– Это лекарство Жизели, – говорю я.

– Лекарство? Это бензодиазепин в смеси с несколькими другими уличными наркотиками.

У меня уходит некоторое время на то, чтобы сменить картинку в моей голове с того, как Жизель покупает лекарство в аптеке, на то, как она приобретает что-то противозаконное в каком-нибудь темном переулке. Что-то тут не сходится. В этом нет никакой логики.

– Не суть важно, – говорит между тем детектив Старк. – Убили его не таблетки. Он принял приличную дозу, но не достаточную для того, чтобы убить его.

– А что же тогда, по вашему мнению, его убило? – спрашиваю я.

– Пока что мы этого не знаем. Но заверяю вас, что мы обязательно докопаемся до истины. – Вскрытие должно установить, была ли причиной петехиальных кровоизлияний остановка сердца или же произошло нечто более зловещее.

В моем мозгу мгновенно вспыхивают воспоминания. Комната начинает кружиться. Я вижу мистера Блэка. Кожа у него серая и туго натянутая, вокруг глаз темнеют крохотные, как булавочные головки, синяки, тело напряженное и безжизненное. После того как я позвонила на ресепшен, я вскинула голову и увидела собственное отражение в зеркале на стене напротив кровати.

Внезапно я вся покрываюсь холодным потом, как будто вот-вот упаду в обморок.

Детектив Старк, поджав губы, молча ждет. Потом наконец произносит:

– Если вы что-то знаете, сейчас у вас есть шанс облегчить свое положение. Вы же понимаете, что мистер Блэк был очень важным человеком? ВИП-персоной?

– Нет, – говорю я.

– Прошу прощения? – переспрашивает детектив Старк.

– Я не думаю, что одни люди более важны, чем другие. Мы все очень важны – каждый по-своему, детектив. К примеру, вот я сейчас сижу тут с вами – скромная горничная отеля, – и тем не менее я чем-то очень важна. В противном случае вы бы меня сюда не привезли.

Детектив Старк внимательно слушает. Она ловит каждое мое слово.

– Позвольте задать вам один вопрос, – говорит она. – Вас это все никогда не злит? Ваше положение горничной, я имею в виду? Необходимость убирать за богатыми людьми? Ликвидировать последствия их нечистоплотности?

Такая линия расспросов впечатляет меня. Это совершенно не то, чего я ожидала, когда меня сюда везли.

– Да, – отвечаю я честно. – Иногда я действительно злюсь. В особенности когда гости ведут себя небрежно. Когда они забывают о том, что их действия сказываются на других людях, когда со мной обращаются так, как будто я никто.

Детектив Старк ничего не говорит. Ее локти по-прежнему стоят на столе, и это действует мне на нервы, хотя, строго говоря, это является нарушением этикета только в том случае, когда происходит во время еды.

– А теперь позвольте задать вам один вопрос, – говорю я. – А вас это никогда не раздражает?

– Что «это»?

– Необходимость убирать за богатыми людьми. Ликвидировать последствия их нечистоплотности, – говорю я.

Детектив отшатывается от меня с таким видом, как будто у меня отросла голова Гидры и сотня змей шипит ей в лицо. Впрочем, теперь ее локти больше не лежат на столе, что доставляет мне удовольствие.

– Так вот как вам это представляется? Что моя работа детектива заключается в том, чтобы прибирать после того, как кто-то умер?

– Я пытаюсь вам сказать, что мы с вами, по большому счету, не так уж сильно друг от друга отличаемся.

– В самом деле.

– Вы хотите, чтобы эта неприятная ситуация разрешилась, и я хочу того же самого. Мы обе хотим красивого завершения этой прискорбной истории. Возвращения к нормальности.

– Лично я хочу выяснить правду, Молли. Правду о том, как умер мистер Блэк. А в данный момент еще и правду о вас. За последние сорок восемь часов мы раскопали кое-какую любопытную информацию. Когда мы с вами в прошлый раз разговаривали, вы сказали, что не слишком хорошо знаете Жизель Блэк. Однако, как выясняется, это не совсем так.

Я не намерена доставлять ей удовольствие увидеть, как я вздрогну. Жизель мой друг. У меня никогда в жизни не было такого друга, как она, и я прекрасно понимаю, как легко ее потерять. Я задумываюсь о том, как мне защитить ее и в то же самое время сказать правду.

– Жизель доверяла мне в прошлом. Но это отнюдь не значит, что я знаю ее так хорошо, как мне того хотелось бы. Мистер Блэк определенно обладал вспыльчивым нравом. Трудно было не заметить у Жизели синяки. Она призналась, что это его рук дело.

– Вы же отдаете себе отчет в том, что мы разговаривали с другими сотрудниками отеля, да?

– Да, я этого и ожидала. Уверена, они очень помогли следствию.

– Они рассказали нам очень много всего интересного. Не только про Жизель и мистера Блэка, но и про вас тоже.

Я чувствую, как мой желудок скручивается в узел. Уж наверное, те, с кем говорила детектив Старк, должны были быть не предвзяты в своих показаниях, даже если я им не по душе? А если детектив говорила с мистером Сноу, мистером Престоном или Родни, она наверняка получила блестящий отчет о моем безупречном поведении на работе и моей общей добросовестности.

Тут в голову мне приходит одна мысль. Шерил. Вчера она плохо себя чувствовала – но, возможно, не настолько плохо, чтобы не дойти до этого самого участка.

Словно прочитав мои мысли, детектив говорит:

– Молли, мы говорили с Шерил, вашей начальницей.

– Очень надеюсь, что она помогла следствию, – отзываюсь я, хотя, по правде говоря, сильно в этом сомневаюсь.

– Мы спросили у Шерил, убирала ли она когда-нибудь номер Блэков, когда они останавливались в отеле. Она сказала, что некоторое время действительно убирала их номер вместе с вами. Таким образом она осуществляла контроль качества уборки и держала горничных в тонусе.

Со дна моего желудка поднимается волна кислоты.

– Таким образом она присваивала себе чаевые, которые предназначались тем, кто делает работу, а не тем, кто слоняется вокруг без дела, – говорю я.

Детектив полностью игнорирует мои слова.

– Шерил сказала, что она заметила, что между вами и Жизелью сложились дружеские отношения, что-то вроде особой близости, которая крайне необычна между гостем и горничной, в особенности в вашем случае, поскольку у вас вообще, как мне сказали, нет друзей.

Я знала, что Шерил следит за мной, но никогда не догадывалась, что так пристально. Прежде чем ответить, я некоторое время собираюсь с мыслями.

– Жизель была благодарна мне за мою работу, – говорю я. – На этом и были основаны наши отношения.

– Скажите, а вы когда-нибудь получали от Жизели чаевые? Или крупные суммы денег? – спрашивает детектив Старк.

– Они с мистером Блэком никогда не скупились на чаевые, – отвечаю я.

Я не стану посвящать ее в подробности про то, сколько раз Жизель совала мне в ладонь новенькие стодолларовые купюры, чтобы поблагодарить за чистоту в номере. И про ее вчерашнее появление у меня дома, в завершение которого она сделала мне щедрый денежный подарок, я тоже упоминать не стану. Это не касается никого, кроме меня.