Но в голове волчком крутился один-единственный вопрос: а в каком виде история Розы и двух братьев существует в реальности Этельвина?

Чередой помчались морозные дни.

Урожденные льеры смотрели на меня, как на случайно заскочившую в гости обитательницу иной вселенной, улыбались в глаза и пакостили исподтишка. То завтрак на более раннее время перенесут, а сообщить забудут, то меню поменяют, включив в него местную экзотику, то оставленное Арлом послание у слуги отберут, а вручить адресату запамятуют. Вроде, мелочь, а осадок остался.

Гораздо труднее было смириться с молчанием Этельвина, но бестелесный словно нарочно никак себя не проявлял. А я терзалась. Знаю, глупо… мы с Арлитом официальная пара, скоро поженимся, к тому же нравимся друг другу. Но, может быть, не стоило столь явно проявлять взаимную симпатию, он ведь был где-то там? Все видел, чувствовал.

И оттого становилось в разы больнее. Мне.

— Скажи-ка мне, друг любезный, как станем тебя в мальчика превращать? — стараясь хоть чем-то заглушить непонятную тоску, я вцепилась в Нира.

Но огневик должного энтузиазма не проявил.

— Зачем? Мне и так неплохо.

— Ээ… То есть как это?

Сие мне было категорически непонятно.

Здесь стоит отметить, что мальчишка не просто прикидывался девчонкой, но и получал от этого странное удовольствие. Пару раз я даже заловила его на кокетничанье со стражниками. И в голову мягкой поступью стали закрадываться нехорошие мысли… А вдруг он… Нет, такое не то, что сказать, даже подумать стыдно!

Вот потому-то я никак и не решалась поговорить начистоту. К тому же, если худшие подозрения подтвердятся, Нира придется отослать из Дома, а лишиться одного из немногих друзей в царстве льда не хотелось.

— Да спокойно! Ада, не думай об этом. Тебе своих забот мало, что ли?

Такой выход виделся соблазнительным, но врожденное благоразумие еще пыталось что-то там возражать.

От дальнейших расспросов Нира спас дворецкий.

— Льера?

Кивнула, позволяя приблизиться. Слуга пересек небольшую гостиную и протянул мне поднос с лежащими на нем розой и запиской, свернутой в трубочку. Пальцы чутко коснулись лепестков. Белые… Единственную для меня срезал.

— Надеюсь, послание миновало льеру Таррину?

— Наследник приказал лично в руки отдать.

Я махнула рукой, отпуская Ашвила. Глаза заскользили по строчкам.

— Стихи? — Нир жадно подался вперед.

— Арл уезжает на два дня, — и до того не радужное настроение опустилось на уровень подвальных помещений и вальяжно растянулось на алтаре в ритуальном зале. — Попрощаться не успел.

Я скомкала ненавистный листок и швырнула его в камин. Вот оно как, всего несколько дней с мегерами живу, а рефлекс уже выработался.

Взгляд ненароком уперся в лицо собеседника. И в мозгу словно щелчок раздался!

— Что это у тебя щетина до сих пор не растет? — провела ладонью по абсолютно гладкой щеке и только растерялась еще больше. — У моих братьев в твоем возрасте…

— Они у тебя маги? Огневики? — даже не дослушав, перешла в наступления жертва спасения.

— Нет, — отозвалась растерянно.

— Вот и помалкивай!

Появилось мерзкое ощущение, будто в чужой корзине с грязным бельем порылась. Я снова вернулась к камину и принялась с усердием ворошить полусгоревшие бревна, наблюдая, как пламя занимается еще сильнее. Не дура ведь и давно поняла, что огневик что-то скрывает. И будь то хоть романтические пристрастия, хоть еще что, — это его личное дело.

Не буду спрашивать. Захочет — сам признается.

Только обида, вызванная недоверием, все равно затаилась где-то на донышке души.

День я провела в одиночестве. Вежливо отказалась от приглашения льер составить им компанию во время верховой прогулки и ушла в сад. Долго сидела, любуясь ледяной статуей, пока садовница не вышла из сплетения голых ветвей и не предупредила, что я рискую составить Розалии компанию. Не всерьез, конечно, но простудиться тоже не хотелось.

Пришлось идти на кухню и просить горячего чаю. У поваров поначалу чуть истерика не случилась. Как же, уважаемая льера, и на кухне! Но я поулыбалась, расспросила об их заботах, семьями поинтересовалась, а когда пообещала поделиться запасами южных трав, вообще всеобщую любовь снискала.

Уже хорошо, в этом доме меня точно не отравят! Обхватила ладонями горячие бока кружки и мысленно поблагодарила матушку. Советы, которые должны были мне помочь обжиться в чужом доме, и для собственного пригодились.

Вечер провела в библиотеке. История моей южной предшественницы манила, и за неимением поблизости Этельвина я решила узнать, что сохранилось об основателях рода в семейных хрониках.

К сожалению, сведения отличались скудностью и обрывочностью… Мельком упоминалась Роза, преимущественно в связи с цветами и ледяной статуей, еще меньше информации рукописный текст давал о ее возлюбленных. О сыне и наследнике — вообще ни слова. Так что я предпочла принять на веру рассказ жениха, отобрала себе для чтения еще пару книг и, глотая зевки, направилась в свои комнаты.

До цели оставалось всего ничего, когда из соседнего коридора послышались хорошо знакомые голоса.

— Ему придется на ней жениться, — ныла Амира. — Великий Князь не нарушит своего слова.

Не нарушит. Тем более что дал он его не своим подданным, а Императору Юга.

Заинтересованная, я прижалась к каменной стене у самого поворота.

— Эту нахалку южную даже живущий в одном теле с женихом брат не остановил, — уверена, Таррина скривилась.

— А что она с Арлитом сотворила! — задыхалась от негодования дочь какого-то там Дома. — Он носился за ней по всему саду, как какой-нибудь простолюдин! И они даже целовались… Фу!

Я больно укусила губу, чтобы не рассмеяться в голос. Если поцелуи — это «Фу!», то что же эта фифа примороженная про «супружеский долг» скажет?

— Успокойся, мы обязательно что-нибудь придумаем…

— Что-о?! — кажется, это был всхлип.

Молчание. Стук каблучков, словно перезвон льдинок.

О нет, только не уходите далеко, я же подслушиваю!

— Пока не знаю… Но даже если они поженятся, на краю наших земель есть прекрасный дом. Если там прибраться и кое-что починить по мелочи, он идеально подойдет для ненужной жены. Таких по всему Северу сотни!

Надеюсь, зубовный скрежет вышел не очень громкий? Уже в тот момент я знала, кто из нас будет обживать дальнюю развалину. Ну держись, старая мегера!

Как ни странно, Амира от затеи тоже в восторг не пришла.

— Но я не хочу быть любовницей!

— Девочка моя, — так и представляю, так тетушка ласково гладит ее по щеке, — быть единственной и официальной дамой сердца одного из первых льеров Севера куда более почетно, чем женой какого-нибудь младшего сына приграничного аристократа.