— Я просто есть не хочу, — пояснил он и улыбнулся совсем невесело. — Меня сегодня допрашивали, но почему-то про Марту, не про Сабину. Оказывается, она не уехала, а пропала.

— Здесь нашли ее платье в шкафу, — пояснила я.

— Платье Марты? В этой квартире? — Петер выглядел пораженным. — Этого не может быть! Вы уверены, Штефани?

— Сыскари были уверены, когда его изымали, — мрачно ответила я. — Сказали, слишком приметное. Эльфийский шелк не так часто встречается.

— Богиня… — прошептал он. — Во что же влезла Сабина?

— Они дружили с Мартой?

— Нет, — ответил Петер. — Знаете, Штефани, вы сейчас спросили, и я понял, что Сабина ни с кем из девушек не дружила. А Марта… Мне стыдно об этом говорить…

Тут я насторожилась, мне показалось, что сейчас он будет рассказывать о своем романе с пропавшей иноритой. Оказывается, не только Эдди падок на продавщиц магазина иноры Эберхардт. Не зря монахини нам постоянно говорили, что мужчинам верить нельзя, если уж даже такой, как Петер, оказался совсем не верным мужем.

— Сабина ужасно ревновала меня к ней, — продолжил Петер, — хотя я видел-то Марту всего пару раз, в присутствии жены. Так что нет, подругами они не были и быть не могли.

Я устыдилась своих невысказанных подозрений и отвернулась, чтобы заварить наконец чай. А то делаю вид, что забочусь о человеке, а в конечном итоге лишь подозреваю его. Хотя уже решила, что подозреваю Эдди.

— А инора Хофмайстера вы хорошо знаете? — спросила я на всякий случай.

— Да не очень, встречались пару раз в магазине иноры Эберхардт. Мне он не нравится — слишком наглый.

Да, с этим трудно не согласиться. Наглости у Эдди столько, что на двух бы хватило, и еще осталось…

— А когда пропала Марта, он был в Гаэрре? — продолжила я свои расспросы.

— Нет, его в Гаэрре не было, — медленно ответил Петер. — Штефани, не лезьте вы в это дело. Чем меньше вы будете совать свой хорошенький носик куда не следует, тем больше вероятности, что он останется при вашей головке, а голова на плечах! — Он почти орал в конце этой речи и надо мной нависал, как кусок гранитной скалы. — Я понятно говорю? Или вас пример Сабины ничему не научил?

— П-понятно, — испуганно сказала я.

В крошечной кухне, отодвинуться от внезапно взбесившегося инора было некуда, хотя и очень хотелось. Выглядел Петер страшно, он даже кулаки сжал и угрожающе тряс ими перед моим лицом. Я зажмурилась, чтобы ничего этого не видеть.

— Извините, Штефани, я вас напугал, — покаянно сказал он. — Но если бы вам показали, в каком виде ее нашли, вы бы меня поняли.

Я открыла глаза. Он уже сидел за столом, обхватив голову руками и покачивался от переизбытка эмоций.

— Не надо об этом вспоминать, Петер.

— Возможно, когда пройдет время, я смогу не думать об этом постоянно, — глухо пробормотал он. — Но пока у меня перед глазами так и стоит эта картина. Ее тело в морге на столе. Все в крови, но такое безжизненное. Если бы я…

Он закрыл лицо руками и зарыдал. Смотреть, как плачет взрослый мужчина, было совершенно невозможно, и я бросилась его утешать.

— Петер, ну что вы в самом деле, — неловко бормотала я, поглаживая его по плечу. — Успокойтесь.

Но он и не думал успокаиваться, он уткнулся мне в плечо и зарыдал еще горше. Я растерялась. До этого дня я ни разу не видела людей в подобном состоянии. В приюте достаточно было просто упомянуть сестру Терезу, как слезы высыхали, а истерика заканчивалась, не начавшись. Слишком жестко наказывали за такое проявление чувств. Но на Петера упоминание монахини вряд ли произведет нужное впечатление. Поэтому я просто его поглаживала и говорила слова, которые должны успокаивать. Он прижался ко мне и обнял, ища утешения, а потом запрокинул лицо вверх и стал в меня всматриваться, будто ища что-то важное. Он выглядел таким несчастным, таким потерянным, что хотелось его утешить хоть чем-то. Может быть, поцеловать? Я вспомнила, как в приюте девочки перешептывались о волшебных свойствах поцелуев. И мне вдруг незамедлительно захотелось это проверить. Казалось, и Петер потянулся ко мне, когда в дверь неожиданно постучали.

Гостем, лишившим меня возможности правильно утешить Петера, оказался Эдди. Пришел он не просто так, а с картонной коробкой с изображением торта в обилии кремовых украшений, главным образом — розочек. Но этих розочек ему показалось мало, так как во второй руке инор держал букет и вид имел непривычно-торжественный. Пока я пыталась прийти в себя от этой картины, Эдди узрел за моей спиной Петера, нахмурился и сказал:

— Гроссер, ну это уже наглость. У тебя только что убили любимую женщину, а ты уже шляешься по чужим.

— Я сам не знаю, что меня сюда привело, — неуверенно ответил Петер.

— Что бы ни привело, пусть назад уводит, — сурово заявил Эдди. — Ты мне здесь совершенно не нужен. У меня планы на этот вечер, а ты мне их портишь.

Планы Эдди на этот вечер никак не могли совпасть с моими собственными, что я тут же постаралась ему объяснить как можно более доходчиво.

— Инор Хофмайстер, я с вами наедине в квартире не останусь, — твердо сказала я.

— С ним наедине можешь? — угрожающим жестом ткнул он в сторону Петера. — А со мной — нет?

— Он не успел себя показать с плохой стороны, — напомнила я.

— Вот именно, что не успел, — проворчал Эдди и всунул букет мне в руки.

Букет я взяла, наверное, от неожиданности. После этого держать Эдди на пороге показалось не совсем приличным, да и Петер не собирался уходить, поэтому я неохотно посторонилась и впустила второго гостя. Он довольно заулыбался и направился прямиком на кухню. Я закрыла дверь и прошла за ним. Цветы нужно было куда-то поставить, ничего подходящего у меня не нашлось, и я использовала под них старую кастрюлю, одну из тех, что дала Сабина. Букет сразу потерял свою торжественность.

— У тебя вазы нет? — удивился Эдди.

— В приютском наборе почему-то не было, — ответила я.

— Так бутылку возьми, — предложил он. — Выбери такую, чтобы горлышко пошире было.

— Инор Хофмайстер, откуда у меня в квартире бутылки? — возмутилась я.

— Мало ли, от предыдущей хозяйки остались, — хохотнул он, посмотрел на несчастного Петера и сразу расхотел шутить. — Гроссер, да не страдай ты так, не стоила она того.

— Откуда тебе знать? — зло ответил тот. — Стоила, не стоила. Ты ее не знал совсем.

— Я ее поболе твоего знал, — с вызовом сказал Эдди.

Богиня, еще не хватало, чтобы они здесь начали выяснять, кто лучше знал покойную и каким образом это знание получил! Петеру только известия о том, что Сабина и Эдди были любовниками, не хватало!

— Иноры, давайте попьем чай, — я попыталась их отвлечь. — Инор Хофмайстер, вы собираетесь унести свой торт назад или я могу его порезать?