– Где Карюха? – выкрикнул из-за спины Буриха Володька, боком, мимо Петьки и Катюхи, втираясь в дверной проем. Природное донжуанство заиграло. Восторженно хмыкнул, глядя на красивые тела. Получил от Катюхи локтем по ребрам, крякнул, сжал губы, и убрался.

Вразнобой посыпались звонкие голоса девушек:

– Собак надо отлавливать, чтобы они не лаяли. Лай собак вреден, он заглушает крик петуха.

– Убивайте собак всегда и везде.

– Давите их. Не давайте им плодиться.

– Собаки опаснее летучих мышей.

– Сообщайте о собаках в ветеринарную службу.

– Сообщайте все, что узнаете о собаках.

– Сообщайте всякий раз, когда увидите их.

Резко отступив назад, Катюха затворила дверь. Андрюха сплюнул, повел плечами, сунул руки в карманы штанов. Не вмешивался, в подобных обстоятельствах бывать не доводилось. Черный гладкий пол раздражал, черный потолок давил на рассудок, как стопудовая гиря. Появлялось ощущение мелкости, никчемности и фатальности бытия. Сознание путалось. На душе противно скребли кошки. Ванька между тем был спокоен, не выпячивался, не мозолил глаза. Его нескладная фигура сзади тихо возвышалась над всеми. Приблизившись к следующей двери, Катюха последовала примеру Буриха: открыла, пересчитала кровати и пациенток в палате, направилась дальше. Так пробежались по остальным палатам до последней двери в конце коридора. За этой дверью обнаружили, что две кровати пустовали. У окна спиной к двери неподвижно стояла русоволосая худая высокая девушка. Сашка. На ногах шлепки. Длинные волосы ниспадали на плечи и спину до выступающих лопаток. Не обернулась на громкий вопрос Катюхи:

– Где Карюха?

Тогда Бурих сильным мускулистым плечом оттер Катюху в сторонку, решительно выдвинулся вперед, отчеканил вопрос:

– С кем ушла Карюха?

Вздрогнув, Сашка пошевелилась, по пружинистому молодому телу пробежал судорожный трепет. Стремительно оглянулась, резким вздохом вскидывая маленькую грудь. И замерла от неожиданности. А Петьку в тот же миг насквозь пробил холод, рябью взбугрил кожу под одеждой:

– Сашка, ты? – воскликнул он. – Неужто ты? Как это? Не может быть! – изумление, как молния, расчертило его лицо. Он не верил своим глазам. Вытянулся на носках, шагнул вперед и раскинул руки.

– Ты нашелся, – прошептала Сашка. – Я уже не надеялась, я думала, тебя уже нет, никогда не будет.

Парень крепко обхватил ее:

– Но как? Почему ты тут? Откуда ты здесь?

Лихорадочно вцепившись побелевшими пальцами в Петькины плечи, она засмеялась истерично и продолжительно. Смех был дикий, дергающий все тело, натягивающий мышцы как пружины. Затихал медленно, ослабляя напряжение. Наступила пауза, дыхание выровнялось, пальцы ослабли. Сашка отстранилась, глухо, торопко заговорила:

– Ты пропал вдруг, мы решили, что это твои обычные шутки, что скоро ты вернешься. Но потом начали беспокоиться, отправились с Инной на поиски. И заблудились. Дорога привела в этот город.

– Инна тоже тут? – голос Петьки осип от сильного надрыва. Рукой откинул с Сашкиного лица волосы, пытливо заглянул в широко открытые глаза.

Девушка вздохнула, поникла, узкие прямые плечи опустились, с горечью ответила горловым потерянным полушепотом:

– Ее в первую ночь растерзали волки, – спазмы перехватили горло. Вспоминать было больно.

Оцепенев, Петька застыл на месте, не двинулся, пока ему на плечо не легла рука Малкина. Обернулся, грустно, озабоченно сообщил:

– Это Сашка, моя младшая сестра, – перевел дух. – Немыслимо. Не ждал, – вновь стиснул сестру в объятиях.

Странно, но Малкин вдруг почувствовал, что Петьке сейчас больше не повезло, чем повезло. Бурих, конечно, рад, что встретил сестру, но вряд ли он радуется, что она тоже оказалась в этой дыре. Когда ты один, ничем и никем не связан, тогда легче и проще принимать решения и нырять с головой в самое пекло, теперь же надо напрягаться, чтобы защищать сестру. Еще Ванька вспомнил, что в машине нет лишнего места, придется тесниться на заднем сиденье. Маловат «Жигуленок» для этого. Володька, огорчившись, что не увидел Карюху, с интересом пробежал глазами по Сашкиной фигуре, потом с опаской глянул на локоть Катюхи и отодвинулся от нее. Мускулистый толстячок Андрюха затоптался, закряхтел и неопределенно хмыкнул. Катюха смотрела на Сашку с любопытством, осознавая, что сестра Петьки – случайная и единственная удачная находка.

– Ищете Карюху? – спросила Сашка. – Позавчера после ужина она ушла с Анькой. Нетерпеливая. Трудно ей придется, когда все увидит. Шок. У многих шоковое состояние остается, как второй характер. Ты, братик, без меня это знаешь, – заглянула Петьке в глаза. – Боже мой, как я рада, что нашла тебя! Я научилась выживать в этом городе. Но не жить. Жить тут я не могу. Я много вынесла, чтобы приспособиться. Но не знаю, как вырваться отсюда. Наверно, ты в таком же положении. Что же делать?

Вопрос был риторическим, Петька не знал на него ответ, но промолчать, показать себя бессильным не мог:

– Из любого положения есть выход, – ответил он. – Будем искать. Вместе отыщем. Но сначала вырвем Карюху, хотя это будет непросто. – Перевел взгляд на парней. – Кто-нибудь поделится рубашкой для Сашки? Не жмотничайте. Скорее, времени мало, пора двигать отсюда. – Просьба прозвучала, как требование.

Неохотно огрызнулся Раппопет:

– Поделись своей!

Тогда из-за спин приятелей выступил Малкин, не говоря ни слова, смял в кулаке белую шапочку, стянул через голову синюю футболку, смущенно протянул девушке. Без того аляповатая прическа Ваньки вовсе приняла неопределенные формы. Он снова натянул шапочку, длинный, нескладный, рыжий, под благодарным взглядом Сашки сконфузился еще больше.

Девушка нырнула в футболку, которая оказалась ей не по росту. Жесткая Петькина ладонь твердо сдавила мозолистыми шершавыми пальцами локоть сестры. Парень заторопился, подгоняя всех. Лугатик поежился с опаской, вспомнив, что вот-вот от дороги начнет возвращаться обслуживающий персонал сумасшедшего дома. И, если не успеть убраться отсюда, придется столкнуться с ним. Чем в таком случае все закончится, предсказать невозможно. Раппопет первым хмуро тронулся с места. Остальные – за ним.

Резво по черным плиткам лестничного марша они спустились со второго этажа. Миновали черный коридор первого, проскочили по лестнице внутри крыши к входной двери и выскользнули на улицу, на ходу сдергивая с себя белые шапочки. На заднем сиденье автомобиля было тесно, как селедкам в бочке, и душно. Малкин и Лугатик сидели по бокам, сдавливая девушек посередине. Но так продолжалось недолго, потому что Сашка, не раздумывая, выдернула свое тело из тесноты и переместилась на Ванькины колени. Остальные вздохнули с облегчением, заполняя освободившееся пространство. Малкин не возражал, впрочем, его согласия никто не спрашивал. Но странное дело, несмотря на новое неудобство, Ваньке это понравилось. Он почувствовал особенный жар, который проникал в него от легкого Сашкиного тела, обжигал, обливал потом, и необычно приятно беспокоил. Дискомфорта не было, а пот не замечался. Петька, устроившись за рулем, полуобернулся:

– Кто такая Анька? Расскажи, – попросил сестру.

– Сначала я решила, что она из нас, – ответила Сашка. – Вела игру безупречно. Перепуганная, слабая, быстро сломавшаяся. Если бы в этом заведении пациентов на ночь принудительно не усыпляли, я бы проследила в