я расскажу, как вижу. Какое-то время назад Леша решил поработать в нелегальной сфере, предположительно, сбыт драгоценных камней. Вы взяли его в дело, в ту пятницу он провернул одну из сделок, после чего поехал с деньгами в ресторан, где его стукнули по голове, а рюкзак пропал. Я близка к истине?

Степан Иванович некоторое время смотрел на меня, потирая подбородок.

– Вы, действительно, умны, как о вас и отзывались, – сказал, наконец, – вы мне нравитесь, поэтому я отступлю от некоторых правил и поделюсь информацией. Чтобы вы сразу лучше понимали: Лешку я любил. С его матерью мы не были женаты, и по сути она растила его одна, потому, наверное, он не питал ко мне особых чувств. Я им помогал материально, но на этом все. Когда Лешка подрос, мы стали изредка видеться, но он меня не считал за отца. Я снабжал его деньгами, пока он не стал проявлять независимость. Устроился на работу барменом, ему нравилось, хотя платили немного. От моих предложений неизменно отказывался, но, в конце концов, не выдержал. Захотелось денег и свободы, что неудивительно. Я стал привлекать его к некоторым делам. Он поучаствовал в нескольких сделках, зарекомендовал себя.

– Как долго он работал на вас?

– Больше года. Поначалу получал немного, хотя ему казалось, конечно, что сумма весьма велика. В конце того года он купил машину и квартиру. Работа не требовала много времени, поэтому он остался в фирме, где работал барменом. Ему там нравилось, к тому же, видимость какой-то деятельности все-таки стоило создавать.

– Вы знали, с кем он встречался? – не выдержала я.

– Нет, – удивленно посмотрел он на меня, – мы с Лешей никогда не лезли в жизни друг друга. Я знал, что проблем с женским полом он не испытывает, но на этом все. Почему вы спросили?

Я немного помолчала, не зная, стоит ли открывать ему правду. Потом решила, что если девушка захочет, расскажет сама, а мне лучше в это не лезть.

– Просто интересно, – сказала ему, – вы помогали ему денежно?

– Только до того момента, когда он подключился к моему бизнесу. Он брал деньги с неохотой, не желал быть зависимым от меня. Леша ненавидел политику и все, что с этим связано, но безденежье его явно угнетало. Он хотел легких денег, и я подключил его к работе с иностранными каналами. Не буду распространяться, это не имеет отношения к делу. В тот вечер, в пятницу, была очередная сделка, после которой он поехал в ресторан.

– И вас не беспокоило, что такая крупная сумма будет лежать без присмотра?

– Леша почти все разы привозил деньги на следующий день, – пожал плечами Прохоров, – я был уверен в нем.

– Вы знаете, кто его убил?

Степан Иванович несколько изменился в лице, сжав руки в замок так, что побелели костяшки пальцев. Я вдруг подумала, что, несмотря ни на что, он, действительно, Лешу любил. Как мог.

– Если вас интересует исполнитель, то нет, я не знаю. Хотя газеты весьма красочно намекают на вас.

– Надеюсь, вы понимаете, насколько это далеко от правды.

– Догадываюсь, но мне от этого не легче. Моего сына все же убили.

– Вы знаете, кто заказчик?

Мы встретились взглядами.

– Вы сами как думаете? – насмешливо поинтересовался он. Немного поразмышляв, я высказалась:

– Миронов.

Прохоров криво усмехнулся, я решила, что лезть в политические интриги точно не стоит, дело уже сделано, и результат на лицо, потому спросила о другом:

– А Нестеров? С ним вы виделись?

Степан Иванович едва заметно поморщился.

– Он явился к зданию администрации и ждал меня там. Сначала я даже не понял, кто это, когда смекнул, поспешил уйти.

– Вы не допускаете, что он на самом деле ваш сын?

– У меня был один сын, и точка, – хмуро ответил он.

– Значит, вы ушли, и что? Больше его не видели?

– Я распорядился позаботиться о нем.

– Что это значит?

– Сделать так, чтобы этот парень больше не появлялся в моей жизни. Само собой, никакого криминала, – добавил он, увидев мой взгляд.

– И кто же этим занимался? – задала я вопрос, не чая, какой ответ меня ждет. Степан Иванович усмехнулся, глядя на меня, и сказал:

– Я попросил об этом нашего с вами общего друга Петренко.

Все-таки я не смогла сохранить нормальное выражение лица, Прохоров наблюдал за мной, склонив голову набок.

– Вижу, для вас эта новость неожиданна.

– И он разобрался? – с трудом спросила я.

– По крайней мере, данный субъект больше не появлялся. Я им тоже не интересовался. До того момента, пока он не стал светиться в новостях, и не оказалось, что паренек, возможно, увел у меня крупную сумму денег.

– Так вы знаете, где он? – посмотрела я на него, ничего не понимая.

– Увы, нет, – развел Прохоров руками, – как только он всплыл в хронике, я тут же обратился к Ярославу, но он сказал мне, что только донес до того мысль, что не стоит лезть с родственными чувствами.

– И вы поверили? – хмыкнула я, не удержавшись. Он посмотрел на меня одобрительно.

– Дело в том, уважаемая Анна Иванова, что с недавних пор мы с Ярославом Александровичем разошлись во многих вопросах и теперь не поддерживаем каких бы то ни было отношений. Так что при всем желании я вряд ли могу что-то ему предъявить.

Он замолк, поглядывая на часы, и я стала откланиваться, решив не искушать судьбу больными для Прохорова вопросами.

– Спасибо за беседу, – сказала, вставая, он поднялся следом за мной.

– Надеюсь, я вам помог, – он проводил меня до двери.

– Еще как, – кивнула я, направляясь к выходу, но возле замерла и все-таки задала вопрос:

– Скажите, Степан Иванович, Ярослав ведь одно время утверждал, что держит ситуацию с выборами под контролем, – Прохоров уставился на меня с интересом, – он собирался каким-то образом использовать сына Миронова и некую девушку…

– Некую, – усмехнулся Степан Иванович. – Не догадываетесь, какую? – Данный вопрос мог бы развеять все сомнения на этот счет, если б я и так уже не уверилась в том, что речь шла обо мне. Впрочем, Прохоров ответа не ждал, задал следующий вопрос:

– Откуда вы узнали об этом, если не секрет?

– Мне рассказал ваш сын, он слышал один из разговоров, когда приходил к вам в офис.

– Ну конечно, – вздохнув, он некоторое время размышлял, – но ведь сейчас эта информация уже неактуальна.

– Тем не менее, если бы вы рассказали, что к чему, я бы была вам крайне признательна.

Прохоров еще некоторое время созерцал меня с явным интересом.

– Что ж, – снова усмехнулся он, – наш общий друг собирался создать ситуацию, при