– Нет, – сказала та, что стояла ближе к нам. – Никого не было, никто не приезжал, и мы ничего не заказывали. Были только клиенты, охранники, но они в холле, и тренеры, а к нам никто не заходил. Мы весь день были только втроем.

– Втроем с кем? – Игорь Юрьевич удивленно приподнял чересчур ухоженную бровь, а я подумала, что, если появится третий близнец администраторов, я точно не выдержу.

– Мы и стажерка.

– Какая стажерка?!

– Которую вы прислали, – сказали девицы хором.

Игорь Юрьевич обернулся ко мне и улыбнулся сладчайшей улыбкой:

– Попрошу вас извинить нас, но полагаю, я должен выяснить этот вопрос непосредственно с моими сотрудниками. Я сейчас вернусь.

Но не тут-то было.

– Еще чего, – возмутилась Марта. – Может, тогда все-таки пригласим разбираться полицию? Спрашивайте при нас!

Директор начал багроветь.

– Что за стажерка? – прошипел он. – Вы что, с ума все посходили, я никого не присылал!

– Нет, присылали! – кинулись наперебой объяснять администраторы. – Она пришла сегодня утром, в нашей футболке, с бейджиком.

– С каким еще бейджиком?! Как у человека с улицы мог оказаться наш бейджик? – Директор спортклуба закипал.

– Мы тоже так подумали! – Девицы упорно стояли на своем. – Бейджик был наш! Как у всех! Пластиковый! С логотипом!

– И что там было написано?

– Стажер. Анастасия.

– Что еще за Анастасия? Почему вы не связались с управляющим? Почему вы мне не позвонили?

Игорь Юрьевич вскочил с дивана, Марта злобно хмыкнула.

– Но она сказала, что ее прислали вы, она назвала вас по имени, так и сказала: «Игорь Юрьевич».

– Какая разница! Она могла наговорить чего угодно. Вы обязаны были сообщить мне.

Я думала, что он сейчас взорвется. Но администраторы не сдавались.

– Но у нее же все было! И у нас все время тут какие-то стажеры, и так они все и приходят. Сами! Вы же никогда их не приводили.

– И нам не представляли!

– Секундочку, – вмешалась Марта. – А где сейчас эта ваша стажер Анастасия?

– Там, – девицы переглянулись. – Внизу. За стойкой.

– Быстро за ней! – рявкнул Игорь Юрьевич, и девицы помчались из кабинета, увлекая за собой половину собравшихся.

– Очень прошу извинить нас, это какое-то чудовищное недоразумение. – Директор спортклуба снова повернулся ко мне, включив самую неотразимую улыбку. – Но я уверен, стажер тут ни при чем. Видимо, это все-таки прорехи в пропускной системе. Непременно переговорю с начальником охраны.

– Подождите вы с охраной, – сказала Марта. – Давайте уже все по порядку.

В этот момент на пороге снова возникли близнецы-администраторы. Судя по их растерянным лицам, нас ждали не очень хорошие новости.

– Мы не знаем… – начала первая.

– Ее нет… – почти шепотом договорила вторая.

– Я так и знала! – вспыхнула Марта. – Проходной двор. За такие деньги вы не в состоянии гарантировать клиентам безопасность?!

– Подождите, – сказала я, пытаясь хоть как-то унять головную боль. – Вы можете подробно описать эту стажерку?

– Ну… Она была очень приятная, говорила вежливо. Мы еще подумали, что она иностранка, по обмену которые.

– Почему вы так решили?

– Она смешно разговаривала, – сообщила первая. – С акцентом. И слова путала.

– Подождите…

Иностранка с акцентом. Это было где-то совсем недавно.

– Как она выглядела? – переспросила я, уже зная, что услышу в ответ. – Какого роста, какие у нее были волосы? Какая она была?

И тут девицы переглянулись и в один голос пропели:

– Рыжая! Она была рыжая.

2

Райские птицы летали шелком. Касались лица, пролетая мимо, мелькали яркими пятнами, несли нежный запах на крыльях. Всегда заставляли ждать себя, долго, мучительно долго. Когда прилетали, нельзя было знать, что принесут с собой: спокойный ветер из леса или грозу…

В грозу надо было успеть спрятаться, укрыться, исчезнуть. Ничего не отвечать, потому что все ответы были неправильные. Ничего не спрашивать – райские птицы не любят вопросов. Не попадаться на пути, если райские птицы спешат. Ждать, терпеть, не плакать. Даже если они закричат, даже если ударят. Райские птицы не любят слез. Только бы они прилетели… Почему же всегда ждешь их так долго? Ведь они знают, как сильно их любят. Знают, какое счастье, когда они пролетают мимо, когда приносят свой запах, когда касаются щеки своим шелком. Только бы они прилетали, и порхали, и танцевали, и пели свои волшебные песни. Лишь бы смотреть на них. Любоваться. Любить. И быть только хорошим. Стараться. Не рассердить. Быть хорошим. Смотреть на них. Не поднимать глаз. Ждать пощечины.

3

Марта запретила мне ездить к Аптекарю. Она ничего не желала слушать, кричала, что я сошла с ума, и обещала следить за мной круглые сутки. Мне пришлось рассказать ей про Нурцию, и она окончательно уверилась в том, что за всеми событиями стоит Аптекарь, она не желала слушать никаких аргументов, тем более что у меня их осталось немного, она кричала, что это он, что ему нужно довести меня до сумасшедшего дома, тогда никто и никогда не узнает, что за картина висит у него на стене.

– И это только начало! – грозилась она мне в телефоне. – Только подумай, чем это может закончиться. Ты должна понимать, что попала в лапы психически нездорового человека, связанного с криминальным миром.

– Марта, прошу тебя, при чем тут криминальный мир? – Я ходила по дому с телефоном, потому что слишком сильно нервничала и не могла усидеть на одном месте.

– А как, по-твоему, у него оказалась картина? Купил ее в музее в сувенирной лавке?

– Я не знаю, как она у него оказалась, но я общалась с ним, в отличие от тебя. Я не знаю, как это объяснить, это так странно, но… Мне кажется, он не такой, Марта. Он другой, да, он особенный, а может, даже скорее со странностями. Но он не маньяк, он не стал бы меня преследовать и делать такие дикие вещи.

– Да ты просто ударилась головой! – снова завопила моя подруга. – Тебе мало того, что на тебя посыпалось? Птицы в окна, шрамы на все лицо, взломанные сайты, кровища в шкафу! Что тебе еще надо?

– Марта, перестань, – выдохнула я. – Я понимаю, что все указывает на него. И еще эта история с итальянкой. Но мы ведь не знаем, она ли это или похожая девушка. Поэтому я и хочу поехать к нему и все выяснить.

– Он что-то тебе подсыпал. Иначе и быть не может. Ты просто зомби! Ты скоро станешь, как крыса, ходить кругами под его дудочку! Да ты уже ходишь!

Я и правда ходила туда-сюда по коридору.

– А если это кто-то другой? Только представь себе. Знаю, что ты ничего не хочешь слушать, что у