Дюриэа рассмеялся.

— О, ну ничего удивительного, такие вещи иногдаслучаются.

— Я хочу, нет, я тебя умоляю, брось ты это дело. Или ядам полную свободу Грэмпсу, спущу его с цепи — и тогда уж тебе ничего другогоне останется.

— В таком случае нам придется умереть с голоду — ведьчастная практика нас не прокормит.

— Ничего не поделаешь — умрем, так умрем… А пока чтотебе, по-моему, просто необходимо выпить.

Дюриэа усмехнулся.

— А у тебя, случайно, не сохранился рецепт тогонеобыкновенного коктейля Грэмпса, с ликером из Мексики.

— Я бы не отказалась от него. Да и тебе бы он неповредил. Ты… О, о!

— Что стряслось? — Дюриэа вскочил на ноги иподбежал к стоявшей у окна жене.

— По-моему, я потихоньку схожу с ума. Хочешь, я сейчастебе погадаю: на твоем пути скоро появится маленький старичок, который выглядитнеожиданно молодо для своих лет, человечек, который предложит тебе отведатькрепкий, необыкновенно вкусный коктейль и…

— А что, ты его уже видишь? — спросил Дюриэа.

— Пока я вижу агрегат, больше похожий на мышеловку, чемна автомобиль и самодельный трейлер, который мотается из стороны в сторону так,что, кажется, вот-вот врежется в наш гараж.

— Будь я проклят, если я не рад увидеть этого старогомошенника. Сейчас я бы даже не отказался от коктейля его изготовления, Бог сним, крепкого или некрепкого.

Они услышали быстрые шаги на крыльце, и вошел Грэмпс,несколько больше озабоченный, чем обычно. Он был похож на маленького мальчика,который чувствует, что в чем-то провинился, и старается скрыть свое смущение занарочитой деловитостью.

Милдред вопросительно взглянула на деда.

— Что ты задумал? — спросила она.

Глаза Грэмпса были невинны и чисты как вода горного озера.

— Что я задумал? — переспросил он. — Что тыпридумываешь? Я всего-то-навсего поездил по окрестностям.

— А мы тут как раз вспоминали ваши коктейли,Грэмпс, — вступил в разговор Дюриэа.

Лицо Грэмпса просветлело.

— Да неужели? — воскликнул он.

— Не позволяй ему уходить от ответа, Френк, —сказала Милдред. — Наверняка он что-то замышляет, голову даю на отсечение.

Грэмпс хихикнул.

— Опыт общения с окружным прокурором испортил тебечутье, Милдред. Я думаю, что единственное средство, которое может помочьтебе, — это хороший коктейль. Как насчет того, чтобы пообедать со мной, а,ребята?

— Нет уж, ты лучше пообедаешь с нами, — решилаМилдред. — Но у тебя еще есть время сходить к себе и приготовить нам пококтейлю.

Он ушел, и Милдред перевела взгляд на мужа.

— Готова держать пари на что угодно, —пробормотала она.

— Ты имеешь в виду, что у него что-то на уме? —спросил Дюриэа.

Она молча кивнула.

— Не пытайся вытянуть это из него, — предложил Дюриэа. —И вообще, будет лучше, если я ничего об этом не буду знать — хорошо бы толькознать, где он будет обретаться: в нашем округе или где-нибудь в Лос-Анджелесе.Если у нас, то, боюсь, придется принять какие-то меры. А если он отправится вЛос-Анджелес, то, Бог с ним, пусть делает, что хочет.

Ты не знаешь Грэмпса, — озабоченно сказала она. —При его энергии остановить его может только атомная бомба.

— Не волнуйся, — беспечно сказал Дюриэа. —Если он что-то натворит вне нашего округа и не будет афишировать своиродственные связи со мной, то, я думаю, ничего страшного не случится.

— Он не будет впутывать тебя, я уверена, —ответила Милдред. — Я его знаю, он очень щепетильный человек… Ну а что тыбудешь делать, если он действительно влипнет в какую-то историю?

— Где, в Лос-Анджелесе?

— Да.

— Ну, это просто, — ответил Дюриэа. — Пустьего привлекут к суду или вообще поступают с ним, как это делают с любымчеловеком, который пытается вмешаться в прерогативы суда. Другими словами, япросто умою руки, и пусть его проучат, будет в следующий раз знать, как соватьсвой нос не в свое дело.

— Ты это серьезно? — спросила она.

— Абсолютно.

— Хорошо, тогда у меня на душе полегчало. Наверное, этоединственная возможность проучить его.

Дюриэа как раз набивал табаком трубку, когда, встряхивая находу шейкер, в комнату вошел Грэмпс.

— А вот и я, — жизнерадостно объявил он, —только коктейль уже по новому рецепту. Этот уже не такой мягкий, но и не оченькрепкий, не волнуйтесь заранее.

— Да мы и не волнуемся, — успокоила его Милдред?

— Да и Френк вряд ли будет особенно возражать противкрепкого коктейля, ему было бы неплохо расслабиться.

Грэмпс внезапно перестал трясти шейкер, как будто кто-товдруг нажал на кнопку и выключил его.

— А что с ним такое?

— Да ничего особенного, просто устал, — ответилДюриэа.

— Может быть, что-то новое?

— Нет, нет, все то же.

— Ты беспокоишься из-за этого расследования?

— Да вообще-то, я всегда беспокоюсь, пока дело еще нераскрыто.

— И ты пока не пришел ни к каким выводам?

— Да нет, не совсем так: у меня еще назавтра назначеноодно неприятное дело. Даже не хочется думать об этом.

— Осторожнее, — предупредила Милдред. Грэмпс ещераз аккуратно встряхнул шейкер.

— Хм-м! Похоже, что тебе удалось выяснить что-то, чтоуказывает на одну привлекательную женщину… Это, случайно, не секретарша тогочеловека?

— Чья секретарша?

— Прессмана.

— Потом не говори, что я тебя не предупреждала,Френк, — повторила Милдред.

Но Дюриэа, казалось, не слышал ее.

— Насколько мне известно, у меня нет никаких вопросов ксекретарше Прессмана. Я не думаю, что она, именно она его убила.

Грэмпс снова быстро затряс шейкер.

— Хорошо, — задумчиво сказал он, — это решаетдело. Тогда я и дергаться не буду. Лучше поломаю голову по поводу той, другойдамочки.

— О ком это вы? — спросил Дюриэа.

— О вдовушке Прессмана, — ответил Грэмпс. —Черт возьми, Милдред, куда ты подевала бокалы для коктейлей?

— А что, кто-нибудь говорил что-то о вдовеПрессмана? — жестко спросил Дюриэа.

— Ты говорил.

— Даже и не думал.

— Да, по-моему, ты говорил. Разве ты не ее имел в виду,когда говорил о том неприятном деле, которое тебе предстоит утром. Да и вообще,по всему видно, что в убийстве замешана женщина. И не стоит грызть себя из-заэтого, а то ведь с тебя станется… Если бы речь шла о мужчине, то твоя совестьбыла бы спокойна, но женщина… Небось носишься с мыслью о том, что завлекаешь еев ловушку, обрекаешь на предательство, а она, дескать, борется за свою жизнь,которую ты готов погубить. Ты ведь способен и не такую чепуху выдумать! Многимбы это даже не пришло бы в голову, но ты как раз, по-моему, из таких. О’кей,представим на минуту, что это либо миссис Прессман, либо секретарша. Еслисекретарша ни при чем, значит, виновна миссис Прессман. Лично я поставил бы нанее. По-моему, в этой женщине горячности не больше, чем у удава, и…