влюбилась в тот самый день, когда впервые увидела его в книжном, еще до того, как влюбилась в него самого, – они смотрели на нее с такой любовью и преданностью, что Кэсси хотелось плакать.

Харрис отрезал кусок курицы, обмакнул в соус и поднес ко рту. Когда кусочек коснулся его языка, глаза Харриса закатились чуть ли не до затылка.

– Кэсс! – выдохнул он. – Ты только попробуй! Ты снова захочешь выйти за меня замуж, клянусь!

Она положила в рот немного курицы и поняла, что Харрис прав. Натуральная курятина оказалась куда нежнее, чем искусственно выращенные грудки и ножки, которые они покупали в целях экономии.

Когда Кэсси была маленькой, матери не нравилось устраивать для нее праздники. Зато теперь на день рождения, 30 марта, ее каждый год ждал дома вкуснейший ужин, бутылка заменителя вина, идеальный джазовый плейлист и ночь любви в объятиях мужа. Сколь бы она ни наслаждалась едой – а она наслаждалась, – финальная часть была ее самой любимой. Она обожала ощущать покалывание его щетины на своей шее, на бедрах, на груди. Случалось, она возвращалась домой из командировок, и ей хотелось сразу перейти к десерту, но Кэсси знала, сколько сил он потратил на готовку, и хотела дать мужу понять, как она это ценит. И ее терпение всегда вознаграждалось. Кэсси была рада, что, несмотря на технологические прорывы последних десятилетий, люди все равно продолжали заниматься любовью по старинке.

Кэсси смотрела на мужчину напротив и чувствовала, как любовь переполняет ее сердце. Первый триместр дался ей нелегко, но она ни за что не отказалась бы ни от досаждавшей ей утренней тошноты, ни от странных пищевых желаний, ни от всех бессонных ночей на свете.

– Ты знаешь, что я потеряла ребенка?

Харрис печально кивнул. Он отложил вилку и встретился с Кэсси глазами. В его взгляде были терзания и боль.

– Мне так жаль, что меня не было рядом! – сказал он. – Тебе пришлось пройти через это одной. У тебя не было никого. Ни семьи. Ни друзей. Все отвернулись от тебя из-за того, кем меня считают.

– Ты так этого хотел! – Голос Кэсси сорвался. – Не меньше, чем я, правда же?

– Точно так же.

– Тогда почему? – спросила Кэсси. – Почему ты меня оставил? Почему оставил нас? Когда мы были так близки к тому, чего хотели?

Харрис не ответил. Наколол на вилку еще мясо, но в этот раз оно превратилось в пепел и разлетелось еще до того, как он поднес его ко рту.

– Ты это сделал? – спросила Кэсси. – Ты правда чудовище, как все говорят? Я потратила десять лет жизни, защищая монстра?

– Ты знаешь, я не могу ответить, – сказал Харрис.

У него за спиной оранжевый огонь уже лизал занавески.

– Я скучаю по тебе, – сказала Кэсси. Еда на столе и вино в их бокалах – все становилось пеплом. – Должна ли я скучать? Даже если ты не тот, кем тебя выставляют, ты знал об этом. Кто заставил тебя это сделать?

Харрис молчал. Огонь продолжал ползти вверх по стенам к потолку.

– Бывают дни, когда я ненавижу… боже, я просто ненавижу, что так тоскую по тебе! Без этой тоски было бы куда легче. Я могла бы снова двигаться вперед. Начать новую жизнь. Не знаю, возможно ли это вообще, но я хотя бы попыталась.

– Может, тебе стоило попытаться в любом случае, – сказал Харрис. – Десять лет – слишком долгий срок, чтобы быть прикованной к призраку.

Кэсси кивнула.

– Я должна знать, стоило оно того или нет. Должна знать, был ли ты тем мужчиной, которым я тебя считаю. Должна знать, остался ли ты тем, в кого я влюбилась, человеком, с которым хотела завести семью, состариться вместе и умереть в один день.

Харрис протянул к ней руку через стол. Его пальцы обхватили ее запястье.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Навечно.

– Я тоже тебя люблю, – ответила Кэсси. – Даже сознавая, что не надо бы.

Харрис поднес ее руку к своим губам и поцеловал. Кэсси заплакала. Огонь уже полыхал вокруг них, словно оранжевая клетка, а потом Харрис тоже превратился в пепел и разлетелся на ветру. Она смотрела, как ее жизнь идет прахом, и тут откуда-то из-за огня услышала крик.

* * *

У нее над головой был незнакомый потолок. И он не горел. Не было стола. Не было еды. Не было пепла. Кэсси потребовалось несколько мгновений, чтобы вспомнить, где она. Впервые за долгие годы она ночевала не дома. Она понимала, что ей приснился кошмар, даже когда находилась внутри него, и, видимо, поэтому совсем не испугалась.

Потом крик раздался снова. Кэсси повернулась на бок и увидела в соседней кровати Эли. Бледное лицо девочки было покрыто потом, мокрые волосы прилипли ко лбу. Она крутилась с боку на бок; ее глаза были закрыты, а лицо болезненно кривилось.

Потом она снова закричала.

Кэсси села, не сводя глаз с девочки, которой явно снился страшный сон. Она не знала, что ей делать.

Эли не была ей дочерью. Не была ее плотью и кровью. До прошлой недели она вообще не знала о ее существовании. Кэсси не несла за нее ответственности. Она позволила Эли поехать с ней, поддавшись случайному порыву. А еще потому, что Эли тоже нуждалась в ответах, а значит, у них была общая цель. Но Кэсси ничем не была ей обязана.

И все равно стоны Эли пробудили что-то глубоко у Кэсси внутри, и с каждым всхлипом ее сердце болезненно сжималось. Кэсси зажмурила глаза и попыталась игнорировать плач, но в следующий миг вскочила с постели и опустилась рядом с Эли на колени, взяв ее за влажные от пота руки. Придвинула голову Эли к своему плечу и тихонько отвела волосы у нее с глаз.

Эли плакала еще несколько минут, потом плач постепенно умолк. Эли затихла, и единственным звуком в комнате осталось ее дыхание, мерное и глубокое. Кэсси постояла на коленях еще несколько минут, показавшихся ей часами. Но ей было плевать, что колени у нее болят и что наутро она проснется совсем разбитой.

Вот, значит, каково это, – думала Кэсси. – Вот что у меня отняли.

В какой-то момент, когда стоять на коленях стало невыносимо, Кэсси попыталась отнять руку и вернуться в постель. Но Эли, не просыпаясь, удержала ее запястье. Тогда Кэсси осторожно отодвинула девочку, легла рядом с ней и накрыла одеялом их обеих. Голова Эли примостилась в выемке между ее плечом и грудью. Кэсси прикрыла глаза, надеясь, что сон придет – но кошмаров больше не будет.

Глава 13

18 июля 2047

5:47

Восемнадцать часов тринадцать минут до запуска

Когда Кэсси проснулась, она была в кровати одна. Плечо ныло; одна нога свисала с постели. На матрасе, там, где лежала Эли, осталась вмятина. Кэсси протерла глаза