– Замерли, хорошие мои! Если какая-нибудь сука испортит мнешоу – жилы повытягиваю…

Застучали сапоги – комендант удалялся. Послышалась егокоманда:

– Занавес!

Слышно было, как старый занавес со скрипом и потрескиваниемраскрывается. Воцарилась совершеннейшая тишина, потом сухо застучала барабаннаядробь – определенно Гейнц – и очень быстро смолкла.

– Внимание! – громогласно возвестил комендант. –Драгоценные мои господа кацетники! До меня дошли слухи и сплетни, гласящие, чтоиные из вас без всяких на то оснований считают меня чуть ли не чудовищем. Правоже, я обижен и где-то даже оскорблен. Как выражался приснопамятный Фантомас, насамом деле я – веселое и жизнерадостное существо. Велики и неисчерпаемы кладезивеселья и жизнерадостности в моей широкой душе. Вот и теперь я в одинпрекрасный миг задумался: а не слишком ли вы заскучали, пребывая в гостях вмоем веселом заведении? После долгих и старательных раздумий я пришел к выводу,что так оно и есть. И решил, хорошие мои, немного вас повеселить. А посемусегодня на нашей сцене – ток-шоу «Угадай мелодию»! Уау! – завопил он вовсеуж дурным голосом. – Уау! Что такое? Не слышу надлежащих аплодисментов… Яогорчен! Я невероятно огорчен! Для кого же я стараюсь, как не для вас? Ну-ка,живенько!

Послышались неуверенные хлопки.

– Плохо, дамы и господа! – орал комендант. –Скверно! Устройте-ка мне настоящие аплодисменты, переходящие в бурную,продолжительную овацию! А то я вам сам устрою…

На сей раз, понемногу набирая могучий размах, грянула самаянастоящая овация. Вадим даже мимолетно удивился – народу в зале не так уж имного, как они ухитряются производить столько шума? Полное впечатление, сейчасштукатурка с потолка осыплется.

– Великолепно! – перекрикивая шум, завопилкомендант. – Наконец-то вы осознали мою доброту и прониклись культурнымизапросами! Уау, хорошие мои! Ладно, отставить овацию. Но в дальнейшем извольтеотвечать короткими, однако ж бурными аплодисментами – точнее, отмечать имисамые волнительные моменты нашего шоу, я бы сказал – контрапункты! А опознатьконтрапункт вы сможете без особых трудов – как только я, значитца, махну левойали правой рученькой таким вот макаром – тут вам, однако, и есть самыйнатуральный контрапункт! Как я изъясняюсь? Не правда ли, сразу видна близость кнароду и овладение фольклорными пластами? Анадысь, значится?

Видимо, он взмахнул рукой – затрещали бурные аплодисменты.Комендант надрывался, его голос был почти обычным, но все же присутствовала тамнеуловимая нотка безумия, от которой холодело внутри:

– Я бы с большим удовольствием устроил вам анадыськакую-нибудь интеллектуальную игру на высокие эстетические темы, судари мои идамы, но вынужден, уж простите, откровенно подлаживаться к вашим вкусам,которые, сдается мне, особой широтой не отличаются. Потому мы и запускаемнезатейливое, надо признаться, шоу. Угадай мелодию!

Аплодисменты.

– Что это у нас там торчит, обозначенное арабскими цифрами?А это флейты, господа! Как метко выразился Маяковский – а вы ноктюрн сыгратьмогли бы на флейте водосточных труб? Итак, на сцену приглашается наша звезда иконкурсантка, очень кстати, как рояль в кустах, здесь присутствующая – госпожаВероника Баскакова! Встречайте!

Аплодисменты. Судя по стуку сапог, комендант усиленноперемещался по сцене, подражая телеведущим:

– Все аплодируют, аплодируют, перестали аплодировать… Полнаятишина в зале, начинаем суперигру! Одновременно спешу предупредить очаровательнуюконкурсантку: если вы, мадам, будете мямлить под нос или саботироватькультурное мероприятие, я вас до утра в караулку отправлю! Тишина настала,тишина! Итак, очаровательная, трахаетесь ли вы с мужиками? Вопрос понятен?

Послышался громкий, с явственной истерической ноткой голосВероники:

– Трахаюсь!

Аплодисменты.

– Веселее отвечайте, веселее, у нас ток-шоу, а не кабинетзубного врача! А на тех флейточках, что так задорно торчат из дырок, вамигрывать приходилось?

– Приходилось!

– Аплодируем! – завопил комендант. – Игра увереннодвижется в правильном направлении! Приступаем к розыгрышу главного приза! Вотздесь у меня самый настоящий косметический набор… я вам не буду вслухпроизносить название фирмы, потому что не заключал с ней договора на рекламу, иона наше шоу отнюдь не спонсирует. А посему пошла она к чертовой матери, цумтойфель! Но набор настоящий, мечта женщины, особенно в наших спартанскихусловиях! И наша очаровательная конкурсантка его обязательно получит, ежели спервого раза безошибочно угадает мужнину флейту, на которой старательноисполнит незатейливую мелодию. Будем играть ноктюрн на флейте красных пиджаков!Вот тут у меня песочные часики, и ваша задача, мадам Вероника, отыскать нужнуюфлейту до того, как пересыпется песок. И косметический набор – ваш! Вслучае, ежели не угадаете, придется вам со всем старанием играть на всемнаборе, пока не угадаете нужную мелодию. А там мы придумаем что-нибудь ещеболее веселое. Вам условия ясны? Прекрасно!

Рассыпалась длинная барабанная дробь.

– Нарастает напряжение в зале, нарастает! – вопилкомендант. – Если закрыть глаза, можно представить, что мы находимся взале телестудии «Останкино». До чего же похабное название, честно говоря!Покажите мне другую крупную телестудию в мире, чье название произошло отмертвых покойничков! Ладно, не будем отвлекаться… Умолкла музыка, тишина взале, сейчас приведу в действие наш песчаный хронометр… Пошло времечко, пошло!Прошу, очаровательная!

Наступила вязкая тишина. Потом послышались негромкие шаги.Они удалились влево, на какое-то время притихли. Из зала долетел громкийсмешок.

Вадим тупо таращился на оказавшуюся перед самыми его глазамифанеру. Что происходит по другую сторону, он, естественно, рассмотреть никак немог. И не испытывал ничего похожего на беспокойство или сочувствие – вновь, каки при первом Никином появлении в бараке, нахлынули досада и раздражение, словнои очаровательная супруга странным образом числилась среди тех, кто над нимиздевался. Не будь ее здесь, был бы избавлен от доброй половины переживаний…Острая ненависть на миг прямо-таки прошила горячей волной – ненависть ксмазливой дурочке, что сейчас бродила по ту сторону фанеры.

Шаги послышались рядом с ним. Переместились влево, вновьвернулись. Негромкий шум – словно человек опускался на колени – и в следующиймиг он ощутил, как женские губы сомкнулись на его вздыбленном достоинстве.

– Началось шоу! – обрадованно возопил комендант. –Первая попытка! Музыка, туш!

Длинно, нескончаемо затарахтел барабан. Вадим вовсе неиспытывал удовольствия, словно все нормальные ощущения враз его оставили.Только раздражение крепло – и ничего больше. И все же кончил довольно быстро,из-за дикости ситуации, наверное.

– Закончилась первая попытка! – заорал комендант совсемрядом, по ту сторону фанерного листа. – Теперь попросим счастливчикапоказаться почтенной публике, чтобы мы могли определить, как обстоят дела!Музыка!