— Чилимся мы значит вчера на хате у кореша, — Сиплый продолжил начатый до нашего прихода разговор, — ханка рекой льется, все дела, — он сжал кулак и вытянул мизинец и большой палец, — обмываем чистую совесть, в обнимку с которой я только откинулся. Выпили значит, закусили чем бог послал и тут дернуло меня в игруху залезть. Давно, слышь, не появлялся. А тут загрузил, глядь — все изменилось. «Эпоха», знаешь такую?

Я кивнул, подозревая, куда ведет нить повествования.

— Очухался в Гавани, а с выкуренной специи так прет, что в натуре все вижу и ощущаю, как в реале. Наперстки, картишки, культурный досуг, терпил в вирте с корешем разводим, и тут подходит один мутный и предлагает денег по легкому срубить. Мол, впишись в блудняк, двести тонн поднимешь. Я не фраер, рыжье в порту хапнул и деру дал. Успел вывести на счет. Девочек вызвали, оттянулись. Опять решил проверить че там как в игрухе, захожу и ё-мана, на барже какой-то болтаюсь. Суета вокруг, непонятки. Пока плыли, еще пару корешей встретил, оказывается, тот же тип, и к ним подкатил. Скучно стало, каких-то опущенных на бабки поставили. А потом бац, все погасло. Бабы не стали ждать продолжение банкета, вырубили нас и обчистили. Очнулся — кругом темно, а меня ведет, тянет куда-то. Понять не могу в игре я или нет. Топаю по дороге, ветер в рожу, вода, шатается все. Думаю, точно по палубе иду, только добраться все никак не получается до трюма, чтоб на койку завалиться. И тут черт какой-то в броне дорогу перекрыл. Тормошит за плечи, по щекам лупит. Короче, оказалось, добрел я до КПП под дождем. Шел в чем был, тут меня и приняли.

— Нельзя мешать вирт со специей, — со знанием дела изрек цыган.

— Много ты понимаешь.

— Есть такое. Ты сначала расширил сознание до состояния творца, когда сам можешь плодить вселенные, а потом стал его запихивать чрез узкую щель VR-очков в ограниченный виртуальный мир. Чего ты там создашь? Мозг от натуги лопнет быстрее.

— «Эпоха отважных» бесконечно генерируемый плоский мир, он сам себя создает, — не смог я удержаться.

Цыган похлопал по сиденью рядом с собой, приглашая присесть. Заглянул в глаза, положил руку мне на плечо, а затем спустил ее до ладони, провел шершавыми пальцами по линиям, шепча себе под нос непонятные слова.

— Любовь скоро встретишь, перед выбором встанешь. Смотри, удача ждет тебя, только воспользоваться ей ты не сможешь, пока твое сознание плоское как тот мир, — он обвел свободной рукой то, что служило камерой, — если, конечно, еще не понял где ты?

— Опять начал… — Сиплый был недоволен, — строит из себя, мудрец чертов. Аферюга…

— Так, а где я? — мурашки побежали от его слов и манипуляций. В душе зародилась неудержимая тяга докопаться до здравого зерна в его словах.

— В склепе, в гробнице. Но пока жив. Нас замуровали как жертв царя египетского. Чтобы в другом мире служили ему. Я знаю это. Мой народ вышел из Индии, принес духовные практики в Египет, развил их и понес знание дальше. А фараоны все извратили. Зачем напрягаться, совершенствовать дух и быть бессмертным богом в своей вселенной, если можно блаженствовать бренным телом, назначить себя Его наместником на земле, а людей смешать с грязью, чтоб на их фоне возвыситься?

Знание гнали, жгли, презирали, но мы сохранили себя, сохранили свободу внутри. А сейчас, тысячелетняя пыль попала в нос, осела едким слоем на мозгах сильных и все поворачивается обратно. Фараоны восстали из праха, чтобы вновь уйти в небытие.

— Ничего не понял, — честно признался я. Угораздило с чокнутым взаперти оказаться.

— Знаешь, почему операторы получили свое прозвище?

Я помотал головой.

— За сходство с мумиями. Фараоны 22 века обладают огромной властью, большей, чем прежние правители, контролируют преданных электронных меджаев, а сами безвольно лежат забальзамированными мертвецами в путах биокинетических бинтов, запертые в саркофаги — капсулы полного погружения, внутри новой пирамиды — министерстве порядка. Когда заходил, глаз в треугольнике видел?

— Д-да.

Он кивнул и еще глубже провалился в мое сознание черными зрачками.

— Это уаджет — око Гора. Глаз сокола. Всевидящее око. Охраняющий. Символ победы светлых сил над темными.

— Понял, понял и что?

— А то, любой гаджет имеет глаз следящий. Гаджет — он и есть уаджет, ясно? С божеством цифровой эры каждого адепта связывает.

— То, что за каждым следят, собирают данные, анализируют — это всем известно с детства. Ты хочешь мне показать, что метафорично все мы несвободны за пределами этих стен, так же как и внутри них?

— Наоборот. Даже сейчас дух и сознание свободны! Все мы носители божественного. Каждый может стать творцом своей вселенной. Только вместо того, чтобы открыть каждому возможность стать демиургом, вас превращают в рабов системы. Следующий шаг сделан, ваша игра не случайно названа «Эпоха». Подумай! Это лишь ступень, единственный созданный в таком масштабе мир.

— Не знаю, клевая игра, мне нравится.

— Симулякр, наполненный симулякрами, откуда нет выхода. Бестолковое пустое место с нулевым потенциалом. Бег на месте — движение есть, результата нет.

— Во накрыло чувака, похлеще, чем меня ночью… — смешно было только Сиплому.

— Меня вам ни одурачить, ни загнать в цифровой концлагерь! — псих разошелся и стал кидаться на прутья клетки и орать. — Я свободен! Я вольный!

От него все шарахались, пока безумец не забежал наверх, к двери чердака, и не начал лупить ее. Каким-то чудом ему удалось подцепить край жестяной обивки и отогнуть его. Он лег на пол и стал выбивать подгнивший угол ногами. Дверь оказалась не цельной, а сколоченной из старых трухлявых досок. Он смог проделать отверстие, достаточное для того, чтобы пролезть в него и окончательно обрести свободу.

Выждав немного, профессор встрепенулся и подбежал к двери КПЗ.

— Охрана, побег! — голос звучал надломлено, будто старик борется сам с собой.

— Стукач, — Сиплый презрительно сплюнул между прутьев на нижнюю лестницу.

Ника

Сильная тварь. До нового неизведанного ранее противника оставалось приличное расстояние. Успею — не успею? Появилась надежда доковылять без повреждений хотя бы до берега, а там, на твердой почве можно припустить бегом в горы. Пусть потом ищут. Отсижусь, сколько смогу, а дальше посмотрю по обстановке.