все еще живы, то, должно быть, как и Денисова, психоэмоционально созависимы со своим похитителем. Безвыходная ситуация, Роман по опыту знал, что счастливого конца в таких случаях не бывает.

– Чтоб этого Макарова… Вот какого лешего из психушки сбежал? – пробормотал он. – Сам себя подставляет, псих недоделанный!

– Вы что-то сказали, Роман Михайлович? – поднял голову из-за стола Шурик, шмыгая заложенным носом.

– Так, мысли вслух, – качнул головой Афанасьев. – Наш чокнутый нигде не объявлялся? – Шурик виновато пожал плечами, залезая в последние сводки. – И как мы вообще преступников ловим, если одного психа найти не в состоянии?! По Одинцовой и Клюеву тоже ничего?

– Как сквозь землю провалились. Санитар проживает на съемной квартире.

– В пятьдесят четыре года на съемной квартире? Есть какая-то недвижимость, машина? Любопытный персонаж.

– Нет, ничего. Не женат. Детей нет. Родственников найти не вышло. Мы установили слежку за домом, пока безрезультатно, – пожал плечами лейтенант. – Роман Михайлович, сообщить Денисову о результатах экспертизы? Он обрадуется, услышав, что его дочь жива.

– Рано, – вздохнул следак. – Мы сами не в курсе, где его дочь, к тому же она помогала с похищением. Эта девушка точно знает, где держат Нику, как и других девочек. Не самые радостные новости, не находишь? Еще не хватает угробить ее папашу с больным сердцем. Олеся-Божена – такая же жертва. Вот только неизвестно, осталось ли хоть что-то от той милой доброй девочки, которую помнит отец. Не стоит обнадеживать раньше времени. Пятнадцать лет – слишком долгий срок, исход в таких случаях обычно печальный.

– Подполковник Кириллов думает, что Одинцова вместе с Клюевым помогли Макарову сбежать, – осторожно сказал Шурик, взглянув на начальника. Афанасьев нахмурился, постукивая костяшками пальцев по столу. – Улики к нему ведут. Но вы не верите, что это он, я прав?

– Неважно, во что я верю. Пока улики указывают на Макарова, он – наш главный подозреваемый. – Афанасьев поднялся, раскладывая бумаги по столу. – Мы, как слепые котята, видим только то, что нам пытаются показать. Нужно взглянуть под другим углом.

– Может, доску возьмем, как в фильмах? Земченко на день рождения магнитную коллеги подарили, она у них в кабинете стоит. Всегда хотел попробовать.

– Фу-ты ну-ты! Американщина, – фыркнул, но, заметив воодушевленные глаза подопечного, снисходительно кивнул Афанасьев. – Ладно, неси свою доску. Сам сказал под другим углом посмотреть.

– Да, сэр!

– Тебе язык с мылом начистить?

– Нет. Простите, товарищ капитан! Я мигом, вы и заметить не успеете, что меня нет! – Шурик торопливо выскользнул из кабинета, решив не дожидаться, пока начальник передумает.

– Тьфу! Дожили! «Сэр»! – усмехнулся Роман, качнув головой. – Насмотрятся фильмов, а потом в полицию идут картинки расклеивать! Промоутеры недоделанные!

Шурик не заставил себя ждать, притащив из соседнего кабинета белую доску с разноцветными магнитиками. Невзирая на строгий взгляд начальства, быстрехонько раскидал фотографии, черным маркером нарисовал стрелочки.

– Готово! – Довольный собой, помощник изо всех сил старался спрятать пробивающуюся улыбку. – Теперь точно ничего не упустим.

– В копы метишь? Что ж, рассказывай, что видишь, – недоверчиво разрешил Афанасьев, пройдясь взглядом по доске и стараясь разобрать, что наворотил непутевый подопечный.

– Похищения начались пятнадцать лет назад. Первая была Божена, наша Одинцова. Дальше Анастасия, Катя и Люся вместе, сейчас Ника и Вика. Разница в похищении пять лет. У всех детей в анамнезе хорея Гентингтона, кроме Тарасовой. Но девочку и так оставили, – задумчиво произнес парнишка. – К моменту первого похищения Макарову было 20 лет. Как я уже говорил, в этом возрасте, по статистике, начинают совершать первые преступления. К тому же мы нашли куклу в его палате, да и алиби из-за побега под сомнением.

– Да, Шурик, ты гений! Только для этого доска не нужна, – усмехнулся Афанасьев. – Без этих новомодных штучек давно установлено.

– Подождите, Роман Михайлович, – не отрываясь, ответил лейтенант, проводя стрелочку от фотографии к фотографии. – У Кириллова была любовница, как мы знаем, это Одинцова. Похищенная 15 лет назад Божена. Девушке сейчас 22 года. Если предположить… Вполне может быть. По возрасту сходится.

– Так и продолжишь загадками говорить? – приподнял бровь начальник.

– Наша утопленница.

– Что наша утопленница?

– Ну, возраст, личность неустановленная. Как мы предполагаем, наша Джейн Доу была любовницей Макарова, так?

– Так.

– Что, если схема с похищением Вики и Ники используется не первый раз? Понимаете, к чему я веду? Вы сами сказали, что с этой девушкой что-то нечисто! Ну же, Роман Михайлович!

– Шурик, у нас в участке должность гадалки не предусмотрена. Не тяни кота за хвост, мне Макарова с его загадками хватало, или заменить решил? Палата пустует, хозяина дождаться не может, – пошутил начальник, разглядывая фотографии. – Хочешь сказать, что наша утопленница может быть таким же похищенным ребенком?

– Разумеется! Если детей похищают с периодичностью в пять лет, то девушке как раз должно было быть приблизительно двадцать два года.

– Притянуто за уши, но… Версия имеет место быть, – ответил Афанасьев, вешая портрет утопленницы рядом с детьми. – Наша неизвестная могла быть одной из жертв. В этом случае Макаров отпадает. На момент предположительного похищения он был совсем пацаном. Пятнадцать лет, еще парты давил. В этом случае нашему преступнику сейчас должно быть больше сорока – сорока пяти лет.

– С учетом выбора жертв и заболевания это может быть человек с медицинским образованием. Да и вряд ли студент, старше. Человек с опытом, профессор или ученый. Хореей Гентингтона занимаются неврологи. Вполне может быть практикующий врач.

– Возраст похитителя пятьдесят-шестьдесят лет, – кивнул следак, усмехнувшись. – А ты молодец, недооценил. Из тебя выйдет отличный следователь.

– Спасибо, Роман Михайлович. Говорил же, доска может быть полезной! – заулыбался довольный собой Шурик, деловито скрестив руки.

– Не зазнавайся, – покачал головой Роман, набирая номер судмедэксперта. – Привет, Алина. Я зайду? Важное дело.

– Опять ты со своими делами, Афанасьев, – раздался женский голос в трубке. – Ты еще со мной за прошлый раз не расплатился. Через полчаса в морге буду, сейчас на вызове.

– Алин, ты же меня знаешь, приеду с конфетами, чаю попьем.

– Лучше с бутербродами, с самого утра ничего не ела. Через полчаса, не опаздывай. Чмоки-чмоки!

Афанасьев улыбнулся одними уголками губ, сбрасывая звонок. Шурик понятливо хмыкнул, всем своим несуразным видом давая понять, что прочитал начальника и прекрасно знает, о чем тот думает.

– Чего лыбишься, в магазин дуй. Десять минут у тебя, – недовольно фыркнул следователь. – И доску свою забери, коллеги на смех поднимут.

– Товарищ капитан, – простонал парнишка, с обидой осматривая свое творчество. – Доска же помогла, может, оставим…

– Из окна выкину, если не уберешь из моего кабинета!

– Понял, понял, не надо из окна. Подарок все же, к тому же не наш, – вздохнул лейтенант, убирая фотографии. Потом остановился в дверях, деловито взглянув на начальство. – А конфеты с коньяком брать?

– Ишь чего удумал! С орехами. А ну брысь отсюда!

Афанасьев зашел в морг и остановился возле кабинета старшего судмедэксперта. Он посмотрел на часы, понимая, что опять опоздал. Все Шурик виноват, двадцать минут по магазину шастал. В супермаркет поплелся, нет чтобы в местный ларек на углу заскочить! Зато список продуктов внушительный, постарался. Даже неудобно перед коллегой, не на свидание ведь собрался.

– Алина, можно? – заглянул он, зачем-то приглаживая волосы.

– Заходи, чайник десять минут назад вскипел, – ответила она. – Бутерброды принес? – Афанасьев молча поставил пакет на стол. – Что за дело? Утопленница твоя?

– Откуда знаешь? – удивился Роман.

– Какие еще у тебя дела могут быть, Афанасьев? Сразу поняла, что ты от меня не отстанешь, как только в вашем расследовании всплыл неопознанный труп пятилетней давности. Все ждала, пока наберешь, – хмыкнула Алина, разбирая пакет. – Но сначала поедим. Умираю с голода. Конфеты «вишня с коньяком»? Вечер намечается томным, – рассмеялась она. – Давай садись, сейчас приготовим.

– Ну Шурик, получит у меня, – пробубнил Афанасьев себе под нос.

– Значит, младшего лейтенанта в магазин отправил? – поддела судмедэксперт, нарезая скальпелем идеально ровные кусочки колбасы.

– Лейтенант уже, – довольно поправил Роман. – Способный паренек, далеко пойдет.

– Как быстро растут чужие дети, – Алина покачала ярко-розовой головой, подкладывая ему бутерброд. – Давай рассказывай, зачем черт старого принес