была сильна. С технической точки зрения она мало чем отличалась от королевской армии. Обе армии имели одинаковое вооружение, включая артиллерию, а их тактика была основана на уже ставших традиционными принципах. Одна стремилась атаковать, другая действовала от обороны, и поначалу казалось, что шансы равны.

Фландрия и прилегающие провинции

С обеих сторон пришло время принимать решения. В Генте горожане собрались в рыночном зале, когда узнали, что армия короля собирается. Что было делать: противостоять армии, подчиниться ей или принять чью-либо сторону? Один из ведущих бюргеров посоветовал подчиниться: вспомните, говорит он, короля Филиппа VI Валуа и то, как он разбил фламандцев при Касселе в 1328 году! Буржуа содрогнулись от этого печального воспоминания. Но без согласия Артевельде ничего сделать было нельзя. Когда к нему обратились, он так рассвирепел, что в конце концов все решились на войну. А чтобы голос благоразумного и миролюбивого буржуа больше не был никем услышан, ему отрубили голову.

Серьезный вопрос возник и во французском лагере: выступит ли король во Фландрию лично? Советники колебались. Но Карл настаивал, и дяди уступили. Король должен был присоединиться к армии в Аррасе. Так в ноябре и произошло.

Пришло время расставить войска в боевом порядке. В авангарде находились коннетабль Оливье де Клиссон со своей ротой бретонцев, маршалы Франции Луи де Сансер и Жан "Мутон" де Бленвиль с частью нормандцев и сир де Семпи, капитан пикардийцев. Какова же была численность этого авангарда? Несомненно, наиболее достоверные цифры в своей хронике приводит Пьер д'Оржемон: 2.000 конных латников, 500 арбалетчиков, 400 лучников и 1.500 боевых слуг, позже поучивших название кутилье (coutilier). Далее следовала баталия, то есть армейский корпус, во главе с королем, в который входили принцы и великие бароны Франции — 3.000 рыцарей и 600 лучников. За королевской баталией шел обоз и арьергард из 1.500 латников и 600 боевых слуг. Орифламму нес мессир Пьер де Вилье. Восемь знатных рыцарей были выделены для охраны короля. Специальный инженерный отряд готовил дороги: выкорчевывал живые изгороди и кустарники, валил деревья и заборы, засыпал ямы, чтобы облегчить проезд повозкам и всадникам.

Затем стали разрабатывать план кампании. Коннетабль, Оливье де Клиссон был недоволен. В этой плоской, пропитанной дождями стране, которую он никогда не посещал, Клиссон не мог ориентироваться. Погода работала на фламандцев. Было холодно. В шатрах знатных господ по вечерам разжигали жаровни. Шел дождь. В реках, по большей части окруженных болотами, вода была "высока и отвратительна". Это было самое неблагоприятное для войны время года. Морозы еще не осушили тропинки и не накатали колеи. Люди по щиколотку увязали в ледяной грязи. Рассветало только к шести часам, а к трем уже наступали сумерки. Некоторые умные люди говорили, что это безумие — везти короля в такую страну в такую погоду.

Но как бы там ни было наконец-то армия оказалась у границ Фландрии. Началось вторжение. Военная цель кампании была ясна. Армия Гента должна быть разгромлена. Но куда идти? Где атаковать? Клиссон предложил прямой путь на север, следовать вдоль берега реки Лис и переправиться через нее у Комина или Варнетона. Ему сообщили, что мосты разрушены, а броды охраняются. Как бретонец, не знавший Фландрии, Клиссон был поражен: "Неужели эта река Лис настолько негодна для переправы, что ее можно пересечь только в нескольких известных местах? — Да сир. Нет ни одного брода. И все ее русло состоит из болот, которые невозможно пересечь верхом. — А откуда она берет свое начало?" Ему ответили, что она течет из Эра и вокруг Сент-Омера. Поэтому Клиссон предложил, если переправа невозможна, двинуться в обход. Но те, кто знал эту местность, считали, что они таким образом опасно приблизятся к Кале и англичанам. Тогда сир де Куси предложил двигаться до Турне, переправиться через Шельду и идти вверх ее по течению, чтобы снять осаду с Ауденарде. Однако ему возразили, что тем временем англичане могут легко высадиться в Кале. В конце концов, возобладало мнение коннетабля: раз уж мы собрались воевать с Фландрией, давайте войдем в нее прямо через мост у Коммина. Лис трудно перейти? Так давайте сделаем это! Наши враги будут поражены.

12 ноября армия выступила из Арраса. Сир де Семпи со своими пикардийцами, прежде чем присоединиться к авангарду, охранял дорогу на запад в направлении Булони, откуда могли появиться англичане. 15 ноября король был в Ланс-ан-Артуа, а 17-го — в Секлене. 19 ноября армия в боевом порядке и не останавливаясь прошла мимо Лилля, к большой радости его жителей. Мост у Комина находился всего в десяти километрах и был первой из трех стратегических целей, на которые нацелился королевский штаб: мост через Лисс и вторжение во Фландрию, снятие осады с Ауденарде и, наконец, сама фламандская армия, с которой французы хотели сразиться в крупном полевом сражении. Зная об этом, граф Фландрский попытался захватить мост у фламандцев врасплох, до прибытия королевской армии. Но ему решительно не повезло, а удалось лишь разбудить охранявших его ополченцев. Подкрепление, присланное Артевельде, оттеснило людей графа, успевших переправиться через реку. В Комин был введен фламандский гарнизон. Пушки и рибадекины (многоствольное артиллерийское орудие)  были направлены в сторону французов.

Переправа через Лис и вступление во Фландрию

В среду 19 ноября, когда французский авангард приблизился к реке, его, под крики "Святой Георгий!", встретил град пушечных ядер, пуль и стрел. Река была довольно широкой, но не настолько, чтобы коннетабль не увидел на другом берегу Пьера дю Боса, ближайшего сторонника Артевельде и капитана близлежащего города Ипр, ожидавшего французов с топором в руках, а также отряды фламандцев справа и слева. Ни выше, ни ниже по течению реки брода не было. Переправить лодки из Лилля по реке Дёль впадающей в Лис было невозможно, так как она, заваленная обломками мостов, стала не судоходной. Видя это, коннетабль помянул всех святых Бретани, а затем разрешил нескольким отважным рыцарям переправиться через реку на пяти маленьких лодках, в каждой из которых могли поместиться только четыре человека. К вечеру весь авангард переправился на другой берег. "Как они, черт возьми, это сделали?" — изумился Пьер дю Бос и немедленно приготовился дать французам отпор. С наступлением ночи сир де Семпи, капитан пикардийцев, послал разведчиков для сбора информации и узнал от них, что фламандцы собираются напасть сегодня ночью. Тогда французы решили взять инициативу на себя. Погода стояла "прекрасная, ясная и светлая". Луна освещала равнину и главную дорогу, возле которой французы устроили засаду. Вскоре они увидели идущего во главе своих людей Пьера дю Боса, а рядом с ним женщину, несущую его знамя — определенно ведьму. Французы ринулись на врага. Раздались крики. С фламандской стороны это была ведьма, которая "кричала и камлала". Со стороны французов — рыцари, которые издавали свой боевой клич, а затем, меняя голоса, клич своего господина, чтобы казалось, что их очень много. Очень быстро французы стали одолевать. Ведьма была убита, а Пьер дю Бос ранен. Фламандцы отступили к Ипру. С наступлением дня рабочие инженерного отряда восстанавливали мост. Ворота во Фландрию были открыты.

Карл провел ночь