той частью уговора, которая меня полностью устраивает.

— Ты можешь побыть серьезным хотя бы секунду?

— Нет, я очень спешу.

— Я тебя сейчас сама покусаю!

— Ни в чем себе не отказывай.

Закатываю глаза. Не знаю, как заставить его выслушать меня. Он нарочно избегает серьезного разговора, и я это чувствую.

— Ты сказал, что Фил хочет поговорить.

Соколов замирает и не двигается, не смотрит на меня, а прожигает взглядом. У него напрягаются скулы, а на шее проступают вены. Я быстро договариваю, чтобы он не успел перебить меня снова:

— А я обещала пойти с тобой! Сегодня вечером мы сделаем это. Вместе!

У Леши расширяются глаза, как будто я предложила похоронить его заживо или что-то похуже. То, чего он боится больше всего на свете.

— Я не могу…

Чувствую себя садисткой, предлагая ему сделать это так скоро, но я почему-то уверена, что это нужно сделать и все тут. Но не могу же я ссылаться просто на интуицию, раз уж других доводов у меня нет.

— Это — лучшая возможность оставить все в прошлом и начать новую жизнь, — не самый мотивационный аргумент, но какой есть. — Когда ты уезжаешь?

— В конце этой недели.

У меня сердце сжимается от осознания, что он уедет настолько скоро. Стараюсь побороть дрожь в голосе и говорю с нажимом.

— Тем более, нужно спешить!

У меня не получается убедить его, я вижу, что он чертовски напуган, а все мое красноречие куда-то улетучилось. Не стать мне мотивационным коучем.

Пока я думаю, как подтолкнуть его к этому серьезному шагу, Соколов неожиданно выдает:

— Ты так этого хочешь?

Киваю и смотрю на него умоляюще.

— Почему? — на его лице проскакивает искреннее недоумение.

— Потому что ты мне не чужой и…

— … и потому что ты чувствуешь, что должна отплатить мне той же монетой за то, что я помог тебе сегодня с твоим кризисом экзистенциальности? Но это же не одно и то же, Ермакова. Моя ситуация немного сложнее.

— Я знаю. Но у меня есть еще одна причина по которой мне важно, чтобы ты поговорил с ним.

Напускаю на себя завесу загадочности, и он клюет. В глазах искрится любопытство.

— И какая же?

— Сделаешь это — скажу.

— Шантажировать меня вздумала? — уголки его губ предательски подрагивают и растягиваются в улыбке.

— Так ты согласен?

— Хорошо, Ермакова, я обещаю поговорить с ним, хотя очень этого не хочу. Очень! — тяжело вздыхает он и запрокидывает голову к небу. — Но мне проще сделать это, чем слушать твои бездарные аргументы!

— Может, в этом и заключалась моя стратегия? — невинно хлопаю глазами.

— У тебя даже стратегия есть?

— Да! Взять тебя измором.

Леша широко улыбается, в глазах появляется задорный огонек. Он придвигается к моему лицу и шепчет в мои губы:

— Тебе, Ермакова, я разрешаю брать меня любым известным тебе способом.

Глава 21. Важность следующей встречи

После бунтарского алко-понедельника у мамы тяжелое утро. У меня тоже. О чем я думала, когда согласилась на вторую «мозгодробилку»? Да еще после огромного бокала сидра. Все таки, я отчаянная девушка.

— Во сколько ты пришла? — мама помешивает «ролтон» в миске и держится за голову.

— Не помню, не смотрела на часы, — два отрицания, как же неумело я вру.

Мама предлагает мне разделить ее завтрак, но я отказываюсь и показываю контейнер с сырниками со шпинатом.

— Все еще на своем питании?

— Да, ребята стараются. Все очень вкусно!

— Помогает? — она скептически осматривает мои сырники и американо без сахара и даже без молока. — Все эти диеты чушь собачья! Тебе от меня досталась широкая кость, ничего не попишешь.

— Мне от тебя досталась не широкая кость, а пищевая привычка.

Не моргаю и глазом, пытаюсь выглядеть невозмутимой, чтобы мой контраргумент имел вес против ее многолетних убеждений.

— Пф, — мама с аппетитом набирает полный рот «ролтона» и указывает вилкой на меня. — Повезло тебе, что мне хреново, а то бы я провела лекцию о спорах с матерью и об их вреде для здоровья.

Замолкаю, решаю не спорить и не тратить силы, точнее их полное отсутствие. Мне удалось поспать всего три часа, может даже меньше. После расставания с Соколовым мой мозг никак не хотел погружаться в сон, ему хотелось прокручивать в памяти события этой ночи снова и снова. В голове мелькнула мысль лечь еще поспать, после того, как мама и сестра уедут, но я отмела эту идею. Мне не терпелось начать писать анализ по книге, разобрать текст так, как я умею это делать.

Полная решимости и вдохновения я раскрыла ноутбук, загрузила файл с книгой и начала писать. Пальцы едва поспевали за мыслями, бегали по клавиатуре, а она издавала приятное клацанье. Упоительный звук! Он говорит о том, что я на верном пути.

К обеду, я уничтожила еще один контейнер с рисом и шницелем из индейки, и салат из свежих овощей. Хотя не испытывала голода, съела все до последней крошки. Тимур говорит, что нужно есть по расписанию. Чувство голода самый главный враг того, кто хочет сбросить вес.

Ближе к вечеру мне приходит сообщение от Соколова. Сердце совершает небольшое сальто, когда я беру телефон в руки и читаю.

Мастер Вселенной: У меня освободился вечер. Закончу в семь.

Клюковка22: Хочешь предложить мне тренировку?

Мастер Вселенной: Спятила?! Кто тренит после похмелья? У меня не стоит в планах твое убийство.

Я быстро напечатала, не подумав:

Клюковка22: А что тогда стоит?

Мастер Вселенной: А ты точно хочешь это знать?

Мастер Вселенной: Ха! Фотку скинуть?

Зажмуриваюсь, заливаясь краской. Как я могла так себя скомпрометировать! Преподнесла ему прямо на блюдечке возможность над собой поглумиться.

Клюковка22: Сомневаюсь, что ты способен это сделать.

Мастер Вселенной: Я не понял, ты берешь меня на слабо?

Пока я обдумываю как перевести тему, приходит еще одно сообщение. Точнее, не сообщение, а фотография. Впервые я благодарю низкий уровень вай-фая в нашем доме и успеваю удались фото до того, как оно загрузилось.

— Совсем спятил?!

Пока я судорожно соображаю, что написать, приходит новое сообщение:

Мастер Вселенной: Ты там любуешься, чло-ти? Чего затихла?

Клюковка22: Я удалила фото, не открывая. Так что выкуси!

Мастер Вселенной: Ну и зря! Тогда при встрече покажу.

Я отправляю ему кучу гневных смайликов, а он в ответ — смеющийся.

Мастер Вселенной: Там был забавный мем про котиков, а ты о чем подумала?

Мастер Вселенной: Круть, ты — пошлячка, Ермакова.

Мастер Вселенной: Пожалуй, в одном ты права, я действительно не стану знакомить тебя с