— Что ты сделал с моим отцом?! — гневно бросила ему в лицо Иварис. Она с трудом удерживала себя на месте и сейчас походила на дикого раненого зверя.

— Кто ты такая, чтобы задавать мне вопросы?! — надменно отозвался он. Улзум жевал слова и выплевывал только те звуки, которые не мог проглотить. — Не утруждайся, я отвечу сам. Ты покойница, как и твой отец.

Солдаты рассмеялись, Улзум удовлетворенно скривил рот. В чащу с клинками наголо ворвались дезертиры. Осознав тяжесть положения, они покорно опустили мечи. Жирное месиво лица колдуна изобразило притворное радушие.

— А, мои верные воины, вы вернулись! Вас подчинили ведьмины чары, но теперь я их снимаю и возвращаю вам свободу воли! — он пошевелил посохом, будто творил колдовство. — Осознайте мою правоту и возвращайтесь к своим товарищам!

Трое солдат стыдливо склонили головы и перешли на его сторону. Они не оборачивались и боялись взглянуть в глаза Иварис. Только Любраг ослушался приказа. Улзум нахмурился и присмотрелся к нему.

— Что с тобой, мальчик, вы едва знакомы, а ты уже готов за нее умереть? Молодость, — быстро догадался он, и его рот растянулся в мерзкой улыбке. — Сколько безвинных сердец она погубила?

— Воины Этезии! — громко обратилась к ним Иварис. — Ваш предводитель поджог Ведьмин лес и натравил троллей на ваших друзей и собратьев! Он подверг опасности ваши жизни и жизни мирных жителей Золотаря!

— Умолкни! — гневно крикнул Улзум, но его слабый сдавленный голосок не мог ее перекричать.

— Где был Улзум, когда вы защищали город? — продолжала Иварис. — Мирно спал на золотой кровати или набивал свое безмерное брюхо яствами, ему в угоду выращенными нищими бризарцами?

Солдаты не опускали луков, но некоторые пристыжено отводили глаза.

— Здесь ты неправа, — неожиданно оскорбился Улзум. — Я даю простым бризарцам работу. Они служат мне не столько ради меня, сколько ради своих семей и самих себя. Я не угнетаю их и не заставляю служить мне насильно. Это их добровольный выбор, за который я благодарен им, а они благодарны мне. Спроси Язара, твой честный друг не приемлет лжи и не позволит мне солгать.

Иварис повернулась к Язару. Ей было интересно, найдется ли ему что возразить.

— Зачем ты поджигал лес? — спросил он. — Это был твой выбор или приказ Вулкарда?

— Я взял на себя смелость совершить то, чего боялся совершить даже царь. Но сделать это было необходимо. Пойми, Язар, людям не нужен выбор. В массе своей они глупы, а потому всегда ошибутся. Вулкард ведет твой народ к благополучию. Он возвращает исконные земли Бризара и покоряет его врагов. Робкая болтовня Седогора о добре и мире обезоружила бризарцев перед остальным миром. Знал ли ты, что прежний царь платил дань Вальфруду? Что перегонял коров для недочеловеков юд-ха? Еще ни один царь-маг Бризара не омывал себя таким позором! И когда Вулкард, придя к власти, пресек этот позор, задабриваемые недруги на него обозлились. Нет, Язар, это не Вулкард развязал войну с соседями. Он лишь желает ее прекратить. Но чтобы одолеть недругов Бризара, его народ должен быть един. Борьба за трон и раздоры, какие вызывают слова сторонников Седогора, должны быть прекращены.

Я не желал подвергать опасности жителей Золотаря. Но общий враг сплотил коренных бризарцев и солдат царя. Еще вчера проклинающие этезианцев обыватели сегодня взяли у них оружие и встали под одни знамена. Тролли больше не нападут на город, но доверие людей сохранится. Я искренне скорблю о погибших, но понимаю, что это ничтожная плата за благополучие всей страны. Понимаешь ли ты это, Язар?

— Я понимаю, что ты называешь убийство благородством, — ответила за него Иварис. — Но также я вижу, что ты держишь в страхе своих солдат. Они бы и рады тебе возразить, но они боятся. А еще они боятся меня. — Поверьте, — обратилась она к солдатам, заглядывая в глаза каждого из них. — Во мне больше человечности, чем в этом бурдюке из шкуры хряка. Я сражалась вместе с вами против троллей. Я пощадила ваших товарищей, и пощажу вас. Потому что вы не враги мне, и я не желаю вас убивать.

— Ведьмочка понимает, что не выберется отсюда живой, вот и пытается завладеть вашими умами, — заметил Улзум. — Но я знаю вас, дети Этезии, лучше, чем она. И я знаю, что вы преданы своему царю и выполняете его приказы. Никто не любит пачкать рук, но это необходимо для нашего общего блага. Эта мятежница настраивает бризарцев против нашего общего царя. Сохранить ей жизнь, значит подсыпать в кубок Вулкарду яда.

Его слова изгнали сомнения этезианцев. Только перебежчики сохраняли мрачность.

— Прежде я уважал Вулкарда, — признался Язар. — Просто потому, что он наш царь, а царь всегда прав. Но теперь я прозрел. Я осмелился судить царя по его поступкам и вот что я увидел. Он такой же трус, как и ты, Улзум. И как ты бесчестно используешь защитников Золотаря в своих целях, так и он ведет войну с народом твоими руками и руками подобных тебе негодяев.

— Негодяй! — повторил Улзум и засмеялся. — Сильно сказано и, знаешь ли, оскорбительно. Я разочарован, Язар. Я так старательно перед тобой распалялся, потому что верил, ты достаточно разумен, чтобы меня понять. И, конечно же, я не собирался и не собираюсь тебя убивать. Однако не заставляй меня усомниться в этом решении.

— Оставь моих спутников, — попросила Иварис и сделала шаг вперед. — Тебе нужна только я, так послушай. Именем Эсмаида Светлоликого, брата его Эсэтира Сокрытого, а также отца их Нигдарабо Странствующего я, Иварис дочь Каштура, вызываю тебя, Улзум из Плуториса, на магическую дуэль!

— Убить дезертира! — вдруг выкрикнул Улзум.

Поздно Иварис обратилась к магии, стрелы летели быстрее колдовства. Исколотый стрелами, Любраг умер мгновенно. Она опустила руки и перевела на Улзума холодный взгляд.

— Это отказ? — требовательно спросила она.

Голова засмеялся, а вместе с ним рассмеялись остальные этезианцы. Однако он медлил с ответом, и солдаты уже начали осуждающе переглядываться. Ничто не запрещало ему отказать в дуэли, разве гордость. Он, ставленник Вулкарда, голова Золотаря, не мог выказать слабость безродной лесной девчонке.

— Я, Улзум из Плоториса, принимаю твой вызов, Иварис дочь Каштура. Да будут свидетелями нашего поединка солнечные боги. Да рассудит нас беспристрастный Йерей.

— Я требую, — продолжала Иварис. — Чтобы победитель дуэли проявил милосердие к побежденной стороне. Если я проиграю, ты, Улзум, отпустишь Язара.

— Ты проиграешь, — пообещал Улзум. — Но я принимаю твои условия.

Противники разошлись на сто шагов. Зрители попрятались еще дальше за поваленными ветвями каштана, встав за ними, как за надежной стеной. Язар не отходил