– Потому что я и сам ее не знаю, – признался мужчина.

Ее лицо вытянулось.

– То есть как?

– Очень просто. На моем счету еще недостаточно денег. – Он понял: водить ее за нос не имело смысла. Девушка все равно узнает правду.

Она оторопела.

– Но ты сказал… А вторая книга?

– Гонорара еще нет.

Лиза отложила ложку, которой она размешивала сахар в чашке с чаем.

– Однако Арсен информировал меня: деньги скоро будут. Книга уже в продаже.

– Значит, тогда и поговорим, – отмахнулся он. – А про продажу книги – это новость даже для меня.

Его тон показался ей раздраженным.

– Ты не хочешь поскорее уединиться в нашем любовном гнезде?

Гоголев фыркнул:

– А что нам мешает?

– Твое упрямство.

Вино придало ему храбрости.

– Нет, дорогая, твое! У меня создается такое впечатление, что тебе в наших отношениях важнее всего стены, в которых мы будем обитать. Разве нам плохо здесь или у меня? Ведь с милым рай и в шалаше.

Лиза побагровела.

– Я никогда не жила в шалаше!

– А ты попробуй. Может, тебе понравится?

Девушка так резко вскочила, что опрокинула стул.

– Уходи! Я объясняю твое сегодняшнее поведение усталостью после дороги. Я не должна была забирать тебя практически из поезда.

– Это сделал Арсен, – мягко ответил Владимир.

– Молодец!

Она отошла к окну, давая ему понять: и разговор, и их встреча окончены. Он встал и обнял ее.

– Малыш, ну не сердись. У меня действительно была очень тяжелая поездка.

Девушка оттолкнула его.

– И при чем тут наш дом?

– Я не готов к этому разговору.

Она сжала кулачки.

– Ты просто не хочешь жениться на мне! Оттягиваешь время!

Гоголев оторопел:

– Я?! Назначай дату и сама убедишься: я готов хоть сегодня.

– А свадебный подарок?

Он вздохнул: Лиза оставалась непреклонна. Впрочем, за что ее судить! Эта девочка всегда получала от жизни все, что хотела.

– На что же ты потратишь свой гонорар? – быстро спросила она.

«На шантажиста, – мысленно ответил ей Гоголев, – если не убью его», – но вслух сказал:

– Мы уже все решили: на наш дом. Ты не даешь мне времени! Я понятия не имел, что книга уже в продаже. Значит, все произойдет довольно скоро.

Что-то в его голосе мешало Лизе поверить ему.

– Но ведь отец готов дать нам взаймы.

– А я не готов брать у него.

– И после всего этого ты считаешь именно меня упрямой?

Он снова обнял ее, и на этот раз она поддалась.

– Нет, просто нетерпеливой. Все будет хорошо. А сейчас мне действительно лучше уйти. Я устал.

Лиза пожала плечами, отстранившись от него.

– Иди.

– До завтра, любимая.

Девушка ничего не ответила.

Попрощавшись с Лизой, Владимир поймал такси, которое в мгновение ока донесло его до дома. Он и не ожидал, что так сильно соскучится по родным стенам. Усталость брала свое, и поэтому он быстро разделся и юркнул в постель. Неизвестный шантажист никак не выходил у него из головы. Гоголев понимал: чем скорее он разделается со своим незнакомым обидчиком, тем скорее окунется в ту жизнь, о которой раньше не мог и мечтать. Писательская слава! Красавица жена, дочь богатейшего человека! Простой журналист будет иметь все, что захочет. Правда, лишь при удачном ходе событий, только в том случае, если ему удастся расправиться с шантажистом, и тогда возникнет еще одна проблема: рукописи Дианы уже закончились, имеются только путаные черновые наброски, из которых ему будет не под силу сварганить хороший роман. Придется придумать, как именно стоит поступить. А вообще, если Степанов уже сделал ему имя, у него масса поклонников, готовых сжевать любую его книгу, пусть издатель кинет им и его первый, неудачный, по мнению Авдоляна, роман. Неужели его не проглотят? Многие понимающие люди говорили ему: главное – популярность, а потом корми читателей чем угодно. Эти мысли успокоили Гоголева, и он блаженно заснул. Завтра ему предстоял трудный день. Во что бы то ни стало надо узнать имя шантажиста.

* * *

Владимир специально не завел будильник, чтобы хорошо выспаться и прекрасно выглядеть. Он встал, принял холодный душ, с аппетитом съел яичницу с ветчиной, облачился в дорогой летний костюм белого цвета и отправился в «Злато-банк». Судя по реквизитам, шантажист работал именно с этим заведением, и при правильном подходе к делу Владимиру должны были назвать координаты и имя этого негодяя. Сидевшая за перегородкой девушка вежливо улыбнулась вошедшему – она сразу узнала именитого писателя.

– Доброе утро, Владимир!

– Доброе утро, Лика. – Он прочел имя на ее бейджике.

– Чем могу помочь?

– Очень многим, если захотите.

Улыбка ее стала еще шире.

– С удовольствием! Я вас слушаю.

– Видите ли, Лика, – он старался быть убедительным, – несколько дней я пробыл в командировке в другом городе.

– Так, – кивнула девушка.

– Там я сдружился с одной компанией, которая дни и ночи напролет играла в карты.

Ничего не отразилось на ее лице.

– Ясно.

– Я проиграл немалую сумму денег и по реквизитам, оставленным мне одним человеком, отослал ему долг.

Лика не сводила с него глаз.

– И чем же я могу вам помочь?

– Сумма, как я уже подчеркнул, немаленькая, даже, скорее, большая, – как можно убедительнее вещал Гоголев. – А банковские реквизиты были написаны от руки на клочке бумаги. Я засомневался – дошла ли сумма до получателя?

Темные брови банковской служащей поползли вверх.

– Почему же?

– Потому что мы, к сожалению, не обменялись адресами. А вот вам и моя просьба, милая девушка. Нельзя ли по реквизитам узнать адрес этого человека? Из-за этих проклятых денег я уже вторую ночь сплю очень плохо.

Она покачала головой:

– Банк не выдает таких сведений.

– Даже за небольшое вознаграждение?

Теперь ее глаза смотрели сурово.

– Кому бы то ни было.

– А что же мне делать?

Ее лицо не выразило ни тени сочувствия.

– Думаю, если вам дали неправильные реквизиты, ваш приятель скоро сам с вами свяжется. Согласитесь, ему отыскать вас легче, чем вам – его.