– Это справедливо, – подумав, согласился епископ. – Я согласен на ваши условия. И надеюсь, что подобная неприятность не встанет между нами.

– Не беспокойтесь, ваше святейшество. До тех пор, пока со мной ведут честную игру, я стараюсь играть честно. Все мои обещания остаются в силе, но в свою очередь я надеюсь на ваше серьёзное покровительство. Прошу вас оградить мой дом от появления подобных индивидов, да и всех остальных тоже.

– Это несложно устроить, – удовлетворённо кивнул епископ и, поднявшись, направился к выходу.

Проводив его до дверей, демон вернулся и, весело потерев руки, уселся в кресло. Взглянув на сидящего с кислой миной Марти, он усмехнулся и спросил:

– Что за похоронный вид, дружище? Вас что-то беспокоит?

– Меня беспокоит внимание инквизиторов к нашим персонам. Боюсь, что после этой истории за нами начнут следить, и рано или поздно мы все окажемся в казематах инквизиторской канцелярии.

– Не волнуйтесь, старина. Епископ далеко не глуп и не станет резать курицу, несущую ему золотые яйца. А кроме того, сейчас в кругах высших иерархов церкви затеяна очередная интрига, в которой наш с вами приятель играет далеко не последнюю роль. А это значит, ему очень нужны деньги: интриги и перевороты дело недешёвое. И потому беспокоиться нам абсолютно не о чем. Но каков святоша?! Отделал парня так, что он теперь как минимум месяц не будет ни на что годен.

– Но ведь он был совершенно пьян. Как он мог справиться с ним? И потом, зачем ему это? Ведь раб следовал вашему приказу и был готов уступить его домогательствам.

– А вот это, друг мой, и есть последствия запретов. Долгое воздержание не проходит бесследно. У одних появляются прыщи, а у других – законы об охране нравственности.

– А при чём здесь нравственность? – не понял старик.

– Я недаром спрашивал, сколько лет он провёл в монастырях. Всё дело в том, что ни на что другое он просто не способен. Придуманные церковниками запреты приводят к возникновению чувства вины, а оно в свою очередь перерастает в агрессию по отношению к предмету вожделений. Таким образом, наказывая партнёра, он перекладывает на него вину за своё вожделение, как бы говоря, что это он соблазняет монаха своей покорностью. Кроме того, возраст, излишества в еде, малоподвижный образ жизни – всё это не усиливает мужское здоровье. Прибегая к подобным методам, он хоть как-то может вообразить себя полноценным самцом.

– Неужели же и вправду в монастырях творятся подобные вещи? – с горечью спросил старик.

– Как я уже говорил, не во всех. Но любое закрытое общество порождает возникновение определённых отношений, постепенно переходящих на другой, более интимный уровень. Инстинкты не обманешь. Здоровый организм не воспримет суррогат.

– Что?

– Неполноценную замену. Но как бы то ни было, этот хряк сыграл нам на руку. Теперь все окрестные настоятели получат суровое указание не вмешиваться в наши дела.

– Но ведь далеко не со всеми можно будет расправиться подобным образом. Кто-то обязательно не сможет устоять перед искушением, и тогда мы пропали. Во всяком случае, я точно.

– Перестаньте трусить, старина. Всё идёт как нельзя лучше.

– Маффи, помните, однажды вы признались, что утратили чувство страха? Может, вам стоит прислушаться к моим словам, пока не поздно?

– Очевидно, я должен благодарить вас за то, что вы запомнили эту мою слабость и не побоялись в нужный момент напомнить мне о ней, хотя думаю, что вы действуете не бескорыстно.

– Я пытаюсь избежать костра.

– Вполне естественное желание и даже похвальное. Но я прекрасно помню о своём недостатке и давно уже принял кое-какие меры безопасности. Вчера вы поступили очень мудро, отказавшись заключать со мной пари. Признаюсь откровенно, я знал, что этот святоша собирается нанести нам визит.

– Я хорошо помню, кто вы, потому и отказался от пари, – усмехнулся старик.

– И всё равно вы молодец, – улыбнулся демон, – именно потому, что, помня, кто я, напомнили мне о слабости. Для этого нужно иметь характер.

– Не думаю, что вы причинили бы мне вред из-за такой малости.

– Я же демон, а значит, злобный, ужасный, коварный, кровожадный, – насмешливо перечислил Маффи.

– Вот именно, вы демон, а не дурак. А всё то, что вы только что перечислили, вполне возможно, но я этого не видел, и значит, не могу подтвердить.

– Браво! – воскликнул демон, вскакивая на ноги. – Браво, друг мой! Вы начали верить фактам, а не домыслам. Вы даже не представляете, как вы меня порадовали.

– Благодарю вас, – с усмешкой поклонился старик. – У меня хороший учитель. Признаться, вчерашний вечер здорово переменил моё отношение к церкви.

– Я заметил. Но предупреждаю, не стоит заходить слишком далеко. Не начинайте отрицать всё подряд.

– И не собираюсь. Поразмыслив, я пришёл к выводу, что вы были правы, утверждая, что вера и религия разные вещи.

– Вы делаете поразительные успехи. Не далее как вчера вы упорно цеплялись за свои химеры, а сегодня готовы подвергнуть сомнению само Его существование.

– Нет. До этого я не дошёл и надеюсь, не дойду никогда. Уж простите меня, дружище, но Он останется там, где и был, – старик выразительно постучал себя пальцем по груди.

– Да на здоровье, – рассмеялся демон, – я и не ставил себе цели лишить вас веры. Как вы уже поняли, я только хотел выбить из вас те догматы, которые придуманы Его адептами.

– Я только одного никак не могу взять в толк. Зачем столько запретов? Для чего они? Ведь есть заповеди, которые, как известно, были даны им самим, зачем же придумывать что-то ещё? К чему эти химеры?

– Друг мой, химеры, приносящие доход, – это уже реальность, – иронично усмехнулся демон.

– Послушайте, старина, я давно хотел вас спросить. Почему вы всё время так улыбаетесь?

– Как? – спросил демон.

– С иронией. Словно издеваетесь над собеседником.

– Ни в коем случае, – поспешно ответил демон. – Просто это давно уже вошло у меня в привычку. Кроме того, мне действительно смешно видеть, как рушится тот песочный замок, что возвели в сознании человека церковники, проповедуя свои придуманные догматы.

– Значит, вы просто смеётесь, смущая умы человеческие?

– Да, но смеюсь я не над самим человеком, а над тем, что напридумывали эти озлобленные недоучки.

– Но почему недоучки? Ведь все церковники получают образование, говорят на нескольких языках. Ведь многие священные книги составлены на латыни, греческом и даже арамейском, и чтобы прочесть их, нужно как минимум выучить язык.

– Частично вы правы. Но только частично. Открою вам маленький секрет: основная масса этих святош просто обладает хорошей памятью и заучивает тексты наизусть, ни слова не понимая из того, что говорят.