по статусу положено? А то я прямо теряюсь, правильно ли мы друг друга поняли?...

Он краснеет и медленно поворачивает голову. Вот черт! Я задыхаюсь - в таком ракурсе, вполоборота, он еще больше похож на недоступное смертным взглядам божество.

- Анька... - укоризненно качает головой и поворачивается полностью, но мокрое полотенце все рано прикрывает стратегически важное местечко.

Я нервно сглатываю. Облизываю пересохшие губы, боясь моргнуть, чтобы наваждение не исчезло, но мысленно даю себе пинка: «отомри уже, наконец, глупая человечка - он твой!»

- Я... я...

- А чем это так вкусно пахнет? - безжалостно возвращает он меня с моих заоблачных высот, где мое сознание пребывает в нирване...

- Что? - моргаю я, и вспоминаю: - Упс! У меня, кажется, молоко убежало... - я поспешно ретируюсь на кухню.

- Какое молоко? - удивляется Риль мне вслед.

А я, залетев в чуланчик, прислоняюсь к стене, откидываю голову назад, больно ударившись затылком и трезвея. И, потирая будущую шишку, плавно сползаю вниз на подогнувшихся коленях - что же это за наваждение такое? Кто тут, собственно говоря, кого соблазнять сегодня собрался?

Делаю глубокий вдох, решительно поднимаюсь и иду к плите, на которой готов нехитрый ужин для моего... любимого голубоглазого мальчика...

На миг замираю - зачем я это затеяла?...

«Так надо. Не тормози», - шепчет мне внутренний голос, и я послушно сдвигаю приготовленную еду с плиты и иду искать сухое полотенце или простынку - он же ждет...

Ну что же, мы отыграли лишь первый акт моей комедии, или трагедии, или фарса - не знаю, что получится к утру...

Глава 05

Светлый Лес беспокойно качал ветвями, перешептываясь на древнем языке тех, кто испокон веков жил среди этих деревьев, - низкие серые тучи, что с самого вечера копились на границе Эльфийского царства, словно ожидая команды «к атаке!», наконец прорвали призрачную небесную границу и рассыпались белыми хлопьями над вековыми деревьями. Снег был мокрый и липкий. Маленькие резные снежинки устремлялись вниз, чтобы «поразить цели», но в Лесу было еще достаточно тепло, и они слеплялись в мягкие пушистые хлопья, и уже хлопьями, порхая и кружась, оседали на голых ветвях, а потом поток пушинок стал непрерывным, ветер менял направление и казалось, что снег не падает, а несется параллельно земле.

Тучи истаивали, проплывая над макушками деревьев, и на темном небе уже снова можно было различить почти полный диск сиреневатой луны. Он то пропадал среди ставших светлыми облаков, уносивших вдаль жалкие остатки влаги, то вновь являл свой печальный лик тем, кому в это время не спится. Словно под кистью умелого художника Светлый Лес преобразился, и сейчас действительно выглядел более Светлым, чем вечером, хотя уже наступила ночь. Ветви согнулись к земле под тяжестью налипшего снега, ветер стих, и пушинки продолжили свой танец, медленно опускаясь на землю, раскрасив и без того элегантную красоту этой местности белым, голубым, сиреневым... и Светлый Лес замер в оцепенении - в каком-то колдовском сне, в завораживающей, оглушающей тишине...

На краю этого Леса, недалеко от границы с Землями Людей, в маленьком домике, который здорово отличался от всех построек, когда либо спроектированных и воплощенных эльфами, находились двое - эльф и человечка, и им пока не было никакого дела до того, что происходило за стенами уютной маленькой хижины - слишком важная это была ночь для обоих...

Сандриэль сидел за столом, лихо уписывая приготовленное Аней на скорую руку простое блюдо - жаркое из картошки с грибами. Девушка сидела напротив, по-бабьи подперев щеку рукой, и с нежностью смотрела на остроухого парня.

- Почему ты сама ничего не ешь? - спохватился он.

- Мой голод другого характера, - уклончиво ответила Аня.

- Если мы имеем в виду одно и то же, то я еще более голоден, - отложив вилку, склонил голову Сандриэль.

При этом волосы, зачесанные назад, рассыпались и золотистыми струями по его обнаженному плечу. Анька застыла. Блеск в его глазах заставил сердце человеческой девушки биться чаще. Где-то на краю сознания присутствовали мысли о том, что он слишком хорош для простой девчонки, но Аня не позволяла им (неуместным сегодня мыслям) завладеть собой полностью. Вот он здесь и сейчас, и хотя бы на несколько часов он принадлежит только ей. И что они смогут забрать с собой из воспоминаний этой ночи в последующие дни, зависит только от них самих...

- Но та пища - на десерт, - продолжил Риль. - Как ты смогла приготовить такое замечательное блюдо из того, что здесь было? Мне очень вкусно...

- Не преувеличивай, - довольная скромной похвалой, улыбнулась Анька. - Знаю, что врешь, но все равно приятно.

- Я серьезно, Ань. Это же не конкурс кулинаров, просто я приятно удивлен, что ты умеешь готовить. Просто, сытно и обалденно вкусно - не могу оторваться!

- Только ты не увлекайся, а то вдруг на десерт сил-то и не останется?

Сандриэль хмыкнул. С сожалением покосился на тарелку, в которой оставалось еще немного еды, потянулся к глиняной чашке с травяным настоем. Сделав глоток, брови парня удивленно поползли вверх. Он пригубил еще и вопросительно взглянул поверх чашки на старательно старающуюся сохранить серьезный вид подругу.

Светлый эльф два года отучился на Лечебном отделении ММШ и кое-что смыслил в зельеварении, к тому же его природный Дар был достаточно сильным, чтобы, знать что-то помимо того, что написано в учебниках для младших курсов.

- Ань? - Сандриэль поставил чашку, так и не выпуская ее из рук, - ароматный, чуть-чуть горчащий напиток был притягательнее, чем валерьянка для котов, и парень не знал, что ему делать - расстраиваться или радоваться.

- Зачем, Ань? Разве составу этого напитка теперь учат в первом семестре на первом курсе? - иронично спросил он.

Аня спрятала лицо в ладонях.

- Прости...

- У тебя самой-то осталась Сила? Глупышка, я бы справился...у меня в запасе много лет, которые будут мне не нужны...- неприятная тень понимания, что много лет ему придется провести без нее в любом случае - человеческий век в разы короче - скользнул по красивому лицу молодого человека, но он тут же постарался «забыть» об этом, - но все равно спасибо тебе, моя ненаглядная...

Сандриэль отодвинулся от стола. Простыня, укрывавшая его тело в виде тоги, сползла с плеча, приоткрыв развитую грудную клетку. Анька, подглядывающая за ним сквозь пальцы, нервно облизала губы, и убрала руки от лица, не в силах отвести