мигом догадавшись, что собирается сообщить приятель. — Сам ведь говорил, что для подобных нам нет иной альтернативы, кроме как слом правил игры, а теперь… соскакиваешь⁈

— Ну да, соскакиваю, — неожиданно покладисто ответил Гиркам и, вернув руки на стол, с каким-то даже облегчением сказал: — Пока ты разводил секретность вокруг зуу’ль’тека, я… я договаривался с «законниками».

— Ч-что? — вытаращился на друга Птоломей, который даже мысли не допускал о подобном повороте. — Ты ушёл из армии к… к «законникам»???

Птоломей вдруг понял, что у него нет слов, которыми он мог бы достойно описать вдруг возникшую ситуацию. Даже богатая коллекция нецензурщины, собранная в ходе странствий по морям-океанам, и та никак не могла ему помочь в проявлении эмоций, вынуждая молчать там, где хотелось кричать.

— Магия у них специфическая, согласен. Но ведь и ограничений по развитию нет! — зачастил Гиркам, понимая затруднения друга.

— Ещё бы они были. Их же вся Коллегия презирает, от только-только прошедших инициацию до богоподобных высших. «Палачи», «законники», «убийцы свободной магии», «рабы правительства»… Забыл как их все называют? — попробовал хоть как-то повлиять на чужой выбор Птоломей, но Гиркам явно принял своё решение не под влиянием момента, и потому встретил данную попытку в штыки.

— Плевать, как их называют! Они делают благое дело — следят за соблюдением законов и исполнением наказаний, служат порядку там, где всё давно уже сгнило на корню!!! — фактически прокричал Гиркам. — А значит и в присоединении к ним нет ничего постыдного. Слышишь⁈ Ничего!

— Оу, оу, дружище! Ты какого хфурга так разошёлся-то? — произнёс Птоломей, успокаивающе выставив перед собой ладони. — Я в Лес Смерти иду, ты в подразделение записался, где в первый год гибнет каждый третий… Каждый сходит с ума по-своему. Но это ведь не означает, что нам нужно орать друг на друга, верно?

— Верно, — кивнул Гиркам, из которого вдруг словно бы выпустили весь воздух. Выплеснутый в крике запал иссяк, а на его смену пришла очевидная апатия. Впрочем не поставить в разговоре точку он тоже не мог и потому продолжил едва слышно: — Каждый идёт к Силе по тому пути, который ему ближе. Мой ты называешь позорным, а я твой — безумным. И как ни крути, но вместе нам больше уже не быть. Жаль…

— Действительно жаль, — медленно произнёс Птоломей, который так же как и Гиркам неожиданно ясно понял, что сожалеют они сейчас не о разнице во взглядах и не о невозможности отправиться в совместную экспедицию к мархузу в зубы, а о закончившейся дружбе. Оборвавшейся резко, безвозвратно и вполне закономерно.

Дальше им предстояло искать могущество уже самостоятельно…

Гамзар Гиркам покинул в тот же день, едва ли не сразу после столь плохо закончившейся беседы — график тренировок на полигонах «законников» где-то под Равестом был весьма жёсткий, — а вот Птоломей в городе задержался ещё на седмицу. И у него было столько связанных с подготовкой к экспедиции дел, что не нашлось и минуты на переживания из-за разрыва со старым другом. Да и вообще… Проклятье, его самого, его девушку и немногочисленных единомышленников впереди ждал храм в Смертельном Лесу, а он будет забивать голову мыслями о человеке, который забыл про гордость мага и пошёл на поклон к «душителям свобод»⁈ Да не бывать такому!

И вот с таким настроем Птоломей день за днём метался по городу, утрясая с остальными участниками детали поездки, договариваясь с перевозчиками и изливая потоки лжи в уши внезапно заинтересовавшихся происходящим представителей аристократических родов. Среди последних таки нашлись те, кто обратил внимание на десяток ранее почти не общавшихся молодых магов, у которых вдруг нарисовались общее дело на самом севере освоенных земель Сардуора, и стал в данном направлении копать. Заводить разговоры с участниками экспедиции, особое внимание уделять главному вдохновителю и организатору. В итоге Птоломею пришлось спешно придумывать историю про жажду свободы от старших, про желание набраться опыта, про… мархузово семя, он уже и не помнил толком, что и кому врал. Но видимо делал это достаточно убедительно, чтобы от них отстали, и группа чародеев смогла наконец погрузиться на специально зафрахтованный для этой цели пузырь.

Увы, эксцессов здесь также избежать не удалось — в последний момент численность охотников за знаниями сократилась на одного человека. Один из их общих с Грассом друзей вдруг заболел, так что на борт летающего корабля поднялось девятеро. Птоломей, Ирэн, Грасс, Зелод, Швайн, Герул, Лулар, Плот и Диана — все как один первоярусники, у всех либо претензии к власти, либо мрачные перспективы на будущее. Да, Птоломей, Грасс, Герул и Зелод, которые не вылезали из боевых командировок, обладали несколько большим опытом, чем прочие, но зато их коллеги в силу принадлежности к дворянским родам могли похвастаться гораздо более значительным багажом знаний. Так что в принципе баланс сил в экспедиции соблюдался, а значит и конфликтов на этой почве ждать также не стоило. Но… но Птоломей из-за перевеса теоретиков над практиками всё равно занервничал. Слишком уж драгоценный приз стоял на кону!

Впрочем всё это было не более, чем его внутренние заморочки. Коллеги воспринимали экспедицию гораздо менее серьёзно. Пусть не как увеселительную прогулку, но что-то близкое к этому. Зелод весь перелёт к Торку крутил хвостом перед Дианой — симпатичной девицей, принадлежащей к давно растерявшему богатство, силу и влияние роду Р’аанс. Грасс, Швайн Лулар и Плот день и ночь играли в карты. Герул накачивался вином — собственно из-за этого порока по слухам он в своё время и провалил ритуал Пробуждения крови. Ну и, наконец, Ирэн… Нынешняя возлюбленная и вероятно будущая жена Птоломея прилагала все усилия, чтобы развеять его мрачные думы и сосредоточиться на вещах значительно более интересных. И нельзя сказать, чтобы ей это не удавалось!

В общем не получились из них безумные авантюристы. Безалаберные студенты-маги — вне всяких сомнений, но точно не любители дёргать за усы неубитого мархуза.

Ситуация не исправилась даже после того как они высадились в забытом всеми Торке и, пройдя необходимые процедуры, в компании с тут же нанятыми носильщиками отправились за город. Просто теперь весёлый воздушный перелёт превратился в не менее весёлую пешую прогулку. Пусть кто-то развлекался болтовнёй на отвлечённые темы, а кто-то до хрипоты спорил о политике Коллегии, но все сходились в одном — принципиально не говорить на тему храма знаний вартагов. И когда Птоломей попытался хоть как-то исправить ситуацию — с таким