– Может, уже объяснишь? – не выдерживаю я, когда заходим в гаражный кооператив. – Прикончить меня здесь решила?

– Сам сейчас все поймешь, – усмехается она. Слишком самоуверенная тварь. – Расслабься, Макаров, я не кусаюсь. Ты мне нужен не меньше, чем я тебе. Можешь считать, что мы теперь друзья. – Как у нее язык поворачивается? Жалею, что начатое в отеле не закончил. Прибить прямо здесь готов. – Да ладно тебе, это просто шутка, улыбнись. Мы уже пришли.

Подходит к одному из гаражей: синяя дверь, краска почти облупилась. С краю номер 13. Знакомое место, ключ должен быть справа, за водостоком. Так и есть, не раздумывая, достает. Я точно уже бывал здесь раньше. Это мой гараж. Купил, когда пропала Люся. Аленка не знала. Что я еще скрывал от жены? Нет, дело в другом. Я приобрел это помещение, чтобы не беспокоить ее. Она дни напролет ревела, спать не могла, еще и я со своими бумажками покоя не давал. Перенес все свои наработки сюда.

Дверь не опечатана, значит, следствие не выяснило, что у меня была недвижимость. Зря, здесь могло быть что-то важное. Я не скрывал, выходит, не помнил. Внутри все в пыли. Заваленный бумагами стол, коробки. Доска с красной ниткой, зарисовки, фотографии. Здесь никого не было пять лет. Откуда Мельник знает об этом месте? И почему, если действительно хотела помочь, не привела Афанасьева? Соображает она неплохо, придумала бы оправдание удачной находке.

Стоит осмотреться, и причина становится ясна. На доске, как из киношных детективов, ее фотография. Я изначально понял, что эта женщина замешана в похищении моего ребенка. Тогда почему не сдал? Не было доказательств? Интрижка с ней уже давала повод для расследования. Тогда почему? Защищал ее? Любил? Она сексуальная, привлекательная девушка. Возможно, дионеи вырабатывают химическое вещество, воздействующее на поясную извилину коры головного мозга, что вызывает влечение. Признаю, меня и сейчас тянет к этой женщине, но, кроме животной страсти, я ничего другого к ней не ощущаю.

– Зачем ты привела меня сюда? Ты знаешь, где девочка, просто отведи меня к ней. К черту все эти игры!

– Так не пойдет, Макаров. Если ты хочешь получить ответы, придется вернуться в самое начало, – улыбается она. К двери подошла. Что еще задумала? – Развлекайся, грошик. Все не может быть просто.

Вот же дьявол! Выходит, дверь за собой захлопнула. Не могу открыть. Как же так! Глупо попался! И какой лешего, «грошик»?! Чтоб ее!

Осматриваюсь. Пара пятнадцатилитровых бутылок с водой, вентиляция приточная, да и гаражный кооператив действующий, если начать барабанить в двери, кто-нибудь услышит. При необходимости пятнадцать-двадцать дней продержаться можно. Стоит выдохнуть, вряд ли она решила запереть меня здесь надолго. Жаль, Люськи нет рядом, от одного ее вида становится спокойнее. Забавно выходит, я действительно считал, что мне необходимо выздороветь, перестать общаться с призраками. Сейчас, когда ее нет, я только и могу думать, чтобы галчонок вернулась.

Нужно брать себя в руки. Мельник не зря привела меня сюда. Пять лет назад я действительно нашел дочь. Наработки должны были остаться.

В коробках пользы мало, все кинуто в кучу. Вырезки из газет о пропавших детях, многие из которых, так или иначе, нашлись. Списки знакомых, дочкины друзья. Одноклассники. Информация не систематизирована. Обычно я так не делаю. Ненужный мусор. Самое важное на столе, доска больше для наглядной картинки, чтобы не упустить деталей.

Объявление о пропаже ребенка, Екатерина Котова, Краснодар. Почему я выделил это дело? Слишком большой радиус. Не сходится. Или нет. Я не мог повесить на доску пустую картинку. Ну же, думай, идиот! Похитили за пару дней до Люси. Один возраст, тот же сценарий. Шла из школы домой. Дочь сказала, что была не одна… Возможно, их держали вместе. Вопрос в том, что случилось с этой девочкой? И были ли другие? Сколько их там?

– Дочка, как ты сейчас бы мне пригодилась… Ну же галчонок, хватит дуться. Я здесь только ради тебя. – В пустоту говорю. Не появляется. Сам себе психа напоминаю, а раньше так не казалось. Немудрено, что никто ни единому моему слову не поверил.

Нужно искать дальше.

Я выделил все основные детали, составил поминутный путь дочери от школы. Самое вероятное место – березовая роща. По версии следствия, Люся была похищена возле школы. Я сомневался, сейчас убеждаюсь, что был прав. Отправной точкой всегда была детская площадка, в прошлый раз я начал именно с нее, верно мы с галчонком подметили. Если Павел Степанович отдал записку Афанасьеву, полиция кишит именно там.

Смотрю дальше. Подробная карта подземных туннелей и ветвей коммуникаций, проложенная под всей Москвой и ближайшим Подмосковьем. Я встречался с диггером. Увлечение на грани закона, исследование технологических подземных сооружений. Эти люди готовы пролезть в любую неизвестную дыру, зачастую находя заброшенные маршруты, которые использовали еще во времена Российской империи. По всей видимости, один из них помогал мне с поиском. Сейчас бы такой человек пригодился, жаль, имени нет. Придется работать с тем, что имеем. Несколько направлений отмечены крестами. Нужно проверять все. Много времени потеряем…

Удивляет другое, нет ни одного упоминания о дионеях. Когда я впервые заговорил об их существовании? Фотография Александры, или точнее сказать Милы, висит под знаком вопроса. Как мне ее теперь называть? Неважно. Не о том думаю. Сейчас это не относится к сути. Почему вопрос? В чем я был не уверен? В том, что эта женщина – человек, или в том, что она причастна к похищению?

Неизвестных становится еще больше. Я должен собрать картину. Отель послужил триггером, позволяя воспоминаниям частично вырваться наружу. В этом самом месте я провел немало времени. Что-то должно помочь. Какая-то деталь, фотография или вещь. Но что именно?

В одном из ящиков простенький телефон. Разряжен, неудивительно, столько лет прошло. Хорошо, что провод на месте. Для чего я его купил? Чтобы жена не застукала? Паршивое чувство. Не все ошибки можно исправить. За свою я отдал слишком дорогую цену. Потерял дочь. И стоило ли все это того? Нет. Ответ очевиден, вот только понимание приходит слишком поздно.

– Люся, – зову еще раз. Она должна прийти. Знобит, в дрожь бросает. В гараже температура немногим выше, чем на улице. Глупость, куртка теплая, да и обогреватель включил, как зашел. Трясет не от этого. Человеческая природа такова, мы всегда ищем рациональное объяснение. Здесь все гораздо проще. Я отвык быть один. Тишина пугает, заставляет остаться наедине со своими мыслями. Для нормального человека обыденная ситуация, ничего особенного. Для психа, постоянно слышавшего голос дочери, видевшего ее голубые глазенки, – настоящий кошмар. – Галчонок, ты мне очень нужна. Я идиот, полный идиот. Прости дурака…

Не появляется.

Смартфон завибрировал, значит, включился. Карта памяти почти пустая, несколько снимков. Долго загружаются. Так… Подождите. Это не мой телефон! На фотографиях я вместе с дочерью и женой на детской площадке. Захожу в книгу контактов, там всего два номера. Один до всего этого безумия принадлежал мне, второй неизвестный. Если удастся заполучить симку, можно попробовать позвонить. Эта уже бесполезна, операторы блокируют номер после полугода простоя. Эх! Сейчас ресурсов Афанасьева не хватает, могли бы пробить, на кого зарегистрирован. Работать вместе было бы продуктивнее. А так этот аппарат не больше, чем кусок пластика. Злюсь, ничего нового. Я и без того разобрался, что Мельник следила за нами, затем похитила Люську. Должно быть, это ее игрушка. Но какого черта она делает у меня?

Голова раскалывается. Кровь носом пошла. Воспоминания? Да, они самые. Парк? Нет. Ботанический сад МГУ. Я был здесь пару-тройку раз с семьей. Но сейчас передо мной Александра, вернее, Мила. Голубое платье, волосы завиты, каблуки. Это свидание? Непривычно видеть ее в таком образе. Аленку копирует. Ей это не свойственно, совершенно другой стиль. Иду рядом, дистанцию держу. Она улыбается, смеется. Флирт.