здесь не было, ясно?!

- Куда уж яснее... - демон развернулся и, понурившись, поплелся к выходу.

- Азель?

- Что еще?

- Хочешь, куда-нибудь сходим?

- Вот уж не стоит, неохота потом и мне «объяснительную» Повелителю писать, если я тебя умыкну.

- А если я умыкну тебя? Я на этой неделе все равно уже раза четыре пролетела.

- Не, Лайтина, я хочу побыть один, подумать...

- Вот и умничка, - похвалила девчонка. - Только, если будет совсем худо, позови.

- А как же «быть мужчиной», в одиночку справляться со своими проблемами?

- Я могу просто молча посидеть рядом, - серьезно ответила Лайтина. - Это никак не ущемит твоего эго, и не принизит тебя, как мужчину, а вот усекновение выступающих частей тела, которыми наградила тебя Природа - это как-то совсем по-детски, незрело... Кстати, у тебя татуировка красивая.

- Спасибо, - усмехнулся Азалекс.

- Я не против посмотреть, заслуживаешь ты ее или как? - провокационно улыбнулась Наследница.

- Я с девчонками не воюю, - снисходительно ответил Азель.

- Дааа... А я деду твоему нажалуюсь, что ты меня обижал...

- Тина! - возмутился демон. - Хочешь посмотреть, как меня дед размажет тонким слоем?

- Ахаха... - звонко рассмеялась Лайтина. - Я тебя просто встряхнуть хотела, но мое предложение в силе, Малыш.

- Я не Малыш!!! - взвыл демон.

Но несносная девчонка уже телепортировалась, хохоча.

Анька слушала оборотней, стоя среди других - сегодня самой петь не хотелось. Она думала о ребятах, которых где-то носило именно теперь, когда она хотела их видеть.

Аня задумалась и вздрогнула, когда кто-то обнял ее, подойдя сзади. Но одного мгновения хватило - она подалась назад, прижимаясь теснее и расслабленно «растеклась» в сильных объятиях, прикрыв глаза. Зато напрягся обнимавший: «за кого она меня приняла?»

- Сандриэль, глупый эльф, - тихо рассмеялась Анька, не оборачиваясь. - Неужели ты думаешь, что мое тело не узнает твои руки?

Она запрокинула голову, и потонула в синих глазах растерявшегося остроухого парня.

- Забери меня отсюда, - попросила человечка, оборачиваясь, чтобы оказаться лицом к лицу.

Она уткнулась ему в грудь, пряча счастливую улыбку. Аня обняла жениха за талию, а он сжал ее в объятиях, смутно понимая, что «от избытка чувств», может ее просто раздавить, но ослабить хватку или отстраниться хоть на миллиметр, он сейчас просто был не в состоянии. А Анька мужественно молчала, не имея возможности полноценно дышать и стараясь сдерживать беспричинный радостный смех.

- Куда? - дрогнул от волнения голос эльфа.

- Туда, где тебе будет хорошо... все равно...

- Мне с тобой хорошо везде, - прошептал Риль.

- Тогда туда, где нас никто не побеспокоит.

- Как скажешь, мое сокровище, - не веря в то, что он слышит, и боясь спугнуть сей странный момент прямого предложения, запрещая себе даже думать о том, а вдруг ему это все пригрезилось, еще тише произнес Светлый эльф, - закрой глазки...

Анька по привычке зажмурилась и, в объятиях Сандриэля, ощутила лишь минутное состояние невесомости... пьянящее и немного пугающее в предвкушении того, что она собиралась сделать.

- Мы на месте, - раздался над ухом голос, - можешь отцепиться, но возьми меня за руку.

Аня приоткрыла глаза и вдруг широко распахнула - они находились посреди Леса.

- Нельзя же из Школы телепортироваться, - ахнула она.

- Я знаю, - согласился Риль, не объяснять же, что он в тот момент думал только о том, чтобы не передумала она.

- Какая красота! - изумленно и восторженно, прижавшись спиной к парню, оглядывалась девушка по сторонам.

Кроны деревьев начинаются высоко и между стройными стволами достаточно пространства, чтобы лес казался наполненным свободой и светом. Здесь тоже сейчас уже наступает зима - в этом году не отменяли цикл, и изящные тонкие ветви кажутся кружевными, но Светлый эльф окликнул человечку, отвлекая от созерцания:

- Пойдем, радость моя, мне немного холодно, - попросил Сандриэль. - Я обещаю, что мы еще налюбуемся, потом, попозже. Я тебе все покажу...

Аня обернулась. Почему она только сейчас заметила, насколько он бледен?

- Что с тобой, ты хорошо себя чувствуешь?

- Конечно, - улыбнулся он. - Ты рядом, я... все хорошо, - Риль вновь привлек Аню к себе и обнял, не позволяя отстраниться, пережидая, когда отпустит приступ слабости - несложный переход телепортом отнял последние силы, но рядом с невестой, он мог держаться - рисунок-тату на его руке сейчас пульсировал, вытягивая так недостающую ему энергию из Аньки. Только вот на ее руке он был еле заметен, словно выцветший от времени... Сандриэль не мог перекрыть этот поток, они были связаны, и магия сама решала, кому нужнее сейчас подпитка от слияния тел.

Лес шелестел над головами, настороженно, но не возмущенно, а скорее одобрительно. Надо пройти всего чуть-чуть. С этого места не видно, что за деревьями есть озеро и небольшой домик. Это территория Светлого Леса. Сейчас в этом домике никого нет.

- Сандриэль, - Аня пошевелилась под его руками, и он с сожалением отпустил ее, но она лишь чуть отстранилась, подняла голову:

- Ты мне что-то недоговариваешь, ты выглядишь устало, может быть, вернемся?

- Нет, - слишком быстро ответил он, решительно потянув девушку в сторону домика.

На обратный переход все равно нет сил, но, может быть в тепле будет легче. Да все равно как будет тошно потом, в самом крайнем случае, можно использовать неприкосновенный резерв, который уменьшает время жизни, только бы не оставаться сейчас одному... Риль поежился - даже находись в Школе среди своих, он чувствовал бы себя одиноким. Сандриэль в последние дни все время себя так чувствовал, словно у него забрали что-то невосполнимо дорогое, часть его самого, душу, мысли, чувства... и было только одно желание, подойти, прикоснуться, поговорить с тем, кто меньше чем за пару месяцев стал родней и ближе всех на свете... но надо было заниматься, чтобы заслужить это право - подойти самому... И он заставлял себя сидеть над учебниками, заучивая сложные заклинания обороны и атаки, а потом часами, до исступления тренировался в зале для магических поединков, не принимая помощь Натана, навязывающегося ему в спарринг-партнеры.

Один - это значит, без нее, без этой человечки, похожей на нахохлившегося воробушка, которого хотелось держать в своих ладонях, прижав крылышки, чтобы она не могла трепыхаться, и, мучаясь от стыда, что нет сил разжать, - а вдруг упорхнет?

-