— Падают по кратчайшей траектории, — прокомментировал происходящее здоровяк. — Так попасть сложнее. Ракеты-то наши глушат, а вот от импульсных установок не спрячешься.

Стоило ему это сказать, как полыхнул красным огнем и без того начавший подгорать в атмосфере десантный корабль. Траектория его падения изменилась, движки заглохли. Потеряв стабилизацию, шаттл, беспорядочно вращаясь, продолжил свое движение к земле. Если кто внутри и остался жив, безжалостная гравитация доделает работу за зенитное орудие.

— Твою ж мать, — выругался рыжий, и я был с ним согласен.

Бесславно погибнуть, не ступив даже на поверхность планеты, само по себе невесело. Но куда хуже сгореть заживо в падающем челноке. Меня снова начало потряхивать — схватив винтовку, я поскорей уселся в одно из кресел, что были установлены вдоль стен, и зафиксировался ремнями. Глубоко дышал, пытаясь успокоиться.

"ВНИМАНИЕ! ВХОДИМ В ПЛОТНЫЕ СЛОИ АТМОСФЕРЫ ЧЕРЕЗ ОДНУ МИНУТУ".

Выдохнув, я огляделся. Мои коллеги тоже не тратили времени даром, все были пристегнуты. Кэп устроился рядом. На его лице застыла безмятежная улыбка. Повернувшись ко мне, он задорно подмигнул. Если это было подбадривание, то вышло не очень. Истерически хохотнув, я вернул ему улыбку. И, судя по тому, как он на меня посмотрел, ничего хорошего на моем лице он не увидел. Но, слава богу, промолчал.

Радовало только одно: теперь на лицах многих, прежде храбрившихся бойцов, тоже читался неподдельный страх. Сколько ни убеждай себя, что воскреснешь, но инстинкт самосохранения кричит, что надо бежать и прятаться. Забиться в самую глубокую нору, лишь бы беда миновала. Но куда ты денешься с подводной… с космического корабля?

Тряхнуло так, что не спасли и гравикомпенсаторы. Ударились об атмосферу, не иначе… Будь это прямое попадание лазерной зенитки, черти позавидовали бы жару того котла, в коий превратился бы наш шаттл. Еще толчки — один за другим. Гул надрывающийся двигателей. Рывки-удары заставляют желудок подниматься к горлу. Некоторые из тех, кто не проблевался на телепорте, сейчас компенсируют это "упущение", и я среди них.

Но это оказалось лишь самой малой нашей проблемой — раздался свист, и звук ревущих двигателей уполовинился, а нас, судя по всему, закрутило спиралью. Антиграв сдох окончательно — вокруг, закручиваясь вихрем, летали незакрепленные предметы и рвотные массы. Невесомость. В глазах потемнело, кажется, из носа пошла, заливая лицо, кровь. Сквозь фоновый шум пробился натужно звучавший голос.

— Правое крыло срезало, движок на двадцать процентов. Попробую посадить это ведро с болтами, но посадка будет жесткой, держитесь…

Передача оборвалась, вращение начало замедляться, а затем всё перевернулось с ног на голову. Частично вернулась сила тяжести, и давило теперь в противоположную сторону, болтанка почти прекратилась.

— Шаттл перевернулся жопой вниз и начал тормозить ходовыми, — выдал Кэп, — На такое способен только ас.

И всё равно надежды на удачное приземление были призрачными. Здоровяк не стал озвучивать эту мысль, но это можно было прочесть и между строк. Падали мы достаточно долго, чтобы я успел свыкнуться с мыслью о смерти… Так мне показалось… Но в тот момент, когда задница снова ощутила под собой опору, а пилот коротко отрапортовал: "Садимся на деревья". Меня опять начала бить крупная дрожь.

Рывок, удар. Треск ломающихся сучьев можно было слышать даже сквозь толстый герметичный корпус корабля. Голова резко дернулась, ударившись о спинку кресла, затем сильно рвануло вперед — хрустнули ребра. Адская боль в груди… Мир опять закружился, разрывая тело перегрузками, и наконец наступила тьма.

Глава 15. Под шквалом плазмы и металла

Я словно пробивался через толщу воды. Приглушенные звуки, боль, тошнота, воняет спиртом и какой-то химией. Мелькнула дурацкая мысль, что стоит открыть глаза, и вся эта мультивселенная, хаб, миссии и новые знакомства могут оказаться выдумкой моего изувеченного сознания… Особенно обидно стало за Блонди, такая шикарная женщина не заслуживает быть плодом моего больного воображения…

— Эй, Вайп, хоре дрыхнуть! Обезбол и стимулятор я тебе вколол. Диагност броника говорит, что ты условно в порядке. Открывай глазки, спящая царевна. От парочки помятых ребер еще никто не умирал.

И я нехотя, через силу их открыл… Надо мной стоял в полный рост Кэп. С трудом приподняв голову, я попытался оценить обстановку и обнаружил, что валяюсь на полу под углом градусов в двадцать… Хотя, учитывая, что надо мной располагался кругляш транспортера, валялся я, скорей уж, на потолке. Слева висели кресла и закрепленные в них вверх тормашками люди. Слышался треск коротящей проводки и стоны пострадавших. Кое-кто уже освободился, но основная масса все еще была в отключке или неактивно трепыхалась, пытаясь прийти в себя. Совсем уж малая часть бойцов помогала зависшим на стене товарищам.

По правую сторону картина была много хуже — в живых остались немногие… Чтобы это понять, доктором быть не надо — в борту зияла широкая пробоина, из которой торчал расщепленный древесный ствол. Кресла там были сорваны, смяты или расплющены. Из-под металлопластикового месива натекла лужа крови, виднелись куски разорванных тел. Отступившая было тошнота накатила с новой силой, а за ней и страх. Выбери я впопыхах противоположную сторону — мог бы оказаться на месте этих несчастных.

— Сука, сука, — послышался хриплый испуганный голос. Не сразу я сообразил, что он принадлежит мне. Шатаясь, поднялся. Руки трясутся, ноги не держат, голова не соображает, — Да ну, нормально приземлились, повезло, — обычная для Кэпа лучезарная улыбка снова показалась неуместной, но в этот раз она подействовала на меня ободряюще. — Но сваливать надо в темпе, того и гляди жахнемся.

Химия и крепкая рука товарища помогли добраться до десантного люка в корме. Он был открыт, а уклон подталкивал меня к выходу. Ох, как же меня шатает. О чем говорит Кэп, я не понимал. Куда жахнемся? Разве мы уже не жахнулись? Задать этот вопрос я не успел — загадка решилась сама собой.

— Стоять, — скомандовал капитан, хватая за шкирку, когда я чуть не вывалился из люка.

Во время… Там, метрах в тридцати за бортом шаттла виднелась земля… Кажется, это не только меня покачивает. Мы натуральным образом зависли над землей, застряв в гигантских деревьях. Раздался душераздирающий треск и скрежет металла, корабль тряхнуло. Невольно обернувшись, я увидел, как те немногие, кто уже успел встать на ноги, снова покатились по полу. Меня же спасла только железная хватка товарища, в последний момент уберегшая меня от падения в пропасть, второй рукой он успел уцепиться за металлическую скобу у входа. А вот мужик, следовавший за нами, реакцией капитана не обладал и с воем пролетел мимо нас. Глухой удар оборвал его вопль.