Не могу ничего возразить. Но и расспрашивать опасаюсь. Петр Владимирович мне так помог… Не хочу слышать про него дурное. К счастью, Богдан это понимает и меняет тему.

— Умеешь стоять на коньках? Могу поводить за ручку…

— А я могу научить тебя делать либелу.

— Оу, вот так сразу? — и смотрит хитро, вокруг глаз собираются лукавые лучики-морщинки.

Смеюсь.

— Это элемент фигурного катания. Я занималась в детстве.

— Так ты фигуристка!

— Несостоявшаяся. Один раз треснулась о лед так, что ногу поломала, ну и все… Коньки потом видеть не могла.

— Черт, извини… Поедем в парк?

Не сразу понимаю. Почему парк? Зачем? А потом доходит — Богдан переживает, что я буду чувствовать себя плохо!

— Никакого парка! У меня фобия только насчет тренировок. А просто кататься я люблю…

Замечаю, что Богдан расслабляется. Крупные пальцы уже не стискивают руль до скрипа, а на тонких губах мелькает улыбка.

— Ладно. Только прошу, скажи если что-то пойдет не так.

Улыбаюсь. Ну как тут откажешь?

— Хорошо… Я обещаю.

И дальнейшая дорога проходит в ничего не значащей болтовне.

* * *

Богдан

Стоя у бортика, наблюдаю, как Ясмина скользит по льду. Легкая и изящная, как балерина… А за ней два неуклюжих медвежонка: Адам и Ляйсан. Ясмина учит их простеньким трюкам и как легче держать равновесие. В ее движениях нет торопливости, а взгляд полон мягкого дружелюбия.

Ей действительно нравится возиться с маленькими учениками. А мне нравится наблюдать за этим… Глубоко вдыхаю прохладный воздух, но не помогает.

Медленно, но верно Ясмина отвоевывает все больше места в моей голове. Это плохо. И восхитительно одновременно… Я уже не мальчик, понимаю, что нужно заканчивать, пока не увяз, но… Черт. Проще залезть на Эверест голым, чем оборвать с ней контакты. И Адам не поймет… Ясмина ему приглянулась. И мне, кажется, тоже.

Взрыв детского смеха хлещет по нервам. Падать, оказывается весело. Я бы и сам не прочь навернуться, если бы меня ловила такая шикарная помощница. А в голове моментально отщёлкивают неприличные картинки. Как мы друг друга в постели ловим…

— Проклятье, — шиплю, чувствуя моментальную реакцию.

Хрен его знает, рассчитывал Грачевский на что-то или нет, но на этот раз он попал в цель. Это бесит. И помогает держать себя в руках. Но, чувствую, до поры до времени.

— Папа, иди к нам! — машет рукой сын.

— Сейчас, только кофе допью, — трясу стаканчиком, который давно пуст.

— Ага!

И троица снова скользит по льду. А я уже обдумываю, что неплохо было бы повторить вылазку. Например, куда-нибудь в лес, на лыжи… Или на пикник.

Глава 22

— Мам, а куда мы на выходных поедем? Снова в палк? Или эти… домики…

— Агроусадьба, — поправляю автоматически.

— Да! Дядя Богдан нас возьмет?

Возьмет конечно! Сегодня утром мне пришло сообщение, что в воскресенье господин Мещеров намерен устроить экскурс на конюшни. Частные. Где практически не бывает посетителей. Владелец — один из его постоянных клиентов на СТО. Ну вот они и договорились… На два дня, с ночевкой! Ляйсан будет в восторге. А я… Я в раздрае.

Такое чувство, что поездка на каток открыла ящик Пандоры. Теперь мой выходной день проходил не в попытках объяснить Ляйсан почему «не…», а так насыщенно, что я до середины недели хожу под впечатлением. И так уже почти месяц!

Это было… странно. Но очень приятно. Вот и сегодня утром, получив сообщение, я не могу думать ни о чем другом. Ляйсан это чувствует. Няня, которую я наняла за свои деньги (теперь уже могу себе позволить!) отметила, что дочка чрезвычайно возбуждена.

— Ма-а-ам…

И меня требовательно дернули за рукав. Вздрагиваю и перевожу взгляд на Ляйсан.

— Д-да, милая… Богд… Дядя Богдан хочет свозить нас к лошадкам.

Комнату сотрясает восторженный детский визг. Я бы покричала вместе с ней, но язык прилип к нёбу. Переменившееся отношение Мещерова сбивает с толку. Но еще больше меня тревожит собственная реакция. Казалось, после Османова у меня должен появиться иммунитет к мужикам, но каждый чертов раз я с предвкушением жду встречи.

Усаживаюсь на кровать, и ко мне тут же прилипает Ляйсан.

— Он такой холоший, — добивает меня наивным признанием.

— Хороший, — повторяю эхом.

Хотя пару месяцев назад я бы так не сказала. За окном слышится шум открывающихся ворот.

Сердце ухает куда-то вниз, во рту пересыхает, а ладошки, наоборот, потеют. Богдан приехал? Но еще слишком рано… Скорее всего, это к Петру Владимировичу. Он редко выходит из дома, предпочитая общаться по видеосвязи. Но документы на подписание всегда читал в оригинале. И совещания тоже устраивал… К счастью, я не обслуживала эти сходки. Всегда старалась уйти в другое крыло дома и держалась подальше от окон, а сейчас так охота выглянуть, посмотреть!

Меня опережает Ляйсан. И через секунду я слышу радостное «Адам плиехал!»

Значит, и Богдан с ним…

— Ой, мамоська… А чего ты покласнела? — удивленно охает Ляйсан.

Хватаюсь за щеки.

— Да так… Ничего особенного. Беги встречай друга.

А я пока схожу умоюсь. Не хочу, чтобы Богдан надумал себе лишнего. Мне вообще скоро уезжать.

* * *

Богдан

Очень внимательно слежу за дорогой. Погода радует теплом, ледяная крошка размякла, и колеса месят грязь. Попасть в ДТП сейчас — раз плюнуть. А мне очень хочется наконец оставить машину и всадить чего-нибудь горячительного. Хотя и кофе подойдет… Сегодня я наконец-то расстался с Мартой.

Это оказалось не слишком просто. Она сначала прикидывалась дурой, а потом устроила прощальный скандал.

— Ты нашел кого-то, да? — кричала, не заботясь о свидетелях. — Сначала меня использовал, а потом присел на уши очередной дуре⁈

Дура находилась передо мной. И в пару ей дурак. Не сумел разглядеть истеричку. Обычно отношения с женщинами у меня заканчивались на более миролюбивой ноте. Их устраивала сумма отступных и приятельские отношения. Но в этот раз я облажался.

Поэтому терпеливо дослушал визгливые претензии — крепче наука будет — и ушел. Но Марта не хотела отступать так просто. Я еще со стоянки не выехал, а на телефон упало смс, потом начались звонки со скоростью пулеметной очереди, а затем… Я просто заблокировал ее номер. Заодно позвонил своему секретарю Александру с просьбой игнорировать эту ненормальную. Хотя что-то мне подсказывает — с нее станется караулить