Ну вот и логично. Её страна стала разменной монетой во всемирной геополитической игре, которая скорее всего закончилась войной всех против всех. Неужели именно такое будущее ждёт мой мир? Очень надеюсь, что нет.

— Падший пообещал тебе новую жизнь, — сказал я. — Но за это предложил разрушить Столпы сотворения, на которых этот мир держится.

— Именно так. И как видишь, я согласилась на предложение своего кота.

— Кота? — не понял я.

— Ага. Никогда бы не подумала, что после ядерного взрыва меня можно будет ещё чем-то удивить. Но когда Чубайс заговорил человеческим голосом, я осознала, что была не права.

— Чубайс? — усмехнулся я.

— Рыжий кот — верный друг сильной и независимой меня, — улыбнулась девушка. — Я до сих пор по нему скучаю. Сдох, наверное, уже…

— Мда… Жаль его конечно…

— Зато я жива! — воскликнула девушка. — И уже целый год наслаждаюсь новой жизнью! Чего и тебе советую!

Я не стал вступать с ней в полемику. Это было просто бесполезно. Тем более, что Ксения на свой страх и риск выбрала путь отрицания, и по сути не исполняла сделку Падшего, на которую подписалась. И даже если её слова о том, что высшее существо бессильно в этом мире, верны, ещё неизвестно, что произойдёт после истечения отведённого нам срока. Кстати…

— Сколько он дал тебе лет? — решил спросить я.

— Семь, — ответила девушка, заставив меня задуматься. — А тебе?

— Десятку. Интересно, почему такие разные сроки?

— Ну, это логично, — развела она руками. — Каждому по способностям. Видно, твой уровень подразумевает выполнение миссии максимум за десять лет. Мне Падший дал меньше. Значит, логично предположить, что, — она широко улыбнулась, — во мне потенциала больше!

Странно. Украинской домохозяйке Падший дал семь лет, а мне десять. Неужели у неё на самом деле больше шансов на успех? Бред какой-то… Хотя, для обычной девушки, прожившей год в новом мире, она неплохо управляется с Силой. Интересно, кем она была в прошлой жизни?

— И последний вопрос, — сказал я, взглянув на часы, — Как ты узнала, что я агент Падшего?

Девушка хмыкнула:

— Послушай, Михаил, — вдруг произнесла она серьёзно, — Никакой ты не агент, смирись. Ценные кадры никто не выбрасывает на улицу, как слепых котят, помахав на прощание косточкой. Уничтожьте четыре башни! Бред! Эти бандуры стоят здесь с начала времён, и к ним просто не подступиться из-за силового барьера. Да и никто нас туда не пустит. Пойми, Падший просто издевается над нами и наблюдает, как мы барахтаемся в болоте, пытаясь выполнить его миссию!

— Ответь на вопрос, пожалуйста.

Самойлова запыхтела от негодования, но всё-таки ответила:

— Я видела тебя на мосту.

В моей груди что-то ёкнуло. Неужели она тоже там была?!

— Я тоже умерла в тот день…

Охренеть… Вот это совпадение.

— Продолжай, — сказал я, затаив дыхание.

Девушка махнула рукой:

— Я наивно полагала, что убила всех врагов. Но кое-кто всё-таки остался и, фигурально выражаясь, нежданно-негаданно всадил мне нож в спину. Так я и очутилась на грёбаном мосту на семи ветрах в компании Падшего.

— Он тоже дал тебе второй шанс, — кивнул я. — Значит, ему всё-таки невыгодно терять нас. Может быть даже он способен воскрешать нас постоянно…

— На твоём месте я бы не стала это проверять, — с укором произнесла девушка. — Сдохнуть ещё один раз, чтобы обнаружить, что это навсегда… Ну его нафиг! Мой тебе совет: лучше забудь всё, как страшный сон и живи в своё удовольствие отпущенные десять лет. Не пытайся биться с четырьмя ветряными мельницами. Увы, Дон Кихот, только проиграешь.

— У меня нет выбора, как у тебя.

— Что за бред? Конечно, есть! Или… Он что, реально поймал тебя на крючок? — вскинув бровь, спросила Ксения.

— Спасибо, что уделила мне время, — поблагодарил я. — Но мне уже пора идти.

— Понимаю, — кивнула Ксения, задумавшись. — У каждого свои скелеты в шкафу. Ну что ж, спасибо за компанию, собрат по везению. Если захочешь как-нибудь ещё поговорить по душам, то я не против.

— Договорились.

Мы попрощались, и я пошёл прочь, обуреваемый своими мыслями. Встретить здесь такую же, как я, было очень необычно, если не сказать, странно. С одной стороны, Падший поступал логично, и не ставил все ставки на одного претендента на звание разрушителя Столпов сотворения. С другой стороны, пример Ксении Самойловой доказывал, что наш сверхъестественный спаситель никак не всесилен, и даже не всегда убедителен для своих избранников. Хотя, может быть всё дело во «внезапной» человеческой природе, которая была для него так необычна? Он просто не учёл, что обычная украинская женщина могла его просто кинуть. Или всё-таки необычная?

Ведомый своими мыслями, я не заметил, как кто-то перешёл мне дорогу. Подняв взгляд, я даже немного опешил — передо мной стоял Марк Одоевский.

— Привет, — сказал он как-то странно, без своей коварной ухмылки и надменного взгляда.

— И тебе не хворать. Чего надо?

У меня не было никакого желания снова выслушивать стенания по поводу неразделённой любви этого мальчишки. Лучше поехать в промзону, где расположился наш офис, и с пользой провести время там, чем с ним.

Он молчал, опустив взгляд. Что ж, тогда до свидания. Пожав плечами, я двинулся вперёд, как вдруг Одоевский схватил меня за плечо.

— Руку убери, — спокойно сказал я, уверенный, что в любой момент смогу размазать его по стенке.

Правда, лишь с помощью амулета, который жрал годы моей жизни. Чёрт! Будь моя воля, я даже минуты не потратил бы на этого коварного пройдоху!

— Михаил, я должен тебе кое-что сказать.

— Ну, так говори, а не тяни моё время! — ответил я, смахнув его руку с плеча. — Что у тебя опять? На дуэль захотелось? Или что?

Наконец Одоевский поднял на меня взгляд и сразу же скороговоркой произнёс:

— Я сожалею о том дне! Что чуть не убил тебя тогда, — выпалил он, после чего попытался отдышаться — видимо, сильно нервничал.

— Бывает, — махнул я рукой, снова сделав шаг в сторону от него.