением ладони испепелил древнюю книгу, вызвавшую его в этот мир.

— Она больше не актуальна, — молвил он и вытащил из складок мантии новый фолиант. Он был довольно красив, переплёт был позолочен. — Здесь более свежая информация о пророчествах и происходящем. Используй её. С умом.

Гаррот кивнул Джеймсу, поднял вверх правую руку, и взметнувшееся из-под земли пламя растворило его, оставив на полу гостиной черную, дымящуюся по краям окружность. Через несколько секунд исчезла и она, не причинив половому покрытию комнаты ни малейшего вреда.

Граф медленно и осторожно поднялся на ноги с пола и посмотрел на новый фолиант. Теперь черпать знания и мудрость поколений предстоит отсюда. Что же, самое время начинать. Ибо вопросы так и остались неразрешёнными. Интересно было и то, каким образом работает этот артефакт. Письмена ли это, которые проявляются, реагируя на твои мысли, или смутные видения, на осмысление которых иногда уходит не одно десятилетие.

Джеймс удобно уселся в рабочем кресле и откинулся на спинку. Закрыл глаза и сосредоточил всё внимание на свитке. Даже с закрытыми глазами, не прикасаясь к нему, граф чувствовал всю мощь и пульсацию древней могущественной энергии, исходившей от пергамента.

Протянув руку, Джеймс медленно коснулся фолианта и почувствовал электрические разряды во всём теле. Их мощь всё усиливалась, и наконец тело немолодого уже человека содрогнулось. Сторонний наблюдатель мог бы увидеть обездвиженное тело потерявшего сознание человека.

Однако это был способ перехода в состояние, когда душа человека переносится в миры, доселе ей неведомые.

Что же происходило с графом? Он летел…

Сквозь время и пространство, прорезая тысячи галактик. То, что ощущал граф, можно сравнить с полётом космических кораблей на скорости света.

Сколько длился полёт, сказать сложно, но вот наконец скорость стала замедляться, и Джеймс понял, что он опускается на планету, по очертаниям непохожую ни на одну из знакомых человеческой науке о космосе.

Да, это была планета Эа. Однако в деталях разглядеть её графу не удалось. Неведомая сила несла его вниз с головокружительной скоростью, пусть и не так быстро, как ещё пять минут назад.

В голове графа стал прокручиваться очень чёткий фильм того, что произошло с каждым из подростков.

Голос внутри снова заговорил, но был уже более мягким и спокойным:

«Это фолиант знаний и перемещений в Эа. Но совсем ненадолго и не чаще чем раз в неделю. С кем из детей ты хочешь увидеться? У тебя будет десять минут…»

От услышанного Джеймс опешил. Ещё более удивился он, увидев самого себя и своё тело. Он стал молодым юношей, уши его заострились. На нём был свежий кожаный камзол, за плечами висел лук. На бедре пристёгнут красивый кинжал.

«Конечно же, Жоржа».

Голос раздался снова:

«Ты уверен? Да, если тебя убьют за время пребывания здесь, назад ты уже не вернёшься. Тебя найдут остывшим и без признаков жизни…»

Граф уверенно кивнул, и голос стих. На миг в глазах путешественника потемнело, и он оказался в небольшой комнате, по всей видимости, это был номер в таверне. За окном светили звёзды, и тусклое освещение вырисовывало стоящую в углу кровать. На ней кто-то, укрытый шкурами диких животных, беспокойно ворочался и бормотал во сне.

Джеймс тихо приблизился к изголовью и взглянул в лицо спящему. Да, сомнений не было. Это Жорж. Стоило срочно разбудить его, рассказать о происходящем! Но как ему представиться? Времени оставалось всё меньше, и граф, сняв лук и нацепив стрелу, направил её на спящего. Потом хорошо тряхнул спящего Жоржа и отошёл немного в сторону. Лук оставил направленным на парня. Внезапно разбуженный Жорж резко поднялся и сел в постели, протёр глаза и остолбенел от увиденного, не в силах сказать ни слова.

— Послушай, парень. У меня нет времени рассказывать тебе, кто я и как сюда попал. Я твой доброжелатель. Знай же: твои друзья разбросаны по свету. Одна из девушек стала преемницей тёмных сил, и тебе предстоит побороться с ней за судьбу твоего мира. Да. Ты родился здесь. И ты высоких кровей. Многое ещё тебе предстоит узнать. Найди остальных.

Граф говорил внятно и чётко. Старался донести до сына нужную ему информацию. Жорж слушал, всё ещё находясь в некотором оцепенении от внезапного вторжения и вида направленного на него оружия. Однако что-то в этом ночном госте, очень плохо различимом в ночном полумраке, было до боли знакомым. Родным…

А между тем посетитель продолжал:

— Я оставлю тебе этот лук и кинжал. Они пригодятся тебе уже очень скоро. Будь внимателен и осторожен. Не доверяй никому. Даже с друзьями будь осторожен. Этот мир меняет людей так, что они порой сами этого не замечают… Найди время для тренировок. Будь готов к любым ситуациям. И никогда не сдавайся.

Граф, чувствующий даже физически, что вот-вот исчезнет, отбросил лук в другой конец комнаты, очень метко попав им прямо в мягкое кресло у окна. Колчан опустил рядом с собой вместе с кинжалом.

— Прощай, Жорж О’Райт… Надеюсь, мы ещё свидимся. Держись! — едва промолвив эти слова, граф снова потерял возможность видеть происходящее, и через мгновение оказался в своём рабочем кабинете, сидя за столом