покойная не могла сделать сама, – сообщил он Скотленд-Ярду. – Она почти сразу потеряла бы сознание и, следовательно, не смогла бы держать руку у лица достаточно долго, чтобы вызвать ожоги». Но Крим отрицал, что видел ее в ту ночь, как отметил Джарвис, «и не было никаких доказательств, опровергающих это».

Тем временем начальство Джарвиса в Англии также пыталось разобраться в прошлом Крима. Скотленд-Ярд готовил дело для обвинения Крима в одном или нескольких убийствах в Ламбете, и первым шагом стало коронерское расследование смерти Матильды Кловер. Инспектор Джон Беннет Танбридж, ведущий следователь, наткнулся на слухи о том, что Крим причастен к гибели еще нескольких женщин в Чикаго. Затем в Скотленд Ярд пришло письмо из Национального детективного агентства Пинкертона. Фрэнк Мюррей, суперинтендант чикагского отделения агентства, прочитал сообщения об аресте Крима в местных газетах и был уверен, что человек, назвавшийся Томасом Нилом, был тем, кто отбывал срок в тюрьме штата Иллинойс за убийство.

Танбридж распорядился, чтобы новую информацию передали Джарвису «с наименьшей возможной задержкой». В то время как следствие продолжалось в Лондоне, североамериканская фаза расследования преступлений Томаса Нила Крима вскоре должна была привести детективов в Соединенные Штаты.

IV. Расследование

Лондон, июнь – июль 1892 года

Глава 23. Недостающие звенья

Инспектор Танбридж остановился у аптеки Бенджамина Приста в доме 22 по Парламент-стрит. Детективу не терпелось узнать побольше о флаконе со стрихнином, который Крим привез из Америки в кожаном футляре с образцами лекарств от «Компании Г. Ф. Харви». Он выбрал магазин священника, потому что тот был недалеко от Скотленд-Ярда. И там его ждал сюрприз.

«Как ни странно, – обнаружил он, – персонал знал Крима». Клерки подтвердили визиты Крима прошлой осенью и предъявили бланк заказа, заполненный его почерком. Записи в магазине показали, что Крим купил стрихнин за пару дней до смерти Эллен Донворт, 13 октября, «в достаточном количестве», как отметил Танбридж, «чтобы вызвать смерть нескольких человек». Джон Киркби рассказал о покупке Кримом пустых желатиновых капсул и показал инспектору некоторые из тех, что были у них на складе. Танбридж вспомнил слова Эммы Шривелл о неких длинных таблетках, предоставленных ей Фредом. Капсулы были продолговатыми, отметил он, «и «длинная таблетка» вполне соответствовала их описанию». Записи священника показали, что Крим получил капсулы в середине октября, через несколько дней после того, как Донворт отравили. Танбридж понял, что это объясняет, почему для ее убийства он добавил стрихнин в напиток – капсулы появились в его распоряжении лишь неделю спустя. Следующую жертву, Матильду Кловер, он убил с их помощью.

Танбридж наткнулся по крайней мере на один из источников стрихнина для Крима. До этого открытия полицейские рассредотачивались по всему Лондону в поисках аптекаря, оптового торговца медицинскими товарами или врача, который снабдил удлиненными таблетками и стрихнином человека, подходящего под описание Фреда, но не могли справиться с задачей. Так или иначе, выяснилось, что поставщик находился почти по соседству со штаб-квартирой столичной полиции. Либо аптеку на Парламент-стрит пропустили во время расследования, либо сотрудники священника не смогли установить связь до визита Танбриджа.

Ведущего следователя по делу об отравлении в Ламбете ждал еще больший шок. В июне, через несколько дней после ареста Крима, Танбридж обнаружил, что письмо с шантажом, отправленное доктору Уильяму Бродбенту, хранилось в архиве Скотленд-Ярда с прошлой осени. В нем выдающийся врач обвинялся в отравлении Матильды Кловер стрихнином. Танбридж мгновенно осознал важность этого документа. «Тот факт, что Кловер умерла от отравления стрихнином, известен только человеку, который его вводил, – отметил он в отчете от 6 июня, после того как ее останки эксгумировали и изучили. – Следовательно, смею предположить, что автор письма и является отравителем».

Он сравнил письмо с образцами почерка Крима, и стало ясно, что они написаны одной рукой.

Поразительным было то, что важнейшая улика все это время находилась в руках Скотленд-Ярда и игнорировалась в течение нескольких месяцев.

Было и второе письмо, в котором Фредерик Смит, член парламента, обвинялся в убийстве Эллен Донворт, – его тоже написал Крим. В полицейских досье имелись ссылки на еще одно письмо, адресованное графине Мейбл Рассел, в котором ее муж обвинялся в отравлении Кловер. Если его тоже написал Крим, то это было еще одним доказательством того, что он является убийцей. Однако офицер, который общался с кучером Рассела, забыл сохранить письмо. Танбридж отметил, что следует связаться с графиней и попросить передать его «без промедления».

Расследование за пределами Лондона дало больше доказательств. Танбридж допросил Лауру Саббатини в доме ее матери в Беркхамстеде. Оскорбленная тем, что ее связывают с подозреваемым в убийстве и шантажистом, она неохотно отдала подписанные Кримом документы. И все же, к моменту возвращения в Лондон, инспектор завладел завещанием Крима и письмом, которое тот написал, когда Саббатини приняла его предложение руки и сердца. Еще одна зацепка – клочок бумаги с именами Элис Марш и Эммы Шривелл и их адресом на Стэмфорд-стрит – привела его в Брайтон. Сестра Марш, Фанни Тейлор, узнала почерк своей сестры. Бумагу нашли во время обыска в комнате Крима на Ламбет-Пэлас-роуд – она лежала в кармане его брюк.

Письмо, написанное характерным почерком Крима его бывшей невесте Лауре Саббатини (Научная и общественная фотобиблиотека, Лондон, изображение 10658283)

Записка, очевидно, связывала Крима с двумя его жертвами, но Скотленд-Ярду нужно было нечто большее: свидетели, которые могли бы опознать подозреваемого как таинственного Фреда или, что еще лучше, видели его с убитыми женщинами. Это была трудная, неприятная задача, и решалась она крайне медленно. Танбридж договорился с Люси Роуз, горничной в квартире Кловер, чтобы она понаблюдала за Кримом и другими мужчинами, прогуливающимися по Вестминстер-Бридж-роуд, прежде чем его арестуют в надежде, что она сможет опознать его как мужчину, с которым Кловер виделась в ночь перед смертью. По словам Танбриджа, Роуз «внимательно рассмотрела» Крима, когда тот проходил мимо, и сказала, что он соответствует «росту и общему виду Фреда». Однако у того, кого она видела при тусклом свете лампы семь месяцев назад, усы были темнее, цвет лица бледнее, и, более того, он не носил очков. «Следовательно, – с разочарованием отметил Танбридж, – она не думала, что это он».

Констанс Линфилд, которая видела мужчину с Эллен Донворт в ту ночь, когда ее отравили, также не узнала Крима. Чарльз Бердетт, театральный деятель и друг Элис Марш, опознал Крима как «капитана», которого он видел на Стэмфорд-стрит. Проблема в том, что неделями ранее