И остались Координаторы лишь с традициями, хранившими память о прежнем круге дружеских лиц. С памятью о прежней силе, прежнем могуществе. С памятью. Но не силой. Главный, самый мощный источник магии пропал вместе с островом айянов. И, судя по тому, что от него не осталось ни следа, ни остаточного тока сил, дело было не в природном катаклизме, а в Сопределье. С тех пор прошли тысячи лет, а уцелевшие Доверенные Стражи так и не смогли восстановить прежнюю численность. Наоборот, бесконечное противостояние с Уровнями пожирало жизни и ресурсы слишком быстро для естественного восполнения. Силы оставшихся двух источников едва хватало на повседневные нужды, а третий работал слишком хаотично и непредсказуемо. И теперь нельзя, как раньше, просто выбирать достойного человека и наделять его магией. Нельзя. Не хватает сил. Надо, чтобы будущий Страж имел хоть небольшую долю магической крови. Надо, чтобы он хотел стать Защитником. Надо… Как-то даже вносилось предложение пополнить ряды Стражей за счет магов Уровней. Проще говоря, найти способ забирать к себе детей, которые все равно там гибнут. А воспитать их должным образом — не такая уж большая проблема. Наверное. Только кто поручится за успех? Да и моральная сторона вызывает сомнение. Кое-кого спасти все-таки попытались. Как говорил этот мальчик — или помогать целиком, или… Спасенные растут под заботливой опекой, сформированы две экспериментальные группы. При удаче они смогут стать Стражами, которых теперь осталось мало.

Недопустимо мало!

И от этого Координаторов иногда охватывала безнадежность — что будет дальше? Когда-нибудь они не смогут сдерживать Уровни — демоны сорвут Печати и ринутся на поверхность. Вампиры махнут рукой на правила, забудут про все свои усилия создать себе положительный имидж и будут обедать всеми, кто попадется под руку. Когда-нибудь Координаторы не смогут поддерживать барьер — и люди ринутся на исследования в другие миры. А потом где-то кто-то нарушит правила или не обратит внимания на странности — и на мир снова рухнет эпидемия. Или новое нашествие драконов. Или… Люди так неосторожны. Любопытны, неосторожны и агрессивны. Взрывчатая смесь.

Что будет дальше? И сколько их останется лет через сто? Двадцатый век выдался тяжелым. Координатор Эндрю убит на сорванных переговорах с Уровнями. Сложила голову, замыкая прорыв из мира Тарконессо, Зинаида. Стало не по силам бессмертие Августу. Две мировые войны подорвали его веру в будущее.

Но сколько б их ни осталось, никто не мог снять с их плеч груз ответственности. А значит, нужно работать.

— Итак, сегодня у нас несколько проблем для рассмотрения. Кто первый?

— Я. — Нинне, задумчиво перебиравшая воздушные бусы, оставила цветную нить висеть в воздухе и переплела пальцы. — Я… именно я и попросила всех собраться. У нас очередной всплеск.

Савел тяжело вздохнул:

— Так. Что произошло?

Нинне мало походила на классический образ Стража, мага или Координатора. Невысокая, полненькая, вся уютно-округлая, она скорей напоминала моложавую бабушку-сказочницу. Но несмотря на внешность, Нинне была воистину незаменима на своем месте. И в число ее обязанностей входило отслеживать работу экстрасенсов. Провидческие сны, пророчества, результаты трансов, гадания. Работа немаленькая, а учитывая противоречивость таких видений, неопределенность вероятностей и хрупкость самих экстрасенсов, то и вовсе трудная. Особенно с всплесками. Недобрый знак. Всплески возникают обычно незадолго до каких-то массовых возмущений. Войн. Эпидемий. Прорывов. Катаклизмов.

— Снова назревает военный конфликт? Сможем погасить?

— Нет… не знаю… К сожалению или к счастью, но это не обычные человеческие проблемы. Немного терпения, я сейчас покажу.

Синее море в золотых бликах. Над улицей курорта вдруг начинает дрожать воздух, прорезанный странно-прямой серебристой нитью. Нить расширяется в мерцающую щель, зависшую в полуметре над плиточным тротуаром.

Привлеченные зрелищем, у щели начинают скапливаться курортники. Оживленно перешептывающиеся девушки, любопытные мужчины. Подозрительно щурится старушка.

А через секунду они, ахнув, отшатываются — из щели выскальзывают и прыгают на тротуар люди! Нет, не люди. У них серая кожа и красные глаза. И когда первый серый поднимает руку, люди… начинают… падать…

Ветерок мягко трогает золоченые осенью листья, воздух прозрачен и чист, и деревья плотно обступили небольшую полянку, словно поймав бредущих по ней людей в золотую сеть. Но люди, кажется, вовсе не чувствуют себя пойманными — молодая пара в легких куртках шагает по траве, точно по облакам, и в волосах девушки рдеет кисть калины, а на голове юноши — целая корона из сплетенных листьев. И лицо девушки полно радостным ожиданием чуда, а он… он бережно греет ее руки и, кажется, готовится сказать те самые древние слова, от которых каждая девушка оказывается в сказке.

Когда воздух вдруг расступается перед группой серокожих незнакомцев, влюбленные успевают их увидеть, и даже испугаться успевают — парень пробует заслонить девушку и схватиться за сережку экстравызова.

Но больше они ничего не успели. Так и остались лежать на золотой поляне, все-таки поймавшей их в ловушку.

Небольшая комната, заполненная аппаратурой. Двое мужчин в теплой одежде. Свист вьюги за обледенелым окном. Метеорологическая станция? Люди ведь не могут спросить сильфов о погоде. Один из мужчин озабоченно смотрит на часы, второй со вздохом поднимается, натягивает теплую куртку, надвигает на лицо капюшон.

И дверь распахивается, впуская в человеческое жилье снег и холод. И смерть.

— Что это? — Светлана зябко повела плечами. — Кто они?

Пабло молчал. Александр не отрывал взгляда от замершего изображения.

— Я не знаю, — качнула головой Нинне. — Вам известно, что мои подопечные не самые жизнерадостные и легкие в общении люди. Таков отпечаток дара. Будущее редко показывает им хорошие знамения. Но сейчас они в тревоге, какой давно не бывало. Нас ждет что-то очень плохое.

— И ясно что. — Пабло задумчиво шевельнул пальцами — шар чуть подрос, сфера изображения расширилась. И снова поплыли картинки сверкающего моря, снежинок в клубе пара, падающей короны золотых листьев.

Наконец над столом замерло изображение нападавших. Красноглазые, серокожие, в темно-серой, почти черной одежде. В наборных поясах из разноцветных пластин. С оружием.

— Таких нет в классификации. Это не Уровни. К тому же вы видели телепорт? Ашхи немного похожи, хоть глаза у них не красные, но они передвигаются телепортом «площадка». Остальные просто «прыгают». Это не Уровни. Это… если б не барьер, я бы сказал, что это прорыв.

— Но как же…

— А это, кажется, вторая плохая новость. — Даниэль поднял голову. — Барьер слабеет. Не знаю, сколько ему осталось, но он не принимает чужую подпитку и не в силах поддерживать себя сам.

Комнату наполнило подавленное молчание. Новости и впрямь были плохими. Уперся взглядом в стол Авдий, закаменел лицом Даихи. Савел положил обе руки на стол и уже собрался попросить коллег высказаться, когда заметил, что Даниэль еще не закончил.