— И что случилось? У нее неприятности? — Его глазабыстро перебегали от Гвенды к Джайлзу. — Она поссорилась с мужем? Ушла издома? Это вопрос денег?

— Она внезапно уехала из Диллмута, — ответилаГвенда. — Восемнадцать лет назад. С одним человеком.

— И вы решили, — с улыбкой продолжалАффлик, — что она ушла со мной? С чего вдруг?

— Потому что мы слышали, будто вы с ней когда-то… быливлюблены друг в друга, — смело объявила Гвенда.

— Мы с Хелен? О, да между нами ничего подобного небыло. Просто мимолетное увлечение. Ни она, ни я не принимали еговсерьез, — сказал Аффлик и добавил более сухим тоном:

— К слову говоря, одобрения нашим чувствам мы невстретили.

— Вы, конечно, считаете нас страшно нахальными, —начала Гвенда, но он прервал ее:

— А что тут такого? Я человек не щепетильный. Вы хотитекого-то разыскать, и вы думаете, что я могу вам в этом помочь. Прошу вас,задавайте какие угодно вопросы — мне совершенно нечего скрывать. — Онзадумчиво взглянул на нее. — Итак, вы дочь Халлидея?

— Да. Вы знали моего отца?

Аффлик покачал головой.

— Однажды я был в Диллмуте по делам и заехал к Хелен. Язнал, что она вышла замуж и живет там. Она приняла меня вежливо, но… — онпомолчал, — но остаться на ужин не предложила, так что с вашим отцом я невстретился.

«Действительно ли в тоне Аффлика, которым он произнес слова„но остаться на ужин не предложила“, прозвучала злобная нотка?» — подумалаГвенда.

— Она показалась вам счастливой? Если, конечно, вы этопомните…

Аффлик пожал плечами:

— Пожалуй, да. Конечно, с тех пор прошло много лет. Ноесли б она выглядела несчастной, я бы непременно заметил это. — И ондобавил с любопытством, показавшимся совершенно естественным:

— Вы хотите сказать, что с тех пор, как онавосемнадцать лет назад покинула Диллмут, вы не имели от нее никаких известий?

— Абсолютно никаких.

— Она ни разу не написала?

— Были получены два письма, — ответилДжайлз, — но у меня есть основания полагать, что они написаны не ею.

— Не ею? — с легкой усмешкой переспросилАффлик. — Это похоже на детективный фильм.

— У нас тоже сложилось такое впечатление.

— А ее брат-костоправ разве не знает, где она?

— Нет.

— Я вижу, вы столкнулись с настоящей загадкой. А почемубы вам не дать объявление в газеты?

— Мы уже дали.

— Тогда похоже, что она умерла, — обычным тономпроизнес Аффлик. — Но это известие до вас не дошло.

Гвенда вздрогнула.

— Вам холодно, миссис Рид?

— Нет. Я представила себе Хелен мертвой. От этой мыслимне стало не по себе.

— Я вас понимаю. Мне самому от этого не по себе. Хеленбыла изумительно красива.

— Вы знали ее, — импульсивно произнеслаГвенда. — Вы хорошо знали се. У меня же сохранились о ней только смутныедетские воспоминания. Расскажите мне, какой она была? Как относились к нейокружающие? Как вы сами относились к ней?

Некоторое время Аффлик молча смотрел на нее.

— Я буду честен с вами, миссис Рид. Верьте мне или неверьте, но мне было жалко эту бедную девочку.

— Жалко? — изумленно спросила Гвенда. — Да,именно жалко. Видите ли, в ту пору она только что приехала из пансиона, и ей,как любой другой девушке, хотелось немного поразвлечься. Но над ней стоял еебрат, человек намного старше ее, строгий, со своим собственным мнением о том,что девушки могут себе позволить, а чего нет. Так что бедняжка не имела нималейшей возможности повеселиться. Ну, мне все же удалось немного вывести ее издомашнего круга и показать настоящую жизнь, Но ни я, ни она не былипо-настоящему влюблены друг в друга. Ей просто доставляло удовольствие делатьвид, что она такая храбрая. Конечно, о наших встречах стало известно, и Кеннедиположил им коней. Я не осуждаю его, честное слово. Она больше переживала нашуразлуку, чем я. Мы не были помолвлены и никаких обещаний друг другу не давали.Я, разумеется, подумывал о том, что когда-нибудь женюсь, но когда станупостарше. Я хотел найти себе жену, которая помогла бы мне продвинуться вверх,но у Хелен своих денег не было, да и вообще мы друг другу не подходили. Мыпросто флиртовали, оставаясь хорошими друзьями.

— Но вы, наверное, очень рассердились на доктора…

Гвенда заколебалась, и Аффлик сказал:

— Спорить не стану, я на него был зол. Кому приятнослышать, как его называют недостойным типом. Но в жизни лучше не быть особенночувствительным.

— А затем вы потеряли работу, — продолжил Джайлз.Аффлик помрачнел.

— Меня выгнали из конторы Фейна и Уотчмена, это верно.И я прекрасно знаю, чьих рук это дело.

— Вот как? — спросил Джайлз, но Аффлик покачалголовой.

— Ничьих имен я не называю, но у меня есть своисобственные соображения на этот счет. Меня выгнали, и мне доподлинно известно,кто это сделал. И почему! — Его щеки стали багровыми. — Грязное этодело — шпионить за человеком, подставлять ему ловушки, клеветать на него. Да, уменя были враги, не скрою. Только я никогда не разрешал им сбить меня с ног. Явсегда давал сдачи. И я ничего не забываю.

Он умолк и, внезапно сменив тон, обрел прежнее добродушие.

— Так что я боюсь, что ничем не смогу вам помочь. Мы сХелен когда-то хорошо проводили время вместе, но не больше. Глубоких чувствмежду нами не было.

Гвенда посмотрела на Аффлика. Рассказанная им историяказалась правдоподобной, но правдива ли она? Что-то в ней звучало фальшиво,что-то, о чем Гвенда внезапно вспомнила.

— Вы все же нанесли ей визит, будучи по делам вДиллмуте, — сказала она.

Аффлик рассмеялся:

— Да, тут вы меня подловили, миссис Рид. Что верно, товерно, визит я ей нанес. Возможно, для того, чтобы она знала, что я не пошел помиру с сумой после того, как какой-то напыщенный законник выставил меня изсвоей конторы. И дело я свое сколотил, и на машине приехал шикарной, да ивообще в жизни я преуспел.

— Вы ведь неоднократно к ней приезжали?

Он заколебался:

— Раза два… может быть, три. Так, мимо ехал. — Онкивнул в знак того, что считает разговор законченным. — Сожалею, что немогу вам помочь.