Я гоню от себя мысли, что Зверев был в списке подозреваемых при первом убийстве, и сосредотачиваюсь на том, чтоб не выпустить Гошку из сумки.

Медвежья лапа под рубашкой тихонько вибрирует, настраиваясь на поиск…

Чего?

А действительно, куда ж меня опять несёт?..

Глава 16. О камнях и пожарах

До лагеря тянется сухая грунтовка. По обеим сторонам цветут молодые ивы, на пушистых комочках золотится пыльца. Гошка сидит у меня на плече и с опасливым любопытством оглядывается по сторонам: как же, первая весна в жизни! Я подбираю обломившуюся веточку с тремя «цветками», и дракон долго её обнюхивает, а потом прижимает лапой и кладёт сверху морду с таким забавным и довольным выражением, что я не удерживаюсь и щёлкаю его на телефон. Ну прелесть же!

В зарослях не переставая орут птицы, и Лиза тоже не умолкает ни на минуту: сюсюкает с Гошкой, рассказывает о своих драконах, о недавно прошедшей в Москве выставке, где её питомцы взяли заслуженные золотые медали, о том, что яйца в новой кладке проклюнутся со дня на день: «Ой, на них такая очередь уже, я цену три раза поднимала, а желающие всё не заканчиваются!»

Я вспоминаю хитрое выражение, с которым Зверев говорил о размножении, и решаю выяснить всё до конца.

– А вот Гошка же породистый. – Я нажимаю пальцем на драконий нос, чтоб не сопел мне в ухо. – Если я найду ему подружку, то смогу грести деньги лопатой?

Разводить драконов я не собираюсь, но хочется вывести Лизу на эмоциональную реакцию. Я помню, как ругалась одна из маминых подруг, занимающаяся персидскими кошками, мол, есть такие горе-бизнесмены, покупают котят на развод, условий никаких, мол, кошка и кошка, что она, сама не родит? Зверюшек продают потом как породистых, компенсируя сниженную цену количеством помётов. А когда кошка рожать больше не может, выкидывают на улицу и заводят новую…

Лиза недобро усмехается, теряя схожесть с милой школьницей.

– Наивность вкупе с жаждой денег до добра обычно не доводят, – наставительно произносит она. – Видела объявления по продаже непородистых драконов? Такие кракозябры порой получаются, как по Пушкину: не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка. Их даже в добрые руки особо не берут, да и живут они не сказать, чтоб долго. А я, Катенька, девять лет работала, чтобы китайские коралловые стали именно породой, со всеми повторяющимися признаками. Сколько сил вбухано туда, нервов, денег, кристаллов…

У меня в голове словно загорается тревожная лампочка.

– Кристаллов?

Лиза морщится, потом глядит на Гошку и улыбается, когда он тянет к ней морду и тихонько свистит.

– Эта кладка как раз из-за слабого кристалла получилась не очень удачной, – признаётся она. – Цену пришлось сильно снизить, постоянным клиентам такие не подошли бы. Дамы из высшего света любят носить фамильяров как аксессуар, чтоб изящный, блестящий и очень спокойный. А Гоша для породистого вышел крупноват, да ещё слишком активный и дружелюбный, и цвет просто красный, и шипы колючие – в производители, если тебя интересует, не подойдёт.

Дракон фыркает, меняет цвет с красного на зелёный в крапинку и соскальзывает с плеча в сумку. Лиза провожает его взглядом, качает головой, потом вдруг косится в сторону берега – и начинает рассказывать.

Искусственное выведение драконов началось с попыток обработать магией земную ящерицу – не то игуану, не то эублефара. Придать зверюшке интересную внешность удалось легко, но для того, чтобы передать её потомкам, пришлось немало повозиться. Экспериментаторы пробовали скрещивать получившихся существ с дикими драконами, обрабатывали магией кладку и детёнышей, сочиняли заклинания и амулеты, но, даже если и добивались нужного результата, потомки оного могли родиться змейками, крысками, а то и впрямь нежизнеспособными неведомыми зверушками.

Заводчиков, которым удаётся поддерживать передачу всех породных признаков на протяжении нескольких поколений, на самом деле не так уж много, а официально признанных пород и того меньше. Секреты у всех свои, но есть два железно необходимых условия: кристаллы-дракониты – чем сильнее и крупнее, тем лучше – и общение с дикими драконами.

– Я почему затеяла всё это волонтёрство. – Лиза грустнеет и машет рукой в сторону воды. – Думала, они приучатся подплывать к берегу, я буду приходить со своими старшенькими к ним в гости – там достаточно просто понюхать друг друга, поиграть… Вот как будто им нужно показывать настоящих драконов, чтобы они знали, какими должны быть, понимаешь? А теперь получается, что я же их и подставила, подплыли слишком близко и нарвались. И малыша теперь пристроить бы…

Она дрожаще вздыхает и всматривается вдаль, но за зарослями и поворотом дороги наша цель пока не видна.

– Думаешь, – говорю медленно, – Зверев действительно сможет его приютить?

Она кивает.

– Анатолий Сергеевич – один из основоположников, – говорит она с лёгкой гордостью в голосе. – Он даже книгу написал про разведение и содержание. Я была у него на представлении – ты тоже ведь была, да? Это удивительно, как ему удаётся делать драконов так похожими на диких, мне кажется, он всё-таки умеет их как-то приручать и содержать, чтоб долго жили.

Я припоминаю, что Зверев говорил о выкупе у драконоборцев топазового феникса – вот, значит, для чего. И малыша-псевдодельфинчика ему, получается, взять себе даже выгодно. И он наверняка знает, как утихомирить диких драконов, чтобы они не порвали цирковых в процессе, хм, обмена драконьим опытом.

А ещё получается, что ему очень, очень нужны сильные кристаллы.

И лагерь совсем рядом с водохранилищем.

И корм на Арену привозил он – теоретически, мог сговориться с кем-то из охраны или сотрудников, чтобы обмануть систему безопасности.

И…

И Кожемякин точно не стал бы его прикрывать. Тьфу.

Лиза, видимо, решила выговориться – или окончательно задавить во мне желание составлять ей конкуренцию. Как выясняется, чтобы годный для разведения дракончик пообщался с прототипом, ей приходится договариваться с Иванченко: на Арене если не турнир, то тренировки, всё пойманное драконоборцы свозят туда. Это тоже стоит денег, хотя и не таких, как если бы пришлось нанимать специалиста для отлова, а то и самой идти на охоту.

С кристаллами выходит ещё сложнее: трофеи турнира по большей части заранее расписаны между крупными заказчиками, а сами участники имеют право забрать добытый камень, но чаще сразу получают денежную компенсацию. Что касается охот, то профессионалы, способные поймать что-то серьёзное, в основном работают на тех же крупных заказчиков, а начинающие, хотя и готовы продавать дракониты всем желающим, редко когда могут предложить что-то интересное.

– Я у подруги раньше брала кристаллы, – вздыхает Лиза. – Она амулеты делает драконоборческие, ей как раз дракониты и привозят, в том числе по бартеру. Для обработки не все годятся, а мне без разницы. Только недавно её основной поставщик узнал, что она камни перепродавала мне, и психанул, не любит он декоративных драконов. Нашли какого-то ещё заказчика, вроде как больше платит – им сейчас деньги сильно нужны.

– Деньги всем нужны, – вздыхаю я, отмечая про себя это «им» – догадки насчёт подруги тоже есть. – У меня, кстати, трофейный кристалл лежит дома, но одного, я так понимаю, на организацию питомника не хватит?

– Для каждой кладки нужен новый, – подтверждает Лиза и тут же заинтересованно поворачивает голову: – А что за кристалл?

Рассказ о драке с розовыми «ежами» – надо, кстати, выяснить, как их назвали официально, – приводит Лизу в совершенно детский восторг. Кристалл она тут же пытается выкупить и цену с ходу