немного времени после его неудачной попытки. Готов ли он сейчас? Но по глазам Сандриэля видел - тот готов! И в этот раз мальчишка сможет справиться с Д»Эсауром...

Мысли снова вернулись к Анхель: «Или ты несешь Разрушение? Разрушаешь сердца и души? Сандриэль, Азалекс, Кристиан, Артур...»

Натан видел, что бесстрастный, обычно холодный и невозмутимый вампир, подчиняющийся лишь собственной морали и принципам, после смелого, но безрассудного поступка девушки из-за дуэлянтов, все чаще попадается там, где бывает Анхель. И это вовсе не потому, что Натану в прошлый раз удалось практически вырвать девушку из-под его клыков. Высший Вампир, даже будущий, всегда подчиняется только инстинктам. И сейчас его с трудом читаемая аура приобрела новые оттенки. Артур больше не хотел ее просто «вкусить», подчинить - Анхель стала для него интереснее в каком-то другом, не «гастрономическом» плане. И это настораживало...

Натан»ниэль помотал головой, сгоняя наваждение:

«Да почему, собственно говоря, я сам два часа мерил площадку вдоль и поперек, если сразу понял - она не придет? - Анхель еще никогда не опаздывала...»

Беды над ней он тоже не чувствовал - только тоску, какую-то мало напоминающую человеческую тоску...

По кому она ТАК тоскует? Беспокоится за Сандриэля, интуитивно чувствуя, что он задумал, на что решился? Теряется в догадках, куда делся Азель? Или ее интуитивная боль прорывается через Пространство и Время из Мира Старших? Может быть, принудительно лишенные памяти, ее сердце или душа еще помнят тех, кого она там оставила?...

Вероника взяла фен. Эту хитрую штуку для сушки волос сделали гномы со второго курса, перед которыми Аня поставила задачу, описав примерный принцип действия, горячо уверяя, что такая штука необходима каждой женщине. В результате Аня получила игрушку, работающую от небольшого заряда магии.

Сама Аня сейчас сосредоточенно гипнотизировала большое блюдо с ярко-голубой каемкой по краю. Блюдо она выпросила на кухне у девчонки-посудомойки, долго и придирчиво выбирая именно это, с голубой каемкой.

По блюду каталось румяное яблоко, спертое Аней после ужина со стола.

- Такая большая, а в сказки веришь, - насмешливо фыркнула Вероника, вспомнив одну из Аниных историй про Бабу-ягу и Василису Премудрую. - Давай я тебе лучше на картах погадаю? Или возьми зеркало, как профессиональный маг и посмотри все, что тебя интересует, или ты заклинание не помнишь?

- Я не Волшебник - я только учусь, - отмахнулась человечка от соседки. - И вообще, если я - профи - у меня эта тарелка будет не хуже плазмы или ЖК показывать.

- Не хуже чего? - изумилась Ника.

- Не отвлекай, - отмахнулась Анька, упорно пялясь на блюдо перед собой.

Вероника выразительно покрутила пальцем у виска, растрепала мокрые волосы и продолжила сушить, косясь на подругу.

- Ты хоть бы серебряное блюдо взяла, - скептически хмыкнула орчанка, не выдержав, и вдруг замерла - яблоко, словно ошалело - завертелось по блюду так, что невозможно было уследить за его вращением с сумасшедшей скоростью, даже не-человеческим зрением.

Импровизированный «экран» дрогнул, и Аня увидела мрачноватое сводчатое помещение зала, отделанного черным мрамором. На колоннах и стенах горели факелы. Над низкими чашами на темном узорчатом полу курился дымок благовоний(?). Посреди передней стены прямоугольного помещения красовалась неглубокая чаша в виде громадной морской раковины, в которую тонкой струйкой стекала вода из барельефа в виде пасти какого-то страшного божества. На стенах между факелами висели зеркала. Причем было сделано так искусно, что даже зазора не было видно между вделанными в темный мрамор зеркалами с самой облицовкой, словно это был сплошной монолит. В этих зеркалах многократно повторялись отражения, и казалось, что вокруг множество бесконечных коридоров, теряющихся вдалеке. Уютно и жутко одновременно.

В полу посреди зала - овальный бассейн, вокруг - бордюр из темно-зеленого малахита. На краю бордюра стояла большая наполовину пустая бутыль из темного стекла, какие-то фрукты на серебряном подносе и кальян. Рядом с кальяном - легкие покрывала или полотенца, небрежно сваленные в кучу.

Все это Аня окинула жадным завороженным взглядом в один момент и застыла, «споткнувшись» - в бассейне в окружении молоденьких, практически неодетых девушек с ярко выраженной внешностью дроу (темной кожей, светлыми волосами и красными глазами), возлежал Азалекс, расслабленно наблюдая за добивающимися его внимания девицами в полупрозрачных мокрых туниках, облепивших стройные тела и будораживших воображение лучше, чем если бы они были нагими вообще.

Кровь отхлынула от лица человечки, склонившейся над блюдом с голубой каемочкой, взирающей на открывшуюся взору картинку в стиле «ню». Сердце пропустило удар, она открыла и закрыла рот, словно стало нечем дышать, но и отвести взгляд от демона с бокалом вина в руках, млеющим под ласками этих профурсеток, Анька не могла. Одна массировала его ступни, вторая переместилась за спину и разминала блестящие от воды сильные плечи, третья пыталась прижаться поближе к боку парня, но он ненавязчиво отодвигал ее, делая вид, что пьет из бокала, но на самом деле, только смачивал губы... Анька моргнула и теперь показалось, что лицо демона не выглядело таким уж безмятежным, скорее отрешенным... И все же...

Вдруг на экране появилась узкая ладошка, «стирая картинку», и сквозь помехи проступило лицо молоденькой девушки с каштановыми волосами и выразительными злющими карими глазами. Ане показалось, что девушка выглядит младше нее.

- Больно тебе? - без всякого сочувствия в голосе спросила она, глядя Аньке в глаза, но Аня даже не сразу сообразила, что ее уличили в подглядывании. Она резко отпрянула назад.

- А ему, думаешь, не больно? - кивнула девчонка в сторону Азалекса, все так же отрешенно глядящего перед собой стеклянным взглядом.

Анька вспыхнула от стыда, что попалась, от возмущения, что кто-то вздумал ей делать замечания, и от негодования из-за поведения демона, за которого она уже всерьез волновалась, а он... он! и резко ударила по краю блюда, опрокидывая его.

Яблок слетело, а блюдо, подскочив вверх, тут же грохнулось на пол, рядом со столом.

Щеки девушки пылали, и теперь еще много всяких противоречивых эмоций испытывала она одновременно - и стыд, и угрызения совести, и досаду, и желание выцарапать этим белобрысым лахудрам их лохмы и самой делать с демоном все, что делают они (и еще кое-что, посерьезнее), и любопытство, что это за темноволосая наглая девчонка, сумевшая засечь ее магический экран и настроиться на двустороннюю связь...

В мерцающих зеленым глазах Аньки можно было прочесть весь этот убийственный коктейль чувств, но она вдруг взяла себя в руки и машинально отметила: потрясенная Вероника выронила фен... осколки блюда, сталкиваясь с тихим