она знала, что они целуются в последний раз, то ни за что не ушла бы из дома.

– Мне пора в Терру+, – сказал Харрис. – У тебя все получится. Я люблю тебя. Навечно. Пока, Кэсс.

– Я тоже тебя люблю, – ответила другая Кэсси, но без той окончательности, что была очевидна в словах мужа. Потом она пошла наверх. Кэсси прекрасно знала, что будет дальше. Она пробежит контракт с Руисами еще разок, пока будет одеваться. Потом поедет в офис «ИКРЫ». Получит подписи Руисов и преисполнится надежды на будущее.

Они смотрели, как виртуал Кэсси порхает по дому с грацией, которая Кэсси реальной никогда не была свойственна. Она выглядела не как обычная женщина, а как актриса, исполняющая в симе роль. Наконец она уехала, на прощание коротко поцеловав Харриса в щеку и салфеткой вытерев с нее след красной помады. Виртуальный Харрис остался сидеть за кухонным столом, доедая завтрак.

Закончив, он прошел к себе в кабинет, сел за рабочий стол и сделал глубокий вдох. Провел руками по волосам. У него на столе стояло два тонких компьютерных монитора и две фотографии в рамках: их снимок с третьего свидания в кафе «Ллойд», где у Кэсси на носу белела нашлепка из мороженого с арахисовой пастой, а у него в бороде запутались крошки шоколадной посыпки, и фото их танца со свадьбы. Из родни там присутствовала только мать Харриса – она единственная дожила до этого дня. Их поженил священник, точнее, его голограмма, на виртуальной церемонии, проходившей в гостиной их квартиры.

– Сегодня, – торжественно произнес Харрис, – возгорится пламя.

Он не выглядел ни взволнованным, ни сомневающимся. Харрис надел визор и погрузился в Терру+.

– В жизни не поверю, что Харрис мог сказать нечто подобное, – пробормотала Кэсси.

– Тебе и не надо, – заметила Эли на это. – Зато поверят все остальные.

Кэсси подошла к сидящему Харрису. Его руки были как настоящие. Она увидела шрамик во впадине между большим и указательным пальцами. Ребенком он на рыбалке забрасывал крючок, и тот зацепился за его руку. Шрамик выступал над поверхностью кожи в точности как в жизни. Все вокруг было как в жизни.

За одним исключением.

На столе Харриса не было датчика отпечатков. Как в тизере. В реальности Харрис каждый раз прижимал палец к датчику в начале и в конце рабочего дня, а потом отвечал на десяток вопросов насчет своих обязанностей. Выйди показания биометрии за пределы нормы, его немедленно бы уволили – а то и отдали под суд. С учетом степени детализации сима, Кэсси была уверена, что Лейк не просмотрел датчик отпечатка. Его намеренно убрали с места преступления.

И если это было так, что еще изменили у нее в доме?

Кэсси поднялась в их с Харрисом спальню. На нее волной нахлынули воспоминания. Как они переехали сюда. Как впервые занимались здесь любовью. Как у нее подскочил ХГЧ. Призраки надежды кружились в воздухе рядом с ней. Комната была в точности такой, как она запомнила. Темно-серое покрывало. Ночные столики из разных гарнитуров. Ковер, который когда-то был белым и из которого постоянно лез ворс. Большая часть их мебели и декора была дешевой. Каждый лишний цент они тратили на возмещение займа «Пополнению», а приличная мебель из-за дефицита материалов стоила тысячи долларов, и у них могли уйти годы, чтобы на нее накопить. Но Кэсси была не против скромного декора. Это был дом.

– Ты как? – спросила Эли.

Кэсси откликнулась:

– Нормально. Просто столько мыслей навалилось… Я часто думала о своем доме. Но не предполагала, что вернусь.

Она вспомнила день, когда они с Харрисом отправились на виртуальный осмотр в дом 44 по Оттер-Крик-драйв. Риелторы часто приукрашивали свои виртуальные описания, чтобы заставить покупателей подписать договор до того, как они увидят – или понюхают – дом в реальной жизни. Они приняли решение без очного осмотра, да еще и переплатили тридцать процентов сверх начальной цены, поскольку среди претендентов началась настоящая битва за эту собственность. Уэсты знали, что не могут себе ее позволить. Но у них была надежда, была вера в себя, и они считали, что со временем расплатятся по кредиту. Для этого имелись все основания.

Они вошли в спальню, держась за руки. Харрис наклонился и поцеловал ее.

– Навеки наш дом, – сказал он.

Да, так предполагалось. Но теперь в Терре– на месте дома чернело пепелище. После того как расчистили сгоревшие обломки, участок никто не выкупил. Людям не хотелось жить там, откуда началось Инферно. Дом, в котором Кэсси жила с Харрисом, существовал теперь только на серверах Криспина Лейка.

Кэсси прошлась по комнате. Остановилась возле своей тумбочки. Дотронулась пальцами до ручки выдвижного ящичка. Ее рука дрожала. Даже в Терре+ ей было страшно. Она медленно выдвинула ящик. Они были там. На том же месте, где она их оставила. Она взяла их и поднесла к глазам. Эли подошла ближе и посмотрела на браслет у Кэсси в руках.

– Что это, часы?

– Это называется «Ову-Уотч», – объяснила Кэсси. – Я их носила, когда пыталась забеременеть. Они отслеживают уровень ХГЧ, ФСГ[24], эстрогена, дни овуляции – все, что связано с деторождением. Я зафиксировала показатели в тот день, когда узнала, что беременна.

Она показала Эли экран. В верхнем правом углу горела цифра – 57. Под ней был цифровой смайлик с детской мордашкой.

Кэсси положила часы обратно в ящик.

– Мне очень жаль, – сказала Эли.

Кэсси кивнула. А потом увидела кое-что еще. Кое-что странное. Кое-что, чего не узнавала. Сложенный листок бумаги под часами, среди других мелочей. Она взяла его.

– Что это? – спросила Эли.

Кэсси развернула листок – это была карта «Киллерленда».

– Она не моя.

– Но лежит у тебя в ящике, – прищурилась девочка.

– Да. Вот только я ее туда не клала.

– Может, это реклама? – предположила Эли. – Типа пасхалки для подписчиков сима. Наверное, Лейк решил, что, найдя ее, люди захотят поехать в парк.

– Даже не знаю. Как-то не похоже на Лейка.

– Посмотри сюда, – сказала Эли, указывая на карту. – Все входы и выходы помечены красными крестиками. Это твой муж сделал?

– Харрис никогда даже не подходил к моей тумбочке, – сказала Кэсси. – Говорил, что у меня там столько мусора, что я могу в ней спрятать отрезанную голову и никто ее не найдет.

Эли состроила гримасу.

– Тогда это казалось забавным.

Карта беспокоила ее. Конечно, Лейк мог ее подбросить в качестве рекламного материала. Он был великолепным маркетологом. Но зачем отмечать входы и выходы?

Они перешли в кабинет Харриса. Он так и сидел с визором на голове.

Эли открыла дверцу его шкафа. Там стоял чемодан. Чемодан, которого Кэсси никогда не видела. Совсем новый.

Какого черта…

Она расстегнула молнию. Из чемодана выпало несколько канистр с керосином. А сверху лег пистолет.

– Ничего себе! – охнула Эли. – В точности как нашли у моего отца. Керосин