“Мы должны консумировать брак!” — горячие руки легли мне на бедра, а губы потянулись за поцелуем. Тут я не сдержалась и ударила по лицу. Пощечина вышла знатная, звон нарушил тишину момента.

Мужчину удар не отрезвил, он, словно похотливая девка с Виты, облизнул губы в предвкушении и устремился ко мне. Страх сковал тело, несколько важных секунд я не могла пошевелиться. Оттого оказалась в объятиях незнакомца.

— Пустите! — закричала, но ни один из охранников не пришел мне на помощь. Гнева своего господина они боялись больше, чем потери собственной чести, ведь оставили женщину в опасности. На Марине за такое отрубали пальцы. Таким созданиям не протягивали затем рук для приветствия.

Мужчина схватил меня за волосы и резко оттянул назад голову, причиняя невыносимую боль. Я закричала, но только эхо полупустой комнаты раздалось в ответ. Чуть развернувшись, мне удалось ударить высокое создание по шеи, отчего незнакомец ослабил хватку. Я не растерялась и выдрала клок рыжих волос. Но даже в полутьме было заметно, как они теряют яркость и становятся серыми, как все вокруг.

В голове возникла безумная мысль, которую озвучила вслух.

— Виктор, остановитесь! — крикнула мужчине, окончательно вырываясь из цепких рук.

— Умная девочка, разоблачила императора! — с улыбкой произнес Виктор.

— Зачем Вы делаете все это? — поинтересовалась у мужчины.

— Мне не нужна была Марина с ее громадным флотом и мощью. Я желал только сравняться с великим императором Александром Дитом. Встать рядом с ним на одну ступень. Но родовые дома мешали открыть границы Юмы, живя старыми традициями и порядками. Тогда Анита предложила отличное решение. Использовать одного из рода Ан Брадос. Она хотела чтобы на Марину отправился Малик, но я видел несколько фотографий в холле. Рядом с Иеном женщина казалось светилась от счастья. Мне не нужны любовники рядом с будущей императрицей.

Я не слушала дальнейшего рассуждения, прекрасно понимая к чему ведет Виктор. Он стал постепенно уничтожать родовые дома, отлучать старых советников от должностей и привечал молодых бунтарей, вроде Малика.

Перед глазами всплыло лицо Аниты Анбас. Она с таким же больным наслаждением причиняла мне боль.

— А вы похожи! — сказала надменно, ожидая нужной реакции.

Император остановился, пытаясь понять о ком речь.

— Иен не слишком умен, раз попался в мою ловушку на Марине! Взрыв не разметал его кости по взлетной платформе, но отправил душу в черное озеро- с полной уверенностью произнес Лан Финрес.

Я покачала головой в знак отрицания. Не желая переубеждать императора в том, что не он виновен в смерти Иена.

— Я говорила про Аниту, вашу невесту. У нее на руке имелось такое же кольцо.

Но стремительный бросок императора Марины, который не смогла предугадать, повалил меня на пол.

Виктор горел от ярости. Маска Ан Брадоса слетела и облачила гнилое нутро мужчины.

— Ты расплатишься за то, что сделал твой отец! За смерть Аниты!

Но Александр не убивал женщину, оставил ее безрукой и сохранил жизнь. Кто же тогда закончил ее мучения?!

Малик

— Власть развращает! — произнес Кресан Ан Пауис, обращая взгляд на ближайшее дерево. Кроны клонились под тяжестью плодов, а листья потерялись на фоне их желтизны. Мужчина протянул руку, срывая ближайший фрукт, и заговорил с будущим императором.

— Смотрите, эппил — красивый вкусный на первый взгляд, манящий к себе ароматом плод, но ядовитый внутри. Достаточно одной капли, чтобы отправиться в озеро душ, — советник тяжело вздохнул, — так же и Анита — прекрасна внешне, но с гнилым нутром и жестоким сердцем. Не зря женщину называют железной леди.

— Замолчи! — Крикнул в сердцах Виктор. В глазах заблестел опасный огонек ненависти. Именно, в этот момент решилась судьба будущего писаря.

Кресан попытался образумить влюбленного, но слова теряли свой смысл перед нанесенной обидой.

— Любовь ослепляет! Вы еще не стали императором, а попали во власть вседозволенности и чужого влияния, — заключил Ан Пауис и, кинув под ноги собеседнику эппил, попытался удалиться.

— Ты! Никогда не смей так обращаться с императором! Я возвышусь! Слава Александра Дита померкнет и падает перед перед моими ногами безродной землей! — в полной уверенности говорил Виктор Лан Финрес. А советник умирающего правящего императора только посмеялся.

— Ты молод и горяч! Оставь Аниту в любовницах и правь мудро! — меняя интонацию и степень уважения, переходя от “вы” на “ты”, проговорил Кресан. — Подобные мысли не сделают тебя великим созданием, разве что великим глупцом!

На этом разговор прервал офицер средних лет, что нес дозор возле покоев нынешнего императора. Мужчина сообщил печальную новость:

— Картер Ан Брамис мертв! Преемником объявлен Виктор Лан Финрес.

На лице юноши сияла победная улыбка, а Кресана охватил ужас осознания, что он воспитал чудовище и собственными руками проложил тому путь к трону, ежедневно, начиная с первого дня болезни, внушать Картеру мысль о талантливом управленце из небогатого, но древнего рода.

Я смотрел вслед уходящему новому императору с тоскою. Весь разговор Кресана и Виктора подслушивал, сидя в кронах и наслаждаясь прекрасным сладко-горьким ароматом дерева эппила. Что ждет планету в руках неразумного создания?!

— Слезай уже, Сорин! — проворчал советник. После разговора с Лан Финресом мужчина словно потерял несколько десятков лет и состарился. Уголки губ опустились, с лица исчезла былая легкость и радость. Кресан осунулся, плечи опустились. Он погрустнел.

— Я вырастил чудовище, — вполголоса произнес Ан Паиус, — но боюсь, за этот грех придется расплачиваться всей Юме.

Сорин закончил свой рассказ, а я откинулся на кресло капитана корабля Андоса. Оно тоже поскрипывало.

— Почему весь твой корабль в таком плачевном состоянии? — спросил, пытаясь отвлечься от тяжких мыслей. Раньше я считал Виктора Лан Финреса разумным и благочестивым созданием, которое способно изменить прежний уклад жизни, открыв границы, и возвысить государство.

Сорин рассмеялся:

— Странно, что сейчас тебя волнует старое корыто, а не заточение Александра Дита под стражу. Когда император Марины вернется к себе домой, думаю, Юма перестанет существовать.

Андос прав. Навряд ли кровавый господин простит нашему миру такое унижение.

— Честно говоря, я не понимаю, как Виктору удалось пленить столь опасное создание. Тем более поговаривают, что Дит эмпат, — начал я свое рассуждение и был перебит Сорином.

— Не забывай о силе купола над головой. Он гасит любые эмоционально-телепатические связи, — мужчина вдруг стал предельно серьезен и сконцентрирован.

— Что случилось? — напрягся я, видя меняющееся настроение Сорина.