Разочарованно кивнув, он вышел на улицу, размышляя о том, к кому она могла ещё обратиться за травами, но ничего на ум не приходило: «Может быть, это была случайная боль? Не требующая лечения? Лунный цикл?» Встряхнувшись, Хейл помчался к мосту, навстречу братьям, и был несказанно удивлён, увидев, что они всё ещё там, ожидают его.

— Ты где был?! Что случилось?! — одновременно воскликнули они.

— Нашёл новую зацепку, пришлось в Тэмине разыскать травницу, — коротко ответил Хейл. — Пойдёмте, расскажу всё в таверне.

Он решил пока не говорить братьям о том, что убивала Тэлли, и лишь сообщил, что это сделал Эл.

— Тэлли — леди Тень?! — Крест присвистнул, в глазах вспыхнуло восхищение. — Поверить не могу, дружище. Ты правда её видел? И она сама себя так назвала?

— Не она. Её кто-то так назвал, а ей понравилось, — Хейл усмехнулся, глядя на реакцию Креста. В кругу друзей он вдруг почувствовал себя гораздо лучше.

«Даже если она всех убивает, мне плевать», — решил он, и груз, что давил на сердце, вдруг рассыпался в пыль.

— Но зачем они убили семью? — с недоумением спросил Тур.

Хейл заметил, что тот воспринял новость тяжелее Креста. Для него Тэлли всегда оставалась нежным, ранимым цветком, который следовало бережно хранить. А теперь она превратилась в хищника. «В охотника», — тут же поправил сам себя Хейл. Но кто стал её добычей?

— Неясно, брат. Найдём — спросим, — радостно хлопнув в ладоши, решительно заявил Крест, широко улыбаясь.

Следующие несколько дней они без устали носились по городу, окрылённые одной мыслью: с Тэлли и Элом всё в порядке, их просто нужно найти. Но теперь каждый обмен информацией неизменно заканчивался новой порцией слухов о леди Тень, которые Крест, услышав где-то на улицах, пересказывал с громогласным смехом.

— Представляете, кто-то всерьёз считает, что она может испаряться, растворяясь в воздухе!

— Вы не поверите, но в одном из борделей города появилась пчёлка, которая называет себя леди Тенью!

— Ходят слухи, что леди Тень защищает какую-то таверну в Рокине. Будто ей есть до этого дело!

— В Тэмине клянутся, что видели её с огненным мечом, который рассекает воздух и открывает путь в мир мёртвых.

— А ещё поговаривают, что её голос похож на голос самой смерти. Некоторые даже называют её наследницей госпожи Смерть!

Крест хохотал, явно получая удовольствие от нелепости этих историй. А Хейл снова прокручивал в памяти воспоминания Тигана и с сожалением отметил: голос у Тэлли действительно изменился. Он решил умолчать об этом, но так и не понял, почему.

«Может, я просто не хочу, чтобы братья раньше времени узнали про новую Тэлли… Пока они так верят в неё, мне кажется, что так и есть на самом деле», — размышлял он.

На следующий день таверна, где они жили последнее время, буквально гудела от новых слухов. Горожане обсуждали убийство в одном из крупных борделей — прошлым вечером там убили владелицу и нескольких её помощников.

— И что самое интересное, — вполголоса говорил лавочник трактирщику, — на теле женщины, говорят, нет ни единого ранения. Она будто просто спит… но жизнь покинула её.

Хейл переглянулся с братьями, и, не сговариваясь, они направились к наместникам, надеясь узнать подробности. Однако и там не нашлось ничего, что могло бы пролить свет на произошедшее. В воспоминаниях лысого перед ним лежали мёртвые тела с глубокими разрезами на горле.

«Этих убил Эл», — без тени сомнения подумал Хейл.

Но вот владелица… Она действительно выглядела так, словно просто уснула, и было непонятно, что стало причиной её смерти. «Её убила магия Тэлли», — решил он, но не мог припомнить ни одного известного ему приёма, который действовал бы столь незаметно. Даже смерть от ужаса оставляла след — искажённое страхом лицо, непроизвольные выделения организма, следы последнего кошмара, что разрывал разум умирающего.

Здесь же не было ничего. Совершенная, бесследная смерть.

«Идеальное убийство», — усмехнулся Хейл, неожиданно ощутив странную радость.

Тэлли училась. И училась быстро.

— Но почему убили владелицу борделя-то? — всё никак не мог понять Крест. — Ведь она не воин, даже отпора дать не могла. Почему Эл её убил?

— Возможно, он считывает что-то из их воспоминаний, и так они находят следующую жертву, — высказал вслух свои предположения Хейл.

— Но зачем это Тэлли? Зачем она заставляет Эла убивать? — недоумевал Крест.

— А с чего ты взял, что это Тэлли? — резко возразил Туррен. — Она не могла на такое пойти. Кто угодно, только не Тэлли. — В его голосе звучала твёрдая уверенность, почти отчаянная вера.

Они сидели в таверне, обсуждая новый план. Их обходы больше не приносили результатов — словно Тэлли и Эл начали скрываться в других местах. Но Хейл всё же настаивал на том, что таверну Тигана нужно продолжать проверять. Тэлли могла туда вернуться.

Осознав, что караулить все заведения города бессмысленно, они решили сосредоточиться на тех, что были похожи на таверну Тигана, а заодно усилить наблюдение за городскими воротами. Хейл пришёл к выводу, что, если её охота закончится, они могут попытаться уйти из города. И он должен быть готов.

Спустя несколько часов Крест отправился в бордель, а Хейл с Турреном остались за столом, обсуждая возможные причины убийств, которые совершал Эл. Туррен никак не мог смириться с мыслью, что Тэлли и Эл принимают решения о смертях вместе. В его глазах она оставалась прежней — той, кого нужно защищать, а не той, кто сам выбирает, кого отправить в могилу. Хейл не стал разочаровывать его.

«В конце концов, только его вера всегда поддерживает в нас надежду. Может быть, и в этот раз это поможет», — подумал он, наблюдая за братом, который всё ещё цеплялся за прошлое.

Глава 8

Тэлли взглянула на своего охранителя и вновь ощутила лёгкий укол стыда за то, что он прикован к ней. Он чувствовал всё то же, что и она. А значит, сейчас он тоже испытывал удовольствие от смерти этой женщины. Но Тэлли знала — Эл ненавидел это чувство. Он никогда не говорил об этом, но она читала в его глазах. Несмотря на каменное выражение лица, в его взгляде всегда было что-то, что он не мог скрыть от неё.

«Плевать!» — вновь решила она. Эти мысли иногда приходили, но она уже давно научилась с ними жить.

Никто не заставит её испытывать жалость или сострадание к этим людям.

Все они заслужили смерть.

Самую жестокую.

— Что, даже тот подросток её заслужил? — тут же раздался голос Юэ в её сознании. — Да,