— Помогите мне!

Она умоляла взглядом, а Мариэлла не желала ее слушать, какне желал поначалу и Том Армур, но ему пришлось согласиться. Беа Риттер умелаубеждать.

— Найдите моего сына, и тогда все станет ясно, —ледяным тоном ответила Мариэлла.

— Я попытаюсь. — Только теперь Беа Риттерподнялась со стула. — Можно вам позвонить, если я узнаю что-нибудь?

Мариэлла хотела ответить «нет», но неожиданно для себя самойсогласно кивнула.

— Спасибо.

Какое-то мгновение Беа стояла, смотрела на Мариэллу, как быобдумывая все, что ей пришлось услышать, потом поблагодарила еще раз и вышла.

Мариэлла все еще сидела за столом и предавалась своимгорьким размышлениям, на сей раз связанным с Беа Ри??тер, когда появился Джон??ейлор. С ним приехал государственный обвинитель. Этот высокий худой человек сбесстрастным взглядом, судя по всему, не сомневался, что Чарльз Делони нетолько похитил ребенка, но и убил его. Увидев его, Мариэлла непроизвольновздрогнула, а Тейлор понял, что ему больно видеть ее в таком состоянии. И ещеМариэлла вспомнила, что только что Беа Риттер взывала к ней о помощи.

Обвинитель сообщил ей, что рассмотрение дела в судесостоится в марте, ожидается обвинительный приговор и все рассчитывают насодействие со стороны родителей ребенка.

— Что вы имеете в виду, мистер Палмер?

— Я имею в виду, что вам следовало бы прийти в суд. Ввашем присутствии присяжные отнесутся к делу внимательнее. Нам хотелось бы,чтобы до них дошло, какое горе причинил вам Чарльз Делони, похитив вашегоребенка. И если нам повезет, то мы убедим их, что он вывез мальчика за пределыштата. А в этом случае, миссис Паттерсон, его ждет только смертная казнь.

Мариэлла содрогнулась. Ей стало понятно, что государственныйобвинитель уповает не столько на неопровержимость улик, сколько на эмоцииприсяжных. Ей не хотелось, чтобы во время процесса посторонние люди следили заее реакциями. Этого не хотел и Тейлор, но он понимал, что этого не избежать.Уильям Палмер — опытный прокурор, профессионал высокого класса, но эмоции — этоне по его части.

— Конечно, если вашего сына к тому времени удастсянайти, ему тоже нужно будет появиться в суде. Ненадолго.

Мариэлла подумала: пусть Тедди везут в суд.

Лишь бы его нашли, лишь бы он был с ней.

— Что-нибудь еще? — спросила она резко. Но Палмерне обратил внимания на ее тон, он встал со стула и сказал:

— Мы будем держать вас в курсе. — Поправил очки,глянул на Мариэллу испытующе, словно оценивая, насколько она справится с рольюсвидетеля, и взял в руки портфель. — Будьте любезны, скажите вашемусупругу, когда он приедет из Вашингтона, что мне нужно с ним переговорить.

— Хорошо, я передам.

Палмер ушел. Мариэлла вздохнула и опустилась на диван. Онавзглянула на Тейлора и с иронией сказала:

— Какой же он добрый и чуткий! Тейлор усмехнулся.Молодец Мариэлла! Жизнь безжалостна к ней, а она сохраняет чувство юмора.

— В суде его слушать приятнее.

— Рада за него. — Мариэлла посмотрела на Джона,как будто ожидала от него чего-то. Странно, за это время они, кажется, сталидрузьями. Временами Мариэлле казалось, что Джон был ее единственнойподдержкой. — Вы знаете, я боюсь суда.

— Вам будет нелегко. Там будут копаться в таких обстоятельствахвашей жизни, которые вам не хочется вытаскивать на всеобщее обозрение. Вовсяком случае, защита наверняка начнет говорить про ваше лечение в клинике илиеще что-нибудь… Они будут всячески стараться посеять недоверие к вам и к вашимсловам.

— Да зачем? Я не собираюсь обвинять Чарльза, —сказала она, хотя почти все время верила, что преступник именно он. Онарассказала Джону о Беа Риттер.

— Советую вам не впутываться. Вы только еще разпоставите себя под удар, но никому не поможете. Пресса взвалит на вас бог знаетчто.

Мариэлла была с ним согласна. Но что, если эта журналисткаправа? Она производит впечатление умной и решительной.

— Господи, у меня голова кругом идет, — призналасьона. — Да в любом случае, какая разница? Тедди с нами нет. Все остальноеневажно.

В огромных глазах Мариэллы была безысходность. За своюкороткую жизнь она потеряла троих детей.

— Для вас, но не для Чарльза. Для него это вопрос жизнии смерти. Чтобы остаться в живых, он должен хвататься за соломинку.

— Кто его защищает?

— У него хороший адвокат, некий Том Армур. Молодой,очень способный. Он может быть беспощадным на процессе. Если кто и может спастиДелони, так это он.

— Не знаю, довольна ли я. Не знаю, что думать. Малкольмговорит, что виноват Чарльз. И когда нашли игрушку… — В ее глазах показалисьслезы, и она несколько раз моргнула. — А я не знаю… Когда я увиделаЧарльза, я ему поверила. А если это не он, то кому понадобилось похищать Тедди?

Конечно, на этот вопрос никто не мог дать ответа. Тейлор ине пытался, он просто смотрел на Мариэллу, и его непреодолимо тянуло к ней. Ещени к кому его не тянуло так сильно, ни одна женщина не волновала его так, какМариэлла. Когда ом рядом с ней, ему хочется коснуться ее руки, обнять ее.

— Хотел бы я знать, — начал он, помолчав. Онисидели на диване, за окном темнело, и Тейлор ласково смотрел на Мариэллу.Холодный и одинокий вечер. Как всегда, Малкольма нет дома, и, хотя полицейскиепо-прежнему были в доме, он кажется пустым. Джону захотелось пригласитьМариэллу поужинать куда-нибудь, лишь бы было оживленно, играла бы музыка, людивокруг разговаривали и смеялись. Захотелось увезти ее отсюда, подальше от еемужчин, которые и разбивали ей сердце, от мужчин, которые не обращают на неевнимания. Теперь он знал о Малкольме Паттерсоне больше, чем ему хотелось бызнать, и он видел, что Мариэлла заслужила счастье, которого у нее не было. Еслибы только можно было что-нибудь изменить…

— Мариэлла, если бы я только мог избавить вас от всегоэтого, — сказал Тейлор. Как профессиональный следователь, он не должен былтак говорить, но она была тронута.

— Спасибо вам. Я бы тоже хотела освободиться. Я раньшедумала, что беда приходит к нам в наказание за что-то. Только теперь я что-торазуверилась. Слишком уж много всего со мной случилось. — Совершенноневероятно, что эта женщина при совершенно непредвиденных обстоятельствахпотеряла троих детей. — А у вас есть дети?

Она ничего не знала о нем, хотя и чувствовала, что за месяцочень привязалась к нему, — Двое. Дочке четырнадцать лет, парнюодиннадцать.

А девочке моей было бы восемь… Она умерла, так и не увидевсвет, умерла безымянной… Просто маленькая Делони.

— Дженнифер и Мэттью. — Ему хотелось как-тоотвлечь ее.

— Они похожи на вас? — Мариэлла улыбнулась. Ейзахотелось вести с ним совершенно обычный разговор, как будто не было в еежизни этого страшного события — похищения сына.