рад, что тебе лучше.

Приключенец ухмыльнулся.

— Ага. В Радианте плохая погода бередила раны, а тут в самый раз.

Мы рассмеялись. Вчера над рекой прошёл ливень, от которого на коже появлялись маленькие язвочки. Рука, которой я прикрывал голову, ещё болела.

— Так о чём это я, — вновь посерьёзнел Утимару. — Марк хотел, чтобы мы рассказали тебе свои истории. Смысла в этом не вижу, мы ведь уже здесь, но и таить мне нечего. Я вернулся в Область, чтобы отыскать отобранную веру.

— Что-что?

— Понимаю сомнения, — фыркнул он. — До того как податься в авантюристы, я был священником. И притом неплохим — меня рекомендовали в столичный храм. Но чтобы заслужить там место, я должен был проявить себя. И мне в голову пришла замечательная мысль: отправиться в Область, чтобы заложить тут церковь. Пусть влияние Тиларны очистит скверну, подумал я и собрал экспедицию. Предприятие было рискованным, однако амбициозным; за ним следили высшие чины. Моя…

Он запнулся и заколебался. Я притворился, что не заметил оговорку.

— Мы… Я и участники похода горели энтузиазмом. Молодость, море по колено! Наняли навигатора, только не такого чокнутого, как этот, — Утимару пренебрежительно кивнул в сторону мостика, — и отправились в путь.

Он тяжело вздохнул. Я не торопил его, понимая, насколько болезненными могут быть старые воспоминания.

— Я мало что помню. Отрывки, разрозненные фрагменты, как при лихорадке… Меня нашли на границе Области спустя три месяца. Больше из экспедиции никто не вернулся. А я… я больше не смог жить как прежде. Все эти ритуалы, восславления Тиларны — я не видел в них смысла. Богиня не защитила тех, кто истово поклонялся ей. Так зачем нужна вера? Я отрёкся от сана и ушёл наёмничать. Но прошлое не давало покоя. Я часто думал о том, кого… и что потерял. И решил вернуться сюда. Чтобы доказать… Чтобы понять… Чтобы уничтожить проклятие…

Утимару треснул кулаком по борту, едва не сломав доску.

— Сам не знаю! Может быть, в этот раз Тиларна услышит меня с небес, когда я вознесу ей самолично придуманную молитву в храме Милиам. А если нет, я пожелаю в Колыбели…

Он замолчал. Йована похлопала его по плечу, и он подарил ей слабую улыбку. Убедившись, что Утимару не собирается продолжать, я спросил у авианы:

— А как насчёт тебя? Что ищешь ты?

Девушка скептически усмехнулась.

— С ней всё понятно, — ответил за неё Утимару. — Она мечтает обрести целостность. Когда её изгнали из клана, то… Париям отрезают язык, крылья и одну ладонь. Дикарская традиция, но что взять с этих варваров?

Йована пнула его под колено, и он зашипел, как рассерженный кот.

— Руки у неё на месте, — сказал я.

— Покажи ему, — осклабился Утимару, потирая ногу, и авиана вскинула ладони. Пошевелила ими, точно собираясь продемонстрировать фокус. А затем ухватилась за правый наруч — и принялась отвинчивать его.

Вместе с кистью.

На моих глазах она застыла, утратив живой блеск — превратилась в конечность манекена.

— Артефакт, — ответил Утимару на мой немой вопрос. — Йована наткнулась на него в Области. Потом заказала у кузнеца второй наруч, чтобы не так бросался в глаза первый. Догадываешься, что она ищет здесь? Правильно — крылья. Не уверен, что ей так нужен язык, она и без него прекрасно обходится, а вот крылья…

Не обращая внимания на болтовню товарища, Йована указала вперёд отвинченной кистью. Утимару заткнулся и повернул голову.

В прежде монолитных джунглях наметился разрыв.

Показалась деревня.

По обе стороны реки ютились скособоченные хлипкие лачуги, многие из которых стояли лишь потому, что опирались на соседей. На одном берегу вдалеке виднелась массивная постройка, которую обвивали лианы. Из остроконечной вершины выступали лопасти — всего две, и те обломанные, но я всё же угадал в здании мельницу.

Между половинками деревни протянулся мост — низкий, с частоколом свай. Под таким баржа не пройдёт.

— Пойду скажу старику, что у нас проблемы.

Утимару хмыкнул в знак согласия, а Йована прикрутила обратно ладонь и помахала ей — не то поторапливала, не то желала удачи. Я пошёл к старику, спиной чувствуя их взгляды.

— Река впереди перекрыта, — сообщил я Верилию. Тот отрешённо кивнул и обратил на меня взор налитых кровью глаз:

— Трое есть вехи, и трое есть цель. Их ведёт за собой единица.

— Мост, — сказал я, уже ни на что не надеясь. — По обе стороны реки деревня, по виду пустая. Между берегами переброшен мост. Не сплошной, настил кое-где обвалился, но прохода нет.

— Ответь на загадку. Добро, зло и судья над ними, равнодушный к их вражде. Что это?

Я пожал плечами. Верилий торжествующе провозгласил:

— Смертные. Боги.

Навигатор был вдрызг пьян. Я не удивился. Иным он и не вставал за руль, объясняя это тем, что факел трезвого сознания затмевает путеводную звезду иррациональности.

— Нужно вернуться и поискать другой приток.

— Нет-нет, плохая идея, — совершенно трезвым голосом произнёс Верилий. — Назад точно нельзя. Как думаешь, получится пробить кораблём?

— Мост выглядит устойчивым. Опоры гнилые, но частые. Я не рискнул бы.

Навигатор задумчиво поскрёб подбородок.

— Может, удастся разобрать его с берега?

Отчего-то мысль пристать к покинутой деревне показалась мне жутковатой. Но иного выхода я не видел. Верилий спятил ещё много лет назад, однако он возвращался из Области, пока в ней гибли другие. Его суждениям доверять было нельзя, а вот чутью — вполне.

На всякий случай я решил вложить опыт, полученный за Хесона и сестёр, в боевые навыки. Мало ли что могло попасться в деревне…

— Попробуем, — кивнул я.

Навигатор расплылся в щербатой улыбке и крутанул штурвал.

Глава 23

Перед тем как сойти на берег, я вызвал Систему и пролистал список навыков, чтобы понять, какие точно помогут противостоять возможным опасностям в деревне. В Области Аномалий выживание во многом зависело от удачного стечения обстоятельств, однако это не означало, что можно было совсем забросить развитие.

Сражение с культистами за караван, схватка с Хесоном и встреча с сёстрами принесла целую гору опыта, но я расстался с ней безо всякого сожаления. Если доберусь до статуи Милиам и наконец получу полноценную магию — накоплю ещё.

В своих расчётах я исходил из того, что одной силой в Области многого не добиться. Чем принимать удар, лучше избежать его вовсе. Потому я повысил Ловкость до Превосходного (VII) уровня, а Уклонение и Мечника — до Адепта (VI). Могло показаться, что это не такие уж серьёзные изменения, однако чем выше была ступень, тем больше опыта уходило на её освоение.

После повышения характеристики и способностей по телу промчалась прохладная волна, немного ослабившая удушливый зной, укутавший Змеиную. В отличие от прошлых прокачек, сейчас я ощутил лёгкость в ногах — несомненно, следствие того, что я развил Ловкость. Настроение приподнялось, но ненамного. Стоило бросить взгляд на деревню, как я вновь помрачнел.

Джунгли подобрались вплотную к околице, однако не смели соваться в глубину села, словно осаждающее войско, которое боялось ловушки. Деревня давно погибла, однако дряхлость её остова казалась обманчивой. В ней скрывалось что-то неправильное. Коварное.

В поход к мосту вызвались четверо: я, Йована, Чжинри и Марк. Энель с Утимару остались охранять Верилия и Айштеру. По правде говоря, туда не следовало соваться и магиусу, но она настояла на своём участии: заявила, что истинный учёный не упустит шанса исследовать обломки минувшей эпохи.

На этот счёт у меня были сомнения, но я позабыл о них, когда заметил взгляд Марка, направленный на деревню. В нём переплелись потрясение, тоска и ледяная ярость. Так же стрелок смотрел на пленного культиста и Тэмина, когда мы наткнулись на сожжённый хутор.

— Всё в порядке? — спросил я, отлично сознавая, что он далеко не в порядке. — Выглядишь паршиво. Может, подождёшь на барже?

Марк вздрогнул, словно очнулся от кошмара. Несколько раз моргнул и перевёл взгляд на меня, попытавшись улыбнуться. Получился кривой оскал.

— Мне почудилось… Нет, неважно. Я с вами, мне… мне нужно попасть в это село. Убедиться кое в чём. — Он похлопал по расстёгнутой кобуре. На револьвере плясали болезненные отблески, рождённые воспалённым солнцем Области.

Звучало ещё менее убедительно, чем доводы Чжинри, но я разрешил ему присоединиться. У меня возникло впечатление, что, вздумай я отказать ему, он без колебаний прыгнет за борт.

С баржи спустили утлую лодчонку, на которой едва поместились все участники вылазки. Не дожидаясь команды, за вёсла взялась Йована, и они без видимых усилий вспороли густую муть реки. В плечах и руках авианы скрывалось больше