– Спасибо, принцесса, – благодарит меня Матвей. – Буду хранить как зеницу ока. Как свои чувства к тебе.

– Не трогай Стаса, – предупреждаю я его.

Он шлет мне издевательский воздушный поцелуй.

– Кстати, можешь не бояться. С теми, кто напал на тебя, разобрались, – напоследок бросает он, прежде чем исчезнуть.

Я даже ничего не успеваю сказать в ответ. Снова захлопываю дверь и опускаюсь на пуфик. Он человек-загадка. Анаграмма, ребус, тайное слово, которое мне еще предстоит понять. А его губы и руки имеют надо мной власть.

Я задумчиво касаюсь кончиками пальцев обкусанных губ. Раньше я бы и в мыслях не могла себе представить, что буду целовать кого-то такими губами израненными. А когда думаю о том, что целовала ими его, то на меня находит умиротворение. Нам обоим это понравилось – оказывается, это чертовски заводит. Я могу повторить такой поцелуй, даже если мои губы будут разбиты в кровь. И ему понравится. Он же мой Поклонник.

Он снова звонит. Да сколько можно?!

– Убирайся, – говорю я, распахнув дверь.

На языке вертится десяток изощренных ругательств, но я глотаю их. За порогом моя соседка. Хозяйка Звездочки.

– Геля, ты чего? – испуганно спрашивает она.

– Ой, извините, – спохватываюсь я. – Думала…

– Думала, что это он? – подхватывает соседка. Видела-видела твоего парня! Статный мальчик, и машина хорошая. Я его в нашем подъезде который раз вижу. Только не рано ли ты ему ключи-то дала, а, Гель?

– Какие ключи? – удивленно спрашиваю я.

– Так свои, от квартиры, – отвечает соседка. В глазок видела, как он открывал ее своими ключами, когда тебя дома не было.

– Вот оно что, – цежу я сквозь зубы.

Значит, Матвей сделал дубликат ключей и не поставил меня в известность. И что он делал в квартире в мое отсутствие?

«Копался в твоем белье», – доносится до меня мерзкий хохот демона, который очнулся после ухода Веселова.

– А, что ж я пришла-то, – вспоминает соседка. Вашу квитанцию в мой ящик кинули. Возьми, вот.

Мы еще немного болтаем, к нам выбегает непослушная Звездочка, которую я привычно глажу, а потом расходимся по квартирам. Я ужасно зла – так, что колет пальцы.

Рисовать больше не получается, как и сосредоточиться на учебе, и я просто смотрю очередную серию «Игры престолов» и иду гулять – одна, наплевав наконец на все страхи. А может быть, поверив парню с глазами волка.

Мастерская художника залита солнечным светом. На второй уровень, где находится большая двуспальная кровать, его тоже попадает достаточно. Пахнет масляными красками, растворителями и вожделением. А еще – цветами.

На кровати двое. Она и он. Она неподвижно лежит на подушке, едва прикрытая шелковой простыней. Ее глаза закрыты, и ресницы кажутся длинными из-за тени под ними. Он сидит рядом, держа ее за тонкую руку. На его спину с выпирающими лопатками попадает солнечный свет, и потому его кожа кажется почти белой.

Художник целует ее тонкие запястья, касаясь льняными волосами предплечья. Нежно, аккуратно, неспешно, чувствуя губами, как под тонкой кожей выпирают вены. Он склоняется ниже, повторяет языком их узор – от основания большого пальца почти до самого локтя. Кажется, будто девушка не жива, но внезапно она открывает глаза.

– Щекотно, Габриэль, перестань, – говорит она и выдергивает руку.

– Ты такая красивая.

– Ну Габриэль, уймись. Ты не хочешь спать?

– Я так редко тебя вижу, что рядом с тобой спать грешно, – смеется он.

– Ты сам в этом виноват, – отвечает девушка.

– Ты скучала по мне?

– А ты как думаешь?

Ее голос лукав. Она шевелится, и простыня чуть соскальзывает с ее тела. Глаза художника внимательно следят за ней. В них вспыхивает голод, и он медленно выдыхает.

– Надеюсь, скучала. Потому что в тот момент, когда ты перестанешь скучать по мне, я тебя убью, шутливо шепчет он.

Девушка смеется.

– Иди ко мне, Габриэль, – говорит она, и он нависает над ней – освещенные солнцем лопатки сводятся вместе.

Он трется об ее аккуратный нос своим, долго и чувственно целует – звук поцелуев всегда зажигает в нем пламя, а когда это пламя загорается и в ней, неистовое и искрящееся, встает и берет из хрустальной вазы бордовую розу. Он ранится о шипы – на его пальцах появляются капли крови, которые он размазывает по ее обнаженному животу. Затем срезает стебель ножницами, обрекая цветок на скорую смерть. И опускает пышный цветок на губы девушки.

– Тебе идет, – улыбается художник, водя тонкими длинными пальцами по ее телу, склоняется и отрывает зубами один из лепестков.

Он неспешен и ласков. Шепчет что-то прекрасное ей на ухо. Обещает ей вечность. Ничто в нем не говорит, что он убийца, а может быть, никто этому и не поверит. Утомленный, он засыпает, солнце к тому времени смещается и уже не обжигает его спину своими лучами. Девушка, погладив его по льняным волосам, встает. В его мастерской она ничего не стесняется, поэтому даже не оборачивается простыней.

Ей хочется пить. Она идет к лестнице, чувствуя, как распущенные длинные волосы щекочут спину. Проходя мимо стоящего на полу большого овального зеркала, девушка останавливается и разглядывает себя. Карамельно-русые волосы, тонкое лицо с большими золотисто-ореховыми глазами, длинные загнутые ресницы, россыпь веснушек, аккуратный носик, припухшие после поцелуев губы. У нее хрупкая фигура, небольшая грудь и длинные босые ноги.

Девушка улыбается своему отражению, подмигивает ему, поправляет волосы и спускается вниз. Она проходит под аркой и по светлому коридору, соединяющему мастерскую с левым крылом особняка, идет в кухню. «Вода с лимоном или апельсиновый сок?» думает она и мысленно выбирает второе.

Кухня, как и все в этом роскошном просторном доме, обставлена в скандинавском стиле – здесь над каждой деталью работал дизайнер. Габриэль за работой может забыть о еде на сутки, однако ему важна эстетика. Он привык жить в красоте, привык окружать ею себя, привык наслаждаться.

И этой девушке он каждый раз, каждую их встречу говорил, что она красива. Красива и принадлежит только ему. При этом он разрешает ей встречаться с другими и иногда даже присутствует в качестве незримого свидетеля при этом. Говорит, что наслаждается ее красотой со стороны. С ним можно познать то, чего никогда нельзя будет почувствовать ни с каким другим человеком. С ним всегда на грани. С ним ощущение жизни. С их самой первой встречи.

Девушка заходит на кухню. Ощущение большого пространства, воздушности и свободы подчеркивают разные оттенки белого цвета. Ей нравится бывать на его кухне. Она выбирает апельсиновый сок – находит в холодильнике упаковку. Таких упаковок там много Габриэль знает, что ей нравится.